Аграрии начинают проявлять интерес к производству технической конопли: если пять лет назад она занимала 2,5 тыс. га, то сейчас — более 10 тыс. га. Об этом в ходе конференции «Агроинвестора» Russian Crop Production — 2021/22 рассказал гендиректор «Смарт Хемп» Максим Уваров. По его словам, это связано в том числе со строительство заводов, перерабатывающих эту агрокультуру — сейчас в России их пять. «Через год, я думаю, производство вырастет еще в два раза <...>. Емкость рынка России колоссальная. Если переводить потребности в гектары, то нужно порядка 1 млн га конопли. Это было предложение Торгово-промышленной палаты», — рассказал Уваров.
По его словам, конопля — альтернатива хлопку и льну, но также из нее можно делать биопластик, заменяя нефть, аналог кокосовой койры для производства матрасов и многое другое. Уваров говорит, что сейчас мировым лидером в производстве конопли является Китай: по решению правительства страны одежду для военных там теперь делают из смеси хлопка и конопли, так как такой материал более прочен, его можно чаще стирать.
В производстве конопли есть некоторые особенности. Например, техника для ее уборки специфична, но ее можно использовать и для других популярных агрокультур. При этом преимущества ее выращивания могут компенсировать возможные неудобства. Так, конопля поглощает больше CO2, чем тополя, она имеет широкий спектр применения и удобна для севооборота: после конопли урожайность пшеницы увеличивается на 15%, а экономическая эффективность сахарной свеклы — до 40%, рассказал Уваров.
Также в ходе конференции обсуждались вопросы рынка льна-долгунца. По словам исполнительного директора компании «Русский лен» Валерия Мишарина, его доля на текстильном рынке составляет 0,4%. «Но это экспортно-ориентированный рынок, который практически безграничен», — отметил он.
Однако в России с производством льна есть проблемы: им сейчас засеяно лишь 44 тыс. га, во Франции (бенчмарк) — почти в три раза больше. Основа льноводства — производство длинного волокна (наиболее востребовано, из него делают самую дорогую льняную пряжу), и в России его выход составляет в среднем 3,3%, во Франции — 20%, что связано с технологиями выращивания. «Сейчас французский фермер зарабатывает на льне в два раза больше, чем на пшенице. По валовому сбору льна в пересчете на волокно мы отстаем от Франции на 86%, по урожайности — на 62%. На сопоставимых площадях мы получаем 20% от тех денег, что получают французы», — рассказал Мишарин.
Сейчас, по его словам, «все хотят лен перерабатывать, но никто не хочет его выращивать». Так, средняя рентабельность растениеводов в производстве льна-долгунца составляет 0-5%, льнозавода, производящего волокно — 15%, прядильных фабрик — 25%, фабрик ткани — 35%, швейного производства — 45%.
Мишарин считает, что для решения проблемы льноводства в России, во-первых, нужно использовать качественный и устойчивый к вредителям посевной материал. По его словам, с закрытием семеноводческих центров в нашей стране был введен запрет на импорт семян. «Французы производят уникальные сорта, однако они и не хотят нам их продавать, чтобы быть лидерами», — добавил Мишарин. Также он сказал о необходимости уделять особое внимание производственным технологиям, внесению удобрений, своевременному использованию гербицидов. Также важны обеспеченность техникой и персоналом, обучение сотрудников новым технологиям, решение вопроса севооборота.
