Журнал «Агроинвестор»
Почему снижается маржа птицеводов, и что с этим делать
Спрос на бройлера уже растет медленнее производства, цена снижается, себестоимость увеличивается, конкуренция усиливается. Все это приводит к падению маржи. Чтобы зарабатывать, участникам рынка придется развивать переработку, экспорт и, возможно, альтернативное птицеводство — а главное, привыкнуть к относительно небольшой норме прибыли.
Маржинальность птицеводства в последние пять лет имела тенденцию к снижению из-за роста конкуренции, последовавшего за вводом новых мощностей. «Если судить по публичной отчетности одной из крупнейших компаний мясной отрасли — «Черкизово», то рентабельность по EBITDA была максимальной в 2009 году (26%), после чего снизилась до 16% в 2011-м», — сравнивает ведущий аналитик Центра экономического прогнозирования «Газпромбанка» Дарья Снитко. Сейчас маржа производителей мяса бройлеров продолжает уменьшаться из-за существенного роста цен на корма и снижения — на продукцию, начавшегося в октябре, отмечает эксперт ИКАРа Михаил Григорьев. В несколько лучшем положении производители, закупившие корма заранее. Но, несмотря на объективные трудности, сектор остается драйвером внутреннего мясного рынка. По итогам 2012 года, по предварительной оценке ИКАРа, промышленное птицеводство выросло на 14,2%.
Рентабельность снижается
Начав рост в мае 2012 года с 75 руб./кг, в октябре цена бройлера, по данным ИКАРа, достигла годового максимума — около 93,5 руб./кг, но к концу декабря снизилась до 83,6 руб./кг. «Отчасти это было связано с падением цен на свинину, которое началось в августе: скачки цен в этих секторах коррелируют с некоторым лагом», — поясняет Григорьев. Президент Ассоциации российских операторов рынка мяса птицы Андрей Терехин не думает, что в ближайшее время возможен существенный рост цен на птицу. Хотя бройлер — самое доступное мясо, покупательский спрос ограничен платежеспособностью населения, да и фактор снижения цен на свинину нельзя не учитывать, говорит он. «Потребление, конечно, растет, но медленнее производства: за последние три года спрос увеличился примерно на 10%, тогда как производство прибавило около 50%», — добавляет он.
При этом у птицеводов существенно увеличиваются расходы, напоминает экс-гендиректор «Первоуральской» птицефабрики Сергей Вражевский, сейчас занимающийся консалтингом. По его оценке, стоимость кормов за прошлый год выросла примерно в 2,5 раза, дорожают ГСМ и электроэнергия. И пусть в себестоимости мяса птицы доля расходов на ГСМ, газ, электроэнергию не самая большая, косвенно цена энергоносителей существенно влияет на экономику производств, соглашается гендиректор «Дантон-Птицепрома» (Тверская обл.) Борис Алексеев. Гендиректор белгородской «Белой птицы» Игорь Барщук рассказывал «Агроинвестору» в январе, что стоимость последних заключенных компанией контрактов на поставку зерна — 11,5 тыс. руб./т. В прошлом году цена колебалась в районе 5-6 тыс. руб./т, сравнивает он. 70% себестоимости птицы — корма. По словам Вражевского, в октябре-ноябре отпускная цена тушки бройлера на «Первоуральской» была 98 руб./кг, в январе — опустилась до 72 руб./кг без НДС. Цена охлажденной тушки у «Белой птицы» к началу 2013 год упала до 70 руб./кг со 100 руб./кг осенью.
Одной из причин падения цен Барщук считает наметившееся перепроизводство. «На цены существенно влияют накопившиеся излишки, — соглашается Вражевский. — В прошлом году в январе-феврале у нас были переходящие остатки 20-50 т, а теперь — порядка 150 т при производстве 700 т/мес.». Вброс на рынок дешевой продукции, естественно, снижает общую цену.
Алексеев уверен, что на снижение цены мяса птицы в конце прошлого года повлияло заметное увеличение импорта птицы из Белоруссии. По подписанному нашими странами в 2011 году продовольственному балансу, регламентирующему поставки продукции, в 2012-м Белоруссия могла привезти 15 тыс. т мяса птицы. Однако, по данным Белстата, только за 9 месяцев прошлого года импорт в Россию достиг 77 тыс. т. По оценке ИКАРа, в прошлом году он вырос на 15,3% по сравнению с 2011-м. «Конец года для сектора был очень тяжелым, — говорит Алексеев. — Ведь не стоит забывать, что кроме текущих трудностей почти у всех птицеводческих компаний есть кредитная нагрузка. Расплачиваться по кредитам нужно из прибыли, а она существенно снижается. Думаю, ближайшие полгода до следующего урожая тоже будут непростыми для рынка, а дальше многое будет зависеть от конъюнктуры цен на зерно». «Белая птица» находится на инвестиционной фазе развития (в 2013 году планирует удвоить объемы), поэтому у компании серьезная кредитная нагрузка. «Однако сейчас в лучшем случае мы можем рассчитывать на чистую рентабельность 5%, да и это в нынешних условиях будет хорошим показателем», — констатирует Игорь Барщук. Рентабельность «Первоуральской» в 2012 году была 12% — во многом за счет продаж большой доли охлажденной разделки и переработки. В этом году вряд ли получится больше 3-4%, думает Вражевский.
Пяти процентов мало
В бройлерном производстве продолжит расти конкуренция — как холдингов (за оптовые рынки сбыта), так и отдельных брендов (в рознице), уверена Снитко. «Российский рынок мяса птицы сложно назвать насыщенным, поскольку по-прежнему сохраняется импортная составляющая (в 2012 году, по предварительной оценке Центра экономического прогнозирования «Газпромбанка», — около 11% в натуральном выражении), — замечает она. — Но, несмотря на фактически заградительные импортные пошлины как на мясо по квоте (25%), так и вне квот (80%), конкурировать с импортом могут лишь эффективные производители». По ее мнению, конкуренция, скорее всего, приведет к дальнейшему падению рентабельности выращивания птицы, однако в плане прибыльности переработки и продаж тенденции могут быть другими. «Ожидается, что неэффективные птицефабрики постепенно уйдут с рынка — в большей степени это касается европейской части страны, где конкуренция особенно высокая, — продолжает Снитко. — Маржинальность же ведущих игроков будет не в последнюю очередь определяться макроэкономической ситуацией: в частности, рост доходов в регионах может вызвать ускоренное развитие сегмента продаж мяса птицы в виде полуфабрикатов (охлажденной разделки)».Григорьев из ИКАРа тоже говорит, что рынок консолидируется, и это предполагает «схлопывание маржи». До какого уровня — во многом будет зависеть от ситуации на рынке зерна и прогнозов нового урожая. При этом для устойчивого развития бройлерного производства нужна рентабельность не ниже 10%, оценивает Вражевский. «Этого хватит, чтобы удержаться в сложные периоды — если, конечно, компания не сильно закредитована», — добавляет он. Вражевский считает, что в случае сохранения до лета нынешних цен на зерно и мясо птицы птицефабрики с объемом производства меньше 15 тыс. т/год обанкротятся. Но и крупным холдингам, по его мнению, может быть тяжело: возможен дефицит сырья для производства кормов. «Сегодня сложно купить зерно даже по 12 тыс. руб./т, а мощным предприятиям нужны большие объемы, — поясняет он. — Поэтому комфортнее будет тем, кто производит 20-30 тыс. т/год и у кого хорошо налажена переработка птицы». А если цены останутся на текущем уровне (10-11 тыс. руб./т) в следующем сезоне, то даже у эффективных производителей рентабельность не достигнет 5%, прогнозирует он. Небольшим же производителям будет совсем тяжело конкурировать с крупными, опасается Алексеев из «Дантон-Птицепрома»: «Компаниям типа “Черкизово” выжить и остаться в параметрах необходимой рентабельности намного легче из-за хороших резервов и диверсификации активов». Приемлемым для большинства игроков отрасли он называет сохранение рентабельности продаж по чистой прибыли на уровне 10-15%. «Но на самом деле она уже ниже», — сожалеет Алексеев.
Прибыль в 10% — хороший показатель, но после того, как будут погашены кредиты, конкретизирует Игорь Барщук из «Белой птицы». В последние четыре-пять лет бурный рост сектора происходил не за счет прибыли от производства, а благодаря привлеченным инвесткредитам, напоминает он. Чтобы погасить их, рассуждает Барщук, птицеводам необходимо проработать еще 5-6 лет с рентабельностью не менее 15% по чистой прибыли. «При марже на уровне 5% в производстве наметится устойчивая стагнация, поскольку сектор не сможет модернизироваться, — говорит он. — Предприятия не закроются, но будут выживать, а не развиваться».
Направления роста
Тем не менее, бройлерное птицеводство остается инвестиционно привлекательным. Одна из причин — быстрая оборачиваемость капитала. Инвесторы, которые имеют опыт работы в отрасли, сейчас уже не переплачивают за технологические риски реализации проектов, что является их конкурентным преимуществом перед вновь пришедшими на рынок игроками в ситуации снижающейся маржи, уверена Снитко. Новым игрокам будет сложнее, чем опытным, признает и Григорьев из ИКАРа, поскольку рынок уже достаточно насыщен, но перспективные ниши, на его взгляд, все еще есть. «Например, производство птицы весом 0,9-1 кг еще недостаточно охвачено, — говорит он. — Есть куда расти и в плане объемов производства». По наблюдениям Григорьева, есть тенденция увеличения спроса мясоперерабатывающих предприятий на птицу: они хотят снизить себестоимость и корректируют рецептуры, сокращая долю красного мяса. Увеличению объема рынка будет способствовать рост доходов населения. При этом темп прироста производства, конечно, снизится, поскольку сектор насыщается. Он не превысит в среднем 4%/год, следует из концепции развития отрасли птицеводства на 2013-2020 годы, разработанной Минсельхозом. Темпы снижаются естественным образом, потому что в секторе завершился период восстановления и связанного с ним бурного развития, соглашается Терехин из Ассоциации российских операторов рынка мяса птицы. «Маховик раскручен: проинвестированы многие новые проекты, идут стройки, поэтому рост производства сейчас невозможно остановить, даже если будет крайне неблагоприятная конъюнктура, — отмечает он. — Единственное, компании могут вносить какие-то коррективы — сокращать закладку яиц и посадку птицы, исходя из рыночной ситуации». Конкуренция в секторе усиливается, идет неизбежный процесс m&a, но инвесторы продолжают строить и вводить птицеводческие объекты, подтверждает Алексеев. «Ниши для работы еще есть, главное — понимание своего места и возможностей», — уверен топ-менеджер.
Поскольку рынок мяса птицы демонстрирует наибольшую обеспеченность за счет отечественного производства, более низкую рентабельность по сравнению со свиноводством, а также из-за сокращения планов государственной поддержки отрасли (с 2015 года будут отменены субсидии процентной ставки по новым кредитам на проекты в птицеводстве), специалисты Центра экономического прогнозирования «Газпромбанка» в долгосрочной перспективе не ожидают существенного расширения мощностей выращивания бройлеров. Среднесрочные перспективы бройлерного птицеводства связаны с увеличением эффективности бизнеса, включая производство кормов, совершенствованием ассортимента и расширением географии продаж, перечисляет Дарья Снитко. А для компаний, которые хотят работать в сегменте переработки, приобретает актуальность создание федеральных торговых марок. Будущая маржа птицеводов — это инвестиции в разделку, привлекательную упаковку, получение продукции с добавленной стоимостью, брендирование и ребрендинг, добавляет Григорьев. «Разного рода изыски и маневрирование производства под рынок — это высокий полет. Массово наши птицеводы до этого не дошли и пока еще могут зарабатывать, наращивая вал, — высказывает свое мнение Терехин. — Следующим этапом развития будет повышение технологичности, увеличение доли производства и продаж разделки, а не целой тушки».
Вражевский уверен, что для роста маржинальности обязательно нужно входить в разделку и переработку. «Если просто поставлять замороженную или охлажденную тушку мясокомбинатам, то нет смысла заниматься бройлером, — делает вывод он. — А полуфабрикаты и переработка дают хорошую прибавку. У нас средняя цена продажи в 2012 году была примерно 110 руб./кг в пересчете на сырое мясо. Продавая только тушку, мы бы получили в среднем по году 80 руб./кг при себестоимости 78 руб./кг». Инвестиции в птицеводство остаются интересными, не сомневается Вражевский. В стране появился устойчивый спрос на охлажденного бройлера, причем в этом сегменте западные производители нам не конкуренты: никто не повезет из Европы мясо со сроком реализации 3-5 суток. Еще один резерв роста продаж — бюджетные организации — такие, как больницы, детские сады и школы. «Это очень большая ниша, — знает он. — Ведь сейчас мало кто занимается такими поставками». «Первоуральская», по его словам, активно участвует в тендерах госорганизаций.
Алексеев из «Дантон-Птицепром» подтверждает, что разделка и переработка перспективны, но главное — экономическая эффективность, а она будет зависеть от объемов производства. «Крупным холдингам логично строить перерабатывающие предприятия, делая это направление отдельным бизнесом, — говорит он. — Небольшим компаниям логично повышать маржу, увеличивая объем разделки, расширяя ассортимент, оперативно меняя линейку продукции и работая над улучшением ее потребительских свойств». По мнению Барщука, производство колбас и других продуктов переработки — очень специфичный и ограниченный рынок, который не для птицеводов. То же он говорит о полуфабрикатах типа наггетсов и котлет. Емкость этого сегмента ограничена из-за особенностей отечественной кулинарной культуры: в наших традициях самостоятельное приготовление блюд, указывает Барщук.
Повысить доходность за счет развития собственной логистики и торговли тоже непросто, продолжает он, поскольку до 90% торговли в России поделено между несколькими крупными ритейлорами. Развивая сети, они параллельно развивали логистику продовольствия, в том числе мяса птицы. В небольших же несетевых магазинах можно продвигать только локальные торговые марки, причем успех продаж тоже не гарантирован, думает Барщук. «В целом маркетинг, несомненно, важен, но одна и та же птица из одного и того же цеха птицефабрики может выходить брендированной, под торговой маркой сети или как небрендированная охлажденка, которая обойдется покупателю дешевле, чем узнаваемая марка. Потребитель же не голосует рублем за качество продукции», — подытоживает топ-менеджер.
Чувство экспорта
Рационализировать сбыт и тем самым снизить риск перепроизводства можно за счет не развитого пока экспорта, напоминает Терехин. «Страна готова экспортировать высококачественное мясо птицы, — соглашается Барщук. — В этом направлении как никогда кстати была бы помощь государства на уровне заключения международных контрактов». Для развития экспорта действительно еще нужно многое сделать, продолжает Терехин — в частности, консолидировать усилия бизнес-сообщества. «Например, в США и Бразилии есть профильные союзы и ассоциации, которые этим занимаются, у нас же подобные организации работают только в рамках внутреннего рынка», — добавляет он. В декабре 2012 года Евросоюз открыл рынок для российского мяса птицы и яйца: мясо производители получили право поставлять даже розничным магазинам, яйцо — только предприятиям перерабатывающей промышленности. Первые поставки могли бы начаться в конце февраля, но Терехин не думает, что это реально. «Ветеринарные вопросы решены, силами Россельхознадзора российские компании, соответствующие европейским нормам и правилам производства, могут быть сертифицированы, но этого мало, — объясняет он. — Необходима большая коммерческая работа на европейском рынке: продукцию нужно продвигать, провести переговоры. Кроме того, наша птица не будет конкурентоспособна по цене из-за высоких таможенно-тарифных барьеров Евросоюза, а в систему квотирования ЕС мы пока еще не входим».К тому же, напоминает Терехин, Европа не является для нас основным рынком экспорта мяса птицы: есть Китай, Ближний Восток и СНГ — например Казахстан. «Объемы поставок в эту страну пока незначительны (на уровне 40 тыс. т за 2012 год), но есть перспективы роста», — рассказывает он. Вместе с тем наши производители пока не сильно заинтересованы в экспорте — внутренние цены хоть и снизились, но все еще остаются достаточно привлекательными, признает Терехин. «Первоуральская» птицефабрика летом, когда были излишки и вялый сбыт внутри страны, экспортировала в Казахстан до 60 т бройлера, но потом продажи нормализовались и экспорт прекратили.
Экспортные каналы продаж пока не отработаны участниками отрасли, но все равно активно осваивать внешние рынки нужно сейчас, не дожидаясь, когда отечественный «перенасытится и выйдет из-под контроля», — настаивает Терехин.
Стратегические ниши
В прошлом году группа «Черкизово» совместно с испанской компанией Grupo Fuertes решила заняться выращиванием индейки. Производство мощностью 25-30 тыс. т/год с перспективой увеличения до 50 тыс. т/год планируется запустить в 2014 году под Тамбовом, вложив 4,5 млрд руб. «Это логичный проект: крупные компании должны расширять ассортимент, — комментирует Григорьев из ИКАРа. — Нишевое птицеводство у нас развито недостаточно, рынок свободен, цена на продукцию привлекательная, так что инвесторам может быть интересна эта тема». Диверсификация птицеводческих дивизионов полезна для повышения устойчивости бизнеса, плюс правильна с точки зрения стратегии развития, добавляет Терехин. «Однако рынки бройлера и индейки, по сути, разные, — размышляет он. — Традиционно Россия не является потребителем индейки, и пока в этом сегменте лишь три крупных местных производителя. С другой стороны, в этом секторе можно работать. Индейка может быть неплохой альтернативой дорогостоящей говядине». Производство индейки сложнее бройлерного и более капиталоемко. Вместе с тем этот сегмент понятнее инвестору и потребителям, чем, например, производство утки или гуся. У индейки есть шанс стать продуктом для массового потребителя, тогда как остальные виды мяса птицы останутся в пределах нишевого спроса, считает Терехин.У опытных участников отрасли большие перспективы диверсификации — они могут добавлять новые виды птицы к основной линейке продуктов, говорит Дарья Снитко из «Газпромбанка». По ее словам, цены на мясо утки, индейки, гуся схожи или превышают цены свинины, что при более низкой себестоимости и коротком цикле производства должно заинтересовать инвесторов привлекательной маржей. «Однако емкость рынка этих нишевых видов птицы несопоставима с объемом секторов свинины и говядины», — понимает Снитко. Как и Терехин, она признает, что рынок альтернативной бройлеру птицы является нишевым и в несколько раз не вырастет: сейчас доля такой птицы — 4-5%, потенциал — максимум 7-8%.Вражевский полагает, что успех производства индейки или утки зависит от покупательской способности. «Это дорогое мясо птицы, — говорит он. — Оно может быть востребовано в экономически благополучных регионах, где доходы населения выше средних [по стране]. При прочих же равных условиях потребитель скорее потратит 80-100 руб. на бройлера, чем 300 руб. — на индейку». Примерно так же рассуждает Игорь Барщук: «Инвестиции в индейку и утку могут быть интересны, но проблема в объемах производства. Все-таки курица — самый дешевый животный белок, а другие виды птицы, скорее, деликатес, которого не может быть много». Алексеев из «Дантон-Птицепрома» считает производство индейки востребованным, но сомневается, что этот сегмент быстро выйдет на промышленный уровень.
«Свободные ниши есть, но нужно дорасти до них»
Андрей Терехин
Президент Ассоциации российских операторов рынка мяса птицы
Наше птицеводство пока не развилось до стадии, когда производство может подстраиваться под рынок — например, ориентироваться на производство небольшого по весу бройлера. Птицу выращивают крупной (более 2 кг), если она предназначена для разделки. Но чтобы разделывать ее, нужны очень мощные убойные цеха. Кроме того, что крупных бройлеров сложно реализовывать в тушке, дороже обходится и их производство, что увеличивает себестоимость. Поэтому, как правило, у нас производится средняя птица (1,4-1,5 кг), порядка 50% реализуется в виде целой тушки. Доля разделки растет, но она еще не на том уровне, чтобы, как в США, выращивать птицу весом 2-2,5 кг. Производства бройлеров весом 0,9-1 кг у нас тоже почти нет. То есть свободные ниши имеются, но предстоит еще развиться до уровня, позволяющего их занимать.
Еще одно свободное направление инвестирования — производство цыплят-корнишонов, которых в России из промышленных производителей выращивает только «Приосколье». Это не банальное недоращивание бройлеров, как многие думают, а особая технология — сложная и дорогая. Такая продукция относится к категории luxury. На корнишонах можно делать неплохую маржу, но это очень узкий сегмент: они продаются только в дорогих супермаркетах в больших городах, объемы производства минимальны. Однако для портфеля продукции компании это красиво и престижно, тем более что «Приосколье» может себе позволить такое немассовое направление.
«В яичном птицеводстве нет маржи»
Юрий Трусов
Председатель совета директоров Леноблптицепрома
В производстве яйца маржи фактически нет. Если рассчитать рентабельность с учетом субсидий, то 50-60% птицефабрик в стране будут рентабельными, без них — прибыльны не больше 25-30%. В более выгодном положении производители бройлеров, рентабельность которых на 10-15% выше производителей яйца, часто работающих в ноль или с убытком. Яйца достаточно, оно не является продуктом первой необходимости, а цену определяет покупатель: спрос и цены вырастают только перед Пасхой и Новым годом. Корма в прошлом году по сравнению с 2011 годом подорожали на 40-60%, а яйца — на 4-5%, поэтому яичные фабрики находятся в тяжелом положении. Продолжается рост цен на корма, будет очередное повышение тарифов на энергоресурсы, при этом покупатель не санкционирует повышение цен на продукт. Конечно, многое зависит от объемов: тот, кто производит 1 млрд яиц/год, прибыльнее имеющего возможность дать только 100 млн яиц. С бройлерами та же ситуация: крупные холдинги рентабельнее производителей, объемы которых на уровне 30-40 тыс. т/год.
Государство смотрит на яичный сектор в последнюю очередь. Производители ранее имели доступ только к компенсации процентной ставки по кредитам, а согласно новой госпрограмме это субсидирование с 2015 года прекратится для всех птицеводов. В числе способов повышения маржинальности яичного бизнеса — глубокая переработка, выпуск сухих или жидких яичных продуктови т. д. Но для этого нужны серьезные инвестиции, а участникам рынка их негде взять из-за отсутствия достаточной прибыли, получить кредит на приемлемых условиях могут не все. Инвестор же 10 раз подумает, прежде чем вкладывать средства, не имея доступа к субсидированию.
ИКАР: Ситуация стабилизируется
По словам эксперта ИКАРа Михаила Григорьева, если в новом сельхозсезоне (2013/14) сохранятся высокие цены на зерно при невысоких — на птицу, то это может оттолкнуть инвесторов: одно дело, когда маржа заметно падает раз в пять лет, другое — когда это происходит несколько лет подряд. Впрочем, ИКАР прогнозирует, что ситуация нормализуется уже в первом квартале 2013 года: снижение цен на зерно и стабилизация — на мясо птицы (78-80 руб./кг) будут способствовать дальнейшему развитию сектора.
