Журнал «Агротехника и технологии»
Некоторое время назад мукомольный бизнес был очень популярным в России. В результате появилось такое большое количество мельниц, что теперь руководители предприятий этой отрасли с нетерпением ждут разорения своих коллег. Пожалуй, их можно понять, ведь если не сосед сойдет с дистанции, то они сами.
Мукомольная отрасль России уже не первый год пребывает в состоянии губительного переизбытка производственных мощностей. И хотя в последнее время специалистами отмечается небольшой рост их загрузки, вызванный уходом с рынка многих мельничных предприятий, ситуация остается сложной.
На сегодняшний день использование среднегодовых мощностей мукомольных предприятий находится в районе 46%. По данным Росстата, их общая производственная мощность в начале 2009 года составляла 19 млн т муки в год.
Управляющий делами Российского Союза мукомольных и крупяных предприятий (Москва) Николай Рыбаков назвал несколько другие цифры. По его сведениям, мукомольные компании нашей страны производят не менее 16-17 млн т муки в год. По статистике ее выпускается всего 10,1 млн т/год, что очень мало, замечает специалист. «Надо учитывать, что статистика не может охватить всего. Есть еще серая мука, и вместе с ней, я думаю, потребление выйдет миллионов на 16. Остальные мощности — лишние», — считает Рыбаков.
Одна на миллион
Чтобы понять, как много в нашей стране мельничных предприятий, необходимо сравнить количество наших мельниц с аналогичными производствами за рубежом. Рыбаков рассказывает, что за границей на миллион жителей приходится всего одна мельница производительностью 100-120 тыс. т муки в год. По этой логике в России, где проживает 143 млн жителей, должно быть около 143 мельниц. Однако у нас в 2004 году было более 3500 тыс. Все они эксплуатируются и сейчас. Неудивительно, что имеющиеся мощности нельзя загрузить даже на половину.
Но, как ни парадоксально, даже в такие сложные времена для мукомольной отрасли и всей мировой экономики в целом мельницы продолжают строиться. Именно поэтому аналитики единогласны в оценке перспектив для новых мельничных предприятий. «Я бы порекомендовал повременить со строительством новых мельниц, — советует генеральный директор Института конъюнктуры аграрного рынка (Москва) Дмитрий Рылько. — Надо подождать несколько лет, пока не самоликвидируются лишние мощности. Хотя, в зависимости от специфики региона, могут быть исключения. Важно также помнить, что увеличения спроса вообще не будет».
По словам эксперта, в передовых мукомольных державах мука как таковая уже давно не продается. Идет производство и маркетинг по конкретным ктегориям покупателей.
Не стоит надеяться и на возможность экспортировать муку из России. «На протяжении многих лет в мире поддерживается примерно одинаковое соотношение между экспортом муки и зерна, — объясняет Рылько. — И торговля зерном всегда была больше: соотношение — примерно десять к одному в его пользу».
К моменту начала кризиса в центрах крупных городов мельницы оказались на «золотой мине»: цены на городскую недвижимость выросли так, что продолжать деятельность мукомольных активов становится все более затруднительно. «Характерен пример Миннеаполиса — от десятка мельниц с течением времени не осталось ни одной, кроме той, что работает в качестве 5-звездочного отеля», — добавляет Рылько.
Особенно сложная ситуация наблюдается на Алтае. Как рассказал «АТт» генеральный директор компании «Агроинвестстрой» (Алтайский край, проектирование, комплектация, монтаж оборудования для мельничных предприятий) Владимир Горбачев, этот край производит больше муки, чем другие регионы России, уже на протяжении нескольких лет. Причина в том, что крупные алтайские мукомольные предприятия первыми в России провели модернизацию. Но это же стало и их бедой. «Это ненормально, когда 10% всей муки в стране производится в области, где проживает всего 2,5 млн человек, — убежден Горбачев. — Тем более что охватить мы можем максимум 10 млн, если считать с соседними областями». Поэтому о разорении 300-400 мини-мельниц директор завода, производящего мельничное оборудование, говорит без сожаления.
По словам Горбачева, мини-мельницы сыграли свою роль в начале 1990-х, но сейчас только мешают развитию отрасли. Кроме того, по его опыту, с ними невыгодно работать производителям оборудования и проектировщикам мельниц — слишком маленький заказ. «Как специалист я считаю, что такие мелкие предприятия приносят только вред мукомольной индустрии», — пояснил свою позицию Горбачев.
Переменчивый спрос
Чтобы не разориться, мельницам приходится думать прежде всего о сбыте, а не об обновлении оборудования или увеличении производительности. А спрос на муку очень изменчив и зависит от многих факторов.
По информации Рыбакова, 85% всей производимой муки — пшеничная. Из нее порядка 70% — высший сорт. Ржаной муки — обдирной и обойной — производится 15% (1,6 млн т). По данным эксперта, вся эта продукция потребляется.
Есть и региональные предпочтения, продолжает Рыбаков: на севере страны лучше продается ржаная мука, а юг, например Кубань, потребляет больше пшеничной.
Генеральный директор консалтинговой компании «Агросистемы» (Москва) Алексей Дюмулен подтверждает, что в России по-прежнему востребованы три сорта муки — высший, первый и второй. Но спрос очень сильно различается в каждом регионе, к тому же он очень быстро меняется. «Недавно мы проводили исследование по Южному федеральному округу, — рассказывает Дюмулен. — Там падал спрос на муку высшего сорта и одновременно росло потребление первого. А, например, хлебопеки Поволжья сейчас закупают преимущественно «вышку». Можно также отметить, что после начала кризиса увеличился спрос на «ТУшную» муку высшего и первого сорта».
Существующие сегодня мучные смеси с различными добавками и наполнителями являются прежде всего сырьем для определенных видов хлеба — от дорогих и экзотических багетов до диетических и лечебных его подвидов. Рентабельное производство такого рода хлебобулочных изделий, по мнению специалиста, возможно только в больших городах малыми и средними хлебопекарнями. К тому же они должны иметь постоянных потребителей. К таким клиентам можно отнести, например, рестораны, специализированные булочные или лечебно-оздоровительные учреждения. «Мы пробовали производить этот товар сами на управляемых нами мельницах, но коммерческого успеха не достигли, потому что смеси, естественно, стоили дороже обычной муки, что не нравилось хлебозаводам», — объясняет Дюмулен.
И действительно, у некоторых производителей с собственными хлебозаводами есть положительный опыт сбыта смесей. Так, Екатерина Кирина, начальник отдела по связям с общественностью в Сибирском федеральном округе группы компаний «Сибирский аграрный холдинг» (агрохолдинг с полным циклом производства), говорит, что уже несколько лет подряд хлебопеки холдинга отмечают интерес потребителей к продукции с оздоравливающими свойствами и к низкокалорийным продуктам. «Это касается как городского, так и сельского населения, — уверена Кирина. — В любом пункте, где наши хлебозаводы начинают расширять ассортимент ржаной и ржано-пшеничной продукции, резко возрастают заявки на этот товар. С учетом растущей потребности населения в ржаных хлебах наши предприятия увеличивают их выпуск».
Обновление производства
Понятно, что в таких сложных условиях у мельзаводов нет достаточных оснований для расширения и модернизации. По мнению экспертов, слишком мала прибыль и нет уверенности в завтрашнем дне, чтобы можно было позволить себе такой затратный шаг. Даже если руководители решаются на модернизацию, то чаще всего проводят только частичную замену оборудования, ведь серьезная реконструкция обойдется в несколько миллионов евро.
Однако есть и другие причины, которые усложняют обновление. Дюмулен вспоминает, что в 1970-х председатель Совета Министров СССР Косыгин приказал оборонным предприятиям делать мельничное оборудование «по образу и подобию» фирмы Buhler (Швейцария). Такие «полувоенные» машины и их «последователи» сейчас стоят на 90% российских мельниц. «Эта техника доказала свою жизнеспособность, но имеет один недостаток. Схема размола, составленная на основе этого оборудования, крайне консервативна и практически исключает возможность ее улучшения», — убежден Дюмулен.
Если руководство все же пошло на замену старой техники, то стоит обратить внимание на несколько составляющих. Инженер отдела маркетинга «Элеватормельмаша» (Курская область, производство мельничного оборудования) Виталий Поляков рекомендует сначала заменить оборудование для очистки зерна, транспортировочное оборудование и аспирационное — для очистки муки от пыли. Их замена позволит уменьшить потери муки и улучшить ее качество.
Однако, по мнению Дюмулена, если мельница работает «штатно» на воспроизводимом оборудовании, то модернизация ее размольного отделения не целесообразна. «В последние 10 лет оборудование для размола практически не претерпело революционных изменений, тогда как за это же время западные конструкторы значительно усовершенствовали оборудование для «левой» части мельниц, то есть для подготовки зерна к помолу, — продолжает он. — Их усилия были направлены на то, чтобы из относительно «плохого» зерна сделать хорошую муку, а значит, серьезно сэкономить на сырье. Поэтому если заниматься улучшением мельницы, то акцент надо делать на модернизации схемы зерноочистки».
Евгений Фирсов, руководитель зерноперерабатывающего дивизиона АПК «Стойленская Нива» (Белгородская область, агрохолдинг с полным циклом производства), тоже ратует за замену оборудования в «старых стенах». «Я бы порекомендовал строить новый объект в старом периметре, если так можно выразиться, — советует специалист. — Как правило, существующая инфраструктура после минимальных инвестиций пригодна для ведения бизнеса».
Рассматривая вопрос о модернизации предприятия, в первую очередь необходимо обратить внимание на состояние зданий и сооружений, считает Фирсов. Если экспертиза подтвердит, что элементы конструкций (стены, фундамент, кровля) находятся в рабочем состоянии или требуют незначительных вложений денежных средств, то целесообразно модернизировать уже имеющееся производство.
А вот в группе «Разгуляй» (агрохолдинг с полным циклом производства) считают, что выгоднее строить завод с нуля. Специалисты компании отметили, что советовать что-либо трудно, потому что необходим точный экономический расчет. Но, как правило, модернизация старого производства обходится дороже, чем строительство новой современной мельницы. К тому же при модернизации придется останавливать производство.
По словам Дюмулена, если модернизировать размол, то производство среднего размера (200-300 т муки в сутки) остановится в лучшем случае на полгода. А вот модернизация схемы зерноочистки на мельнице того же размера может занять 2-3 месяца.
Что касается проблемы выбора между отечественной и импортной техникой, то в ответ на вопрос о качестве российского оборудования Поляков без колебаний заявил, что импортное оборудование, конечно, лучше. «Но по обслуживанию и ремонту наша продукция удобнее, так как купить детали и заменить их можно проще и быстрее», — заключает специалист. Дюмулен признался, что, скорее всего, выбрал бы российскую технику, производимую по лицензии.
Образцовый мельзавод
При строительстве завода с нуля нужно учитывать определенный набор показателей успешного производства. Хотя все факторы варьируются от региона, целей и предпочтений потребителя, специалисты называют несколько цифр, на которые можно опираться.
Владимир Горбачев, генеральный директор предприятия «Агроинвестстрой», исходит из мировой практики. Цены на зерно в компании уже почти мировые, как и цены на электроэнергию, рассуждает он. Значит, можно опираться и на мировой опыт строительства мельниц, который показывает, что если мельница производит меньше 100 т муки в сутки, то лучше ее не иметь вообще. По словам специалиста, чтобы не нести убытки, нужно производить минимум 50-60 т в сутки.
Чем больше мельзавод, тем меньше затраты на производство, конечно, при нормальной загрузке мощностей, говорит управляющий делами Российского Союза мукомольных и крупяных предприятий Николай Рыбаков. Для малого предприятия все равно придется строить склады для сырья и готовой продукции, а также другие помещения. К тому же на крупном заводе работают два-три человека в смену, и мука загружается в муковозы без ручного труда, а на маленькой мельнице все надо затарить в мешки, делать это приходится вручную.
Кроме производительности, Рыбаков назвал и другие показатели успешного предприятия. Например, по современным требованиям необходимо, чтобы на переработку 1 т зерна затрачивалось 50 кВ/ч электроэнергии. А в себестоимости муки удельный вес зарплаты не должен превышать 3%.
Что используют
Подавляющее большинство российских мельничных предприятий предпочитает закупать отечественную технику, изготовленную по лицензии (так называемое воспроизводимое оборудование). Ее выбирают за хорошее качество и приемлемую цену.
Самая распространенная марка — Buhler, как сделанная в России, так и импортная. Специалисты говорят, что уже привыкли к ней со времен СССР и их устраивает ее работа.
Такое воспроизводимое оборудование стоит на предприятиях группы «Разгуляй», а также на мельницах зерноперерабатывающего дивизиона АПК «Стойленская Нива».
Часто вопрос заключается не в том, какое вы используете оборудование, а в том, насколько качественно вы его обслуживаете, рассказывает руководитель зерноперерабатывающего дивизиона АПК «Стойленской Нивы» (Белгородская область, агрохолдинг с полным циклом производства) Евгений Фирсов. Специалист утверждает, что ему известно немало примеров, когда новое импортные агрегаты обслуживались настолько плохо, что производимый продукт имеел худшее качество, чем мука, выпущенная на мельницах с российской техникой 1960-х годов.
По словам Фирсова, осуществляя сейчас частичную модернизацию основных цехов КХПС («Комбинат хлебопродуктов Старооскольский»), его компания предпочитает работать с российскими производителями оборудования — «Технэкс» и «Тензо-М». Одна из основных причин выбора этих отечественных компаний состоит в том, что по сравнению с импортными производителями они поставляют запасные части в более короткие сроки и по более низкой цене, доволен специалист.
На мельницах компании «Агросистемы» тоже стоят различные модели воспроизводимого российского оборудования.
