На государственные деньги

«Черкизово»

Инвесторы готовы вложить в свиноводство до 200 млрд руб.

Намерения компаний продолжить инвестиции в свиноводческий бизнес не связаны с эмбарго на импорт продовольствия: благоприятная конъюнктура в секторе начала складываться с начала года. Однако принятие нового драфта федеральной госпрограммы с включенным в нее увеличением бюджетной поддержки животноводства все равно стало бы решающим аргументом — в первую очередь для действующих игроков рынка.

Национальный союз свиноводов оценил потенциальные инвестиции в развитие отрасли на уровне 180 млрд руб. в ближайшие пять лет. Эти вложения должны позволить нарастить производство свинины в промышленном секторе на 1 млн т/год, что, по расчетам экспертов, позволит снизить импорт в потреблении с нынешних 25-30% до 10-15%.

Благодаря хорошей рыночной конъюнктуре, складывающейся в последнее время, планы компаний могут увеличиться еще примерно на 20 млрд руб., а мощности вырасти дополнительно на 250-300 тыс. т/год.

Готовы инвестировать

По словам гендиректора Национального союза свиноводов Юрия Ковалева, августовское введение эмбарго на импорт продовольствия в наименьшей степени повлияло на планы инвесторов. Наиболее существенным стало ограничение на ввоз европейской свинины в начале года из-за распространения АЧС. «В течение пяти-шести месяцев мы уже жили в условиях ограничения импорта: он зависел от поставок из Евросоюза примерно на 65%, — комментирует Ковалев. — Поэтому в августе фактически дополнительно закрыли только Канаду».

Планы инвесторов увеличить производство совпадают с мнением правительства, уверен он. Рост отрасли на 1 млн т/год (живой вес) позволит достичь показателей доктрины продбезопасности (не менее 85% отечественной продукции). Однако общий прирост в свиноводстве к 2018 году союз оценивает только в 0,5 млн т: остальная свинина компенсирует выпадающие объемы ЛПХ и старых комплексов.

О серьезном увеличении производства заявили «Русагро», «Черкизово», «Сибирская аграрная группа», «Агропромкомплектация», «Агроэко», «Камской бекон», удвоить мощности может «Мираторг», перечисляет Ковалев. «Ограничение импорта и анонсированное государством дополнительное финансирование отрасли воодушевило инвесторов», — резюмирует он.

Председатель совета директоров «Агроэко» Владимир Маслов подтверждает, что компания может вложить примерно 10 млрд руб. в удвоение производства. «Это не связано с эмбарго на ввоз продовольствия, мы и без него хотели наращивать объемы, просто сейчас для этого появился дополнительный резон, — поясняет он. — Вряд ли для кого-то из инвесторов этот фактор стал определяющим: санкции сегодня действуют, а завтра их могут отменить. Задача нарастить индустриальное производство свинины есть независимо от импортозамещения».

Гендиректор «Черкизово» Сергей Михайлов считает, что ситуация на мясном рынке может стабилизироваться уже в следующем году, поэтому краткосрочное улучшение конъюнктуры мало влияет на решения инвестировать в новые проекты. Об этом он говорил в сентябре на «Осенней встрече лидеров агробизнеса», организованной «Агроинвестором». «Комплекс строишь два года, потом пять-семь лет окупаешь его, поэтому нужно думать о том, какой будет цена на свинину через три-пять лет, а не через полгода-год», — отмечает он.

В этом году группа произведет около 170 тыс. т свинины, проектная мощность построенных площадок — 200-210 тыс. т/год в живом весе. Сейчас компания рассматривает проекты создания новых свинокомплексов в Воронежской и Липецкой областях примерно на 145 тыс. т/год. Возводить их предполагается в четыре очереди по 36-37 тыс. т/год каждая. «Скорость реализации будет зависеть от уровня господдержки, на который мы сможем рассчитывать», — комментирует топ-менеджер. По его словам, планы обдумывались года полтора и решение об инвестициях не связано с продовольственным эмбарго.

«Талина» тоже планирует увеличить производство до 66 тыс. т свинины к 2016 году, в этом мощности комп­лексов составят 42 тыс. т. Также в течение двух лет компания вложит около 3,3 млрд руб. в модернизацию мясоперерабатывающих заводов, но решение об инвестициях было принято до ограничения импорта. Эмбарго на ввоз продуктов введено сроком на один год, а инвестиционная привлекательность отрасли — это целый комплекс долгосрочных характеристик бизнеса, обращает внимание президент «Талины» Виктор Бирюков. «Нельзя за год стать лидером в свиноводстве, вложив деньги сегодня», — добавляет он.

Также компания намерена инвестировать более 1,8 млрд руб. в строительство второго селекционно-генетического центра в Мордовии на 112 тыс. свиней. Он обеспечит собственные хозяйства холдинга и сторонние компании чистопородными племенными животными. Проект предполагает строительство репродукторов на 4,8 тыс. свиноматок, также комплекс будет производить 12 тыс. т/год товарной свинины. Запуск центра запланирован на вторую половину 2015 года.

Следующий шаг, который может сделать «Мираторг» в свиноводстве — удвоить имеющиеся активы. «Мы к этому потенциально готовы, сейчас моделируем проект, рассматриваем цифры», — говорил вице-президент по финансам компании Вадим Котенко в сентябре. Поскольку стратегия холдинга не предусматривает иметь бизнесы одного формата в разных частях страны, проект предполагается реализовывать в Курской области. «В Белгородской уже нет достаточных земельных ресурсов, а здесь мы видим потенциал», — поясняет Котенко.

Кластер будет включать завод по убою и переработке мощностью 4 млн/год свиней, порядка 60 свинокомплексов, комбикормовые предприятия. Инвестиции могут составить 85 млрд руб., срок реализации — четыре года, сообщило РИА «Новости» со ссылкой на врио заместителя губернатора региона Алексея Золотарева. «Окончательно мы ничего не решили, но декларации власти дают основание полагать, что в стране будут разработаны прозрачные и стабильные меры поддержки отрасли, в этом случае мы готовы инвестировать», — добавляет Котенко.

Совет директоров «Русагро» одобрил удвоение мощностей «Тамбовского бекона» — на 120 тыс. т/ год в живом весе, а также создание производства в Приморском крае на 70 тыс. т/год, рассказывает гендиректор компании Максим Басов. Первая очередь дальневосточного свиноводческого проекта с комбикормовым и убойным производствами оценивается в 13 млрд руб., строительство должны начать в феврале 2015-го, продукцию получат через три года. Тамбовский комплекс будет стоить 13-14 млрд руб. Однако без господдержки и субсидирования ставки по кредитам реализация проекта будет под угрозой, оговаривает Басов.

Нужна господдержка

Вопрос дополнительной господдержки отрасли в середине сентября оставался открытым. По словам Ковалева, для реализации планов компаний необходимо как минимум сохранить существующую практику субсидирования ставки по инвесткредитам: погасить задолженность, а также начать рассматривать новые проекты, продлив льготное кредитование и после 2017 года.

Для этого потребуется 4-5 млрд руб./год из федерального бюджета, подсчитал союз. «Насколько мы знаем, деньги для погашения долга уже изысканы за счет перераспределения с экономически значимых региональных программ. Надеемся, что в ближайшее время инвесторы их получат», — уточняет Ковалев.

По его словам, действующие меры были вполне успешны и позволили отрасли вырасти за восемь лет на 2 млн т. «Проекты еще на 1 млн т/год уже есть — они согласованы с региональными влас­тями, у кого-то и с банками, где-то даже выданы деньги, но строительство не начато, поскольку комиссия Минсельхоза не согласовала субсидирование ставок», — рассказывает эксперт. По его оценке, таких проектов в свиноводстве примерно на
10 млрд руб. субсидий.

Также для ускоренного импортозамещения стоит предусмотреть финансирование региональных экономически значимых
программ по свиноводству, которые действуют в последние два-три года, но в 2014-м фактически были отменены, поскольку деньги перенаправили на устранение кассового разрыва по субсидированию кредитов.

Маслов соглашается, что для дальнейшего развития отрасли было бы вполне достаточно восстановить финансирование региональных программ по борьбе с АЧС, развитию мясопереработки и селекции, а также продолжить субсидирование кредитов, причем гарантируя выплаты. «Если говорить о дополнительных мерах, то помогло бы увеличение компенсации процентной ставки, поскольку деньги дорожают, — говорит он. — Сегодня банки предлагают кредиты уже чуть ли не под 17% годовых против прежних 12-13%, субсидируется только 8%, и эффективная ставка получается высокой». Маслов считает, что хорошим решением было бы возмещать ставку рефинансирования ЦБ плюс 3%.

Михайлов тоже думает, что формулу господдержки нужно пересматривать. Банки закладывают риски невыплаты компаниям субсидий, поскольку понимают, что господдержка носит непредсказуемый характер. «Деньги дорожают, а под эффективную ставку 7-8% большинство проектов будут неподъемными», — подчеркивает топ-менеджер. Он предлагает проанализировать практику, применяемую в Бразилии: там у всех банков есть нормативы обязательного резервирования средств, которые вместо размещения на депозитах в Центробанке разрешено направлять на дешевое финансирование АПК.

Вадим Котенко также выступает за внедрение новых форм господдержки. На начальном этапе развития отрасли субсидирование ставок было очень хорошим решением, поскольку у инвесторов не было денег, чтобы расплачиваться за кредиты.

Сейчас, по его словам, компании более-менее окрепли и нужно мотивировать их на результат, например, компенсируя часть понесенных капитальных затрат, но лишь после запуска проекта. «Учитывая растущие проблемные долги у банков, это было бы эффективнее, — поясняет он. — Компенсируя ставку по кредитам, государство может не получить результат: деньги выданы, субсидии потрачены, а предприятие не запустили». Когда отрасль только восстанавливалась, такие риски были оправданы, но сейчас к проектам нужно подходить избирательно.

Басов уверен, что субсидирования кредитов было бы вполне достаточно, чтобы крупные компании увеличили производство свинины в действующих кластерах. Регулирование рынков тоже остается актуальным фактором для инвесторов, продолжает Ковалев. «Если по каким-то причинам возобновится массированный импорт, то это может обрушить цены», — предупреждает эксперт.

Сейчас цены на свинину находятся на исторических максимумах, соглашается Михайлов, но добавляет, что рост потребления мяса может замедлиться из-за сложной макроэкономической ситуации. К тому же импорт все равно сохранится на уровне 20-25% и продолжит влиять на рынок, полагает он. Ковалев соглашается, что импорт полностью не исчезнет, хотя и снизится до 10-15%.

Маслов считает, что, помимо прочего, для дальнейшего развития свиноводства нужны конкретные меры на федеральном уровне по борьбе с АЧС, количество вспышек которой увеличивается с каждым годом. «Если распространение болезни продолжится, то мы рискуем в ближайшее время потерять практически половину производимой свинины, поскольку в первую очередь под угрозой оказываются ЛПХ и старые комп­лексы, — предостерегает он. — АЧС сейчас — главный риск-фактор для инвесторов и банков».

Вадим Котенко говорит, что от вложений в отрасль инвесторов может останавливать лишь нестабильность агрогосполитики, хотя развитие сельского хозяйства в России он считает достаточно перспективным. Разговоры о том, будет ли дополнительная поддержка, изменится ли налоговое законодательство и т. п. очень нервируют инвесторов, обращает внимание Ковалев. «Но мы получаем много заявлений о том, что политика в АПК будет сохранена, поэтому не теряем оптимизма», — добавляет он.

Кому помогать

Кроме того что необходимо увеличить производство мяса, нужно еще сделать это максимально эффективно. В 2006—2007 годах, когда возрождалось промышленное свиноводство, опытных игроков практически не было, большинство начинали с нуля, поэтому в итоге немало денег было потрачено впустую, рассказывает Ковалев.

Теперь инвесторы понимают, что заниматься свиноводством нужно серьезно, сразу решая вопросы кормопроизводства, убоя, глубокой разделки, создания племенной базы, перечисляет он. «Сейчас компании будут дозагружать и расширять имеющиеся мощности: у кого была большая бойня, но не хватало свиней — те достроят комплексы, и наоборот, — говорит эксперт. — Чем масштабнее будет производство, тем ниже себестоимость и удельные расходы, а значит, больше шансов сохранить конкурентоспособность, когда произойдет насыщение рынка».

Учитывая, что объем поддержки будет ограничен, правильнее было бы сконцентрировать деньги у компаний, уже имеющих опыт реализации проектов, управленческие компетенции, знания, технические ресурсы, перечисляет Ковалев. «Для ускоренного импортозамещения проекты должны реализовывать компании из топ-20 свиноводов», — настаивает он.

По его словам, по сути так и будет: дополнительные 1 млн т произведут буквально 10-15 предприятий. Если это будут делать 100 игроков по всей стране, то нас ждет полный провал, поскольку мелкие и средние комплексы не смогут решить проблемы производства комбикормов, убоя и т. д., считает Ковалев. Конечно, у небольших компаний сейчас тоже есть планы развития, но чтобы максимально быстро нарастить производство в масштабах страны, нужны прорывные проекты. «К тому же не стоит забывать, что есть еще банковский фильтр, а крупным холдингам проще получить финансирование», — добавляет он.

Костяк отрасли уже сложился и распылять гос­поддержку на новых игроков нецелесообразно: нет гарантии, что средства будут израсходованы эффективно и дадут ожидаемый результат с оптимальными показателями, соглашается с Ковалевым Маслов. «Важно каждый рубль тратить с максимальной отдачей, а ее могут обеспечить только те компании, которые уже себя зарекомендовали», — уверен он. Басов считает, что инвестиционная привлекательность отрасли сейчас все равно повысилась только для крупных компаний и в существующих кластерах.

«Высокие кредитные ставки делают проекты с нуля (кроме Приморского края) не окупаемыми даже с господдержкой. Вдобавок у регионов уже нет средств на строительство инфраструктуры», — поясняет он. Басов говорит, что нужно давать деньги только компаниям с низким кредитным риском, иначе средства банков будут потеряны, а цели — не достигнуты.

Вадим Котенко ратует за доступ компаний к ресурсам господдержки на основании четких, прозрачных и одинаковых для всех критериев. «Деньги должны быть доступны всем, но лишь после того, как получен результат. Изменение подхода и компенсация части затрат после запуска предприятия как раз решили бы проблему отбора, — комментирует он. — При действующем формате государству и банкам приходится проводить большую работу по экспертизе проектов, но это не гарантирует результата».

Ограничивать инвесторов по региональному принципу, например, поддерживая проекты только в дефицитных по свинине областях, не очень целесообразно, считает Ковалев. Например, несмотря на то, что сейчас большая часть свинокомплексов сосредоточена в европейской части страны, здесь все равно нужно продолжать наращивать производство, поскольку тут сконцентрирован основной потребительский спрос. «Необязательно возводить новые комплексы лишь там, где их нет.

Мы выступаем за масштабирование производства в тех районах, где развито кормопроизводство, убой, переработка, — рассказывает эксперт. — Если будут реализованы все заявленные проекты в центре страны, на Урале, в Сибири и Дальнем Востоке, то, по нашим расчетам, производство на душу населения в регионах будет равномерным». Где не стоит поддерживать проекты, так это в областях, не уделяющих внимание борьбе с АЧС, добавляет Ковалев.

Понятно, что роль государства в развитии свиноводства высока, но главное — не увлекаться регулированием в отрасли, считает Маслов: бизнесу нужно оставлять свободу, опытные инвесторы знают, что делать. «Например, региональные ограничения на создание проектов, с одной стороны, выглядят разумно, но с другой — мало смысла отправлять за Урал компании, которые уже работают в центре, — рассуждает он. — Здесь очень важна интеграция и близость инфраструктуры».

Вадим Котенко надеется, что инвесторы в свиноводство не будут принимать импульсивных решений из-за роста цен на свинину: это временный фактор. «Для “Мираторга” планы расширения производства — логичный шаг при поступлении сигнала государства о поддержке и защите отрасли. Но если непрофильный инвестор станет принимать решение на основании только текущего роста маржи и вдруг решится на долгосрочный проект — это не совсем правильно», — резюмирует он.

Относительно независимы

С точки зрения племенной базы, свиноводство — самый независимый от импорта сектор АПК, говорит Юрий Ковалев.

Параллельно с развитием товарного производства инвесторы создавали племзаводы, селекционно-гибридные и селекционно-генетические центры. «В прошлом году в стране было порядка 1 млн рабочих свиноматок, для обновления стада нужно около 0,5 млн/год животных, при этом из-за рубежа для этой цели ввезли всего порядка 13 тыс., остальных произвели селекционные центры внут­ри страны», — рассказывает эксперт. Но, несмотря на то, что у нас уже нет необходимости импортировать десятки тысяч свиней, нужен обмен информацией с зарубежными компаниями, завоз хряков, чтобы поддерживать хорошие показатели генетического развития. Поскольку академическая и прикладная наука в стране были разрушены, к полной независимости от Запада мы пока не готовы, делает вывод Ковалев. По его словам, сейчас в стране около 10 центров продают чистопородных животных и свинок F1, еще порядка 50-60 работают только на себя в структуре холдингов, обеспечивая потребности своих комплексов.

По словам Владимира Маслова, в России недостаточно селекционных центров, которые могли бы обес-
печить потребности всех предприятий. «Есть риск, что, построив комплекс, его будет проблематично заселить», — предупреждает он. Развитие племенного дела и борьба с АЧС — приоритеты для уменьшения рисков инвестирования в свиноводство, солидарен Максим Басов.

Кто еще

«Сибирская аграрная группа» весной 2015 года начнет строительство второй очереди «Восточно-Сибирского» свинокомплекса мощностью 12,9 тыс. т/год свинины (живой вес). Также компания вложит 1,5 млрд руб. в создание селекционно-генетического центра в Свердловской области на комплексе «Уральский».

Челябинская агрофирма «Ариант» также решила заняться селекцией: она преобразует свой проект по разведению свиней в генетический центр.

«Правдинское Свино Производство» (принадлежит датско-норвежской группе Russia Baltic Pork Invest ASA; в начале года почти 70% акций через дочернюю компания выкупила тайская Charoen Pokphand Foods) в этом году начнет строительство нового комплекса в Калининградской области.

Компания намерена удвоить объемы производства, сейчас она выращивает порядка 190 тыс./год свиней (около 20 тыс. т мяса)
Петербургский агрохолдинг «Пулковский» планирует построить свинокомплекс в Новгородской области мощностью 62 тыс./год свиней. Инвестиции составят 2,9 млрд руб. Компания уже завершила аналогичный проект в том же регионе, в этом году на предприятии планируется произвести 6,9 тыс. т свинины.
«Кудряшовское» (входит в «КоПитания») построит третью очередь свинокомплекса в Новосибирской области, что позволит нарастить выпуск продукции на 20% до 50 тыс. т/год. Инвестиции могут составить 2 млрд руб.

Группа «Агроком» решила реанимировать проект строительства нового мясоперерабатывающего комп­лекса в Ростовской области. Ориентировочная мощность предприятия 300 т/сутки сырья, его возведение может начаться в следующем году.
«Агро-Белогорье» начала строительство второго завода по глубокой переработке свинины.

Запуск запланирован на ноябрь 2015 года. Инвестиции составят 2-2,5 млрд руб.
«Агропромкомплектация-Курск» начала строительство мясохладобойни. Комплекс мощностью 120 тыс. т/год мяса также будет производить 20 т/ сутки кормовой муки и 8 т/сутки технического жира. Стоимость предприятия 7 млрд руб.