Журнал «Агроинвестор»
Виталий Шеремет о перспективах развития АПК и экспорта продовольствия в ДФО
Отечественный АПК стал одним из главных бенефициаров политики импортозамещения, объявленной государством в последние годы на фоне обмена санкциями между Россией и странами Запада. Положительный эффект подтверждают рост сектора в условиях спада экономики в 2014—2016 годы и увеличение доли вывоза продовольствия в структуре российского экспорта с 2,3% в 2011 году до 4,7% в 2015-м. По итогам 2016-го этот показатель будет еще выше. Кроме того, во многом благодаря ограничениям на поставки иностранной продукции российские производители по ряду позиций получили практически монопольное преимущество в рознице: сегодня до 80% молочных продуктов и более 85% мяса выпускают российские компании. Мы значительно превысили порог продовольственной безопасности по зерну и в этом году создали предпосылки для мирового лидерства в экспорте пшеницы.
В то же время государство и бизнес понимают, что в случае отмены продовольственного эмбарго отечественные производители столкнутся с серьезным конкурентным давлением со стороны импорта. Результаты многолетней господдержки сельского хозяйства, а также достигнутые результаты по обеспечению продовольственной безопасности могут быть утеряны, если наша продукция проиграет битву за потребителя. В этой ситуации критерием успешности работы должны стать не достижения на внутреннем, пока защищенном рынке, а конкурентоспособность российской продукции за рубежом. Только в этом случае отмена продэмбарго незначительно повлияет на предпочтения потребителей и позволит предприятиям сохранить достигнутые результаты.
Минсельхоз планирует увеличить экспорт сельхозпродукции с нынешних $19 млрд до $40-50 млрд в течение ближайших пяти-семи лет. Это очень амбициозная задача ежегодного прироста вывоза продовольствия на 15% в течение всего периода. Учитывая сегодняшнюю геополитическую ситуацию, наиболее очевидным направлением для реализации потенциала экспорта российского продовольствия является азиатский регион и в первую очередь Китай, Южная Корея, Япония — государства с растущим внутренним рынком и стабильным спросом. Лучшим плацдармом для выхода на эти рынки для России, безусловно, является Дальний Восток.
По итогам сезона-2015/16 дальневосточные производители увеличили экспорт сои в пять раз, кукурузы — в 2,5 раза, риса — в три раза. Это стало возможным во многом благодаря удачной ценовой конъюнктуре экспортных поставок и открытию китайского рынка для российского зерна из Сибири и Дальнего Востока в декабре 2015-го. По итогам 2016/17 сельхозгода мы также рассчитываем увидеть значительный прирост вывоза сибирской пшеницы. Ожидаемое снятие запрета со стороны Китая на поставки свинины из Приморья также будет способствовать росту экспорта из ДФО в эту страну. У нас есть серьезные предпосылки для этого: стабильная кормовая база, сформированная благодаря увеличению производства сои и кукурузы, позволяет получать более низкую себестоимость продукции, чем в Китае, который стабильно импортирует 30% потребляемых бобовых.
Все это говорит о том, что на Дальнем Востоке сложилась благоприятная конъюнктура для развития АПК, однако для успешной реализации потенциала агросектора необходима господдержка, которая повысит привлекательность сельского хозяйства для инвесторов и будет способствовать более интенсивному росту производства и экспорта сельхозпродукции.
Во-первых, нужно продолжать поддержку производств в приоритетных отраслях, особенно с экспортным потенциалом. Например, увеличение глубины переработки сельхозпродукции позволит создавать добавленную стоимость на территории России. На Дальнем Востоке уже заявлены крупные животноводческие проекты, которые ориентированы в первую очередь на внешние рынки. Есть серьезная поддержка проектов в аквакультуре, мотивируется создание рыбоперерабатывающих производств как для пищевой, так и для косметической и фармацевтической отраслей. Выходы на более глубокие переделы в цепочке добавленной стоимости позволят российским компаниям уйти от ценовой конкуренции и попытаться занять премиальные сегменты на азиатской полке по примеру австралийских и новозеландских продуктов питания.
Во-вторых, внимания государства требует улучшение экспортной инфраструктуры и регулирования: необходимо снижать вывозные пошлины, упрощать таможенные процедуры, а также развивать страховую и финансовую поддержку экспортеров.
В-третьих, работа по снятию торговых барьеров и диверсификации рынков сбыта должна вестись в тесном сотрудничестве с деловым сообществом. Сигналы от государства по приоритетным рынкам и мерам поддержки по выходу на них должны быть понятны и прогнозируемы, что позволит инвесторам строить инвестиционную программу с оглядкой на долгосрочную политику государства. Сегодня оно в основном помогает производителям, однако нет системного подхода по поддержке экспортеров, например через маркетинг российских торговых марок, продвижение бренда «сделано в России», знакомство иностранных потребителей с российской культурой питания.
Пример Дальнего Востока показывает, что, несмотря на отдельные успехи, отсутствие комплексного подхода к решению этих задач часто приводит к тому, что локальные производители не могут в полной мере воспользоваться благоприятной конъюнктурой. Так, например, производство свинины в ДФО в течение нескольких лет остается практически неизменным во многом из-за того, что колоссальный по своему потенциалу рынок Китая до сих пор закрыт для российских игроков. Примерно такая же ситуация до недавнего времени была в мясном птицеводстве, за последние пять лет число бройлеров в регионе сократилось на 6% на фоне роста этого показателя в целом по России на 4%. Одной из основных причин стало введение Китаем запрета на поставки мяса птицы из России, который действовал в течение 16 лет и был снят лишь 1 июля этого года.
Очевидно, что представители государства и бизнеса понимают необходимость скоординированных действий. Определенные шаги в этом направлении уже делаются, и положительный тренд налицо. Однако важно помнить, что инвестиционный цикл — это минимум пять-семь лет, и для того, чтобы деньги приходили в сектор, а компании видели перспективы выхода на новые рынки и реальную поддержку на всех этапах экспорта, нужно уже сейчас разрабатывать и воплощать в жизнь комплексную и понятную национальную экспортную стратегию. На сегодняшний день ее не существует. Наиболее перспективным направлением для пилотных проектов такой стратегии может стать именно Дальний Восток с его значительным природным потенциалом для развития производства сельхозпродукции и близостью к привлекательным азиатским рынкам сбыта.
Автор — партнер, руководитель практики по работе с компаниями сельскохозяйственного сектора КПМГ в России и СНГ.
