Журнал «Агроинвестор»
Возможности экстенсивного роста птицеводства почти исчерпаны
Рынок мяса птицы, который с 2000-х рос в среднем на 15%/год за счет восстановления производства и сокращения импорта, близок к насыщению. Нужны новые источники роста, признают эксперты и птицеводы. В их числе — увеличение потребления и доли в нем мяса птицы, экспорт, поставки в ненасыщенные отечественным бройлером регионы Сибири, Урала и Дальнего Востока, выпуск полуфабрикатов и продукции b2b. А замена импортного мяса на российскую птицу при госзакупках обеспечила бы птицеводам рынок сбыта в 150 тыс. т/год.
По оценке Росптицесоюза, за прошлый год отечественные фабрики произвели 3,17 млн т бройлеров в убойном весе, а вместе с импортом рынок составил 3,6 млн т. В сравнении с советскими годами птицеводство заметно выросло: тогда на Россию приходилось 1,6-1,7 млн т мяса птицы в год, говорит президент Мясного союза Мушег Мамиконян. После дефолта 1998 года средний темп роста птицеводства — 15%/год, напоминает он. Самый динамичный рост начался с 2006 года, и за шесть последних лет мясная индустрия прибавила 1,8 млн т/год; 90% этого объема — бройлеры, говорит президент Росптицесоюза Владимир Фисинин. По его подсчетам, в 2006—2011 годах в производство мяса птицы инвестировано около 250 млрд руб. Динамичный рост птицеводства в ближайшие годы продолжится, обещает Фисинин, ссылаясь на проект агрогоспрограммы, которая будет реализовываться с 2013 по 2020 год.
Стратегия на вырост
Производители, впрочем, указывают на насыщение внутреннего рынка, который с 2000-х годов рос за счет восстановления отечественного птицеводства и сокращения импорта. «С тем, что рынок насыщен, мы столкнулись в прошлом году, — рассказывает директор по птицеводству «Белгранкорма» Александр Буханцов. — Рост объемов начал опережать увеличение продаж: мы производили где-то 12 тыс. т/мес., затем прибавили 1 тыс. т, и у нас начали расти складские запасы». Весной 2011 года они превысили 6 тыс. т, тогда как тремя-четырьмя годами ранее максимальные остатки были чуть ли не в два раза меньшими (см. график «Рост запасов»).
Проблема есть, согласен Фисинин. В среднесрочной перспективе модель роста птицеводства, по его словам, изменится: производство должно будет прибавляться за счет экспорта и снижения импорта (сейчас на него приходится 15% рынка) до минимальных значений. В 2011 году квота на ввоз мяса птицы была сокращена до 330 тыс. т, а на 2012-й запланировано 250 тыс. т плюс до 80 тыс. т мяса механической обвалки, уточняет Фисинин. Продолжатся поставки из Белоруссии, которая вместе с Россией входит в Таможенный союз. В 2011 году белорусские птицеводы поставили нам 60-70 тыс. т, еще 5,5 тыс. т привезли из Украины, уточняет вице-президент UIPDP Альберт Давлеев. Власти тоже нацелены на поддержку экспорта: министр сельского хозяйства Елена Скрынник ставит задачу к 2020 году экспортировать более 170 тыс. т мяса птицы, а первый вице-премьер Виктор Зубков в январе пообещал до 400 тыс. т уже к 2015-му. Для сравнения, в 2011 году страна экспортировала 20 тыс. т мяса птицы. Фисинин, ссылаясь на рыночные балансы, говорит, что уже сейчас Россия может продавать за границу до 100 тыс. т бройлеров, а в последующих годах будет способна экспортировать до 200-400 тыс. т. В нынешнем году прирост производства бройлерного мяса составит минимум 250 тыс. т в убойном весе, и часть этого объема — наш экспортный потенциал, уверен он.
Давлеев напоминает, что 20 тыс. т экспорта в прошлом году — это не сортовое мясо, а в основном субпродукты, в том числе лапки. Он считает, что продавать странам дальнего зарубежья трехзначные, в тысячах тонн, объемы мяса Россия сможет не раньше чем через несколько лет. «Вступление в ВТО даст возможность применять экспортные субсидии, но этот механизм нужно еще запустить, — рассуждает он. — Теоретически мы будем готовы массово поставлять продукцию на внешние рынки, но для этого нужно будет гармонизировать наше ветеринарно-санитарное законодательство с законодательством других участников ВТО — стран, которым мы хотим продавать свою птицу. Например, в Европу придем не раньше, чем через три-пять лет. И потом, как отмечают международные эксперты, у нас производительность труда в птицеводстве в 3-4 раза ниже, чем у других стран. Россия — молодой производитель: переоснащение птицефабрик началось только в 2000-х годах. Введение современных технологий позволит лишь через три-пять лет снизить себестоимость местной продукции до уровня мировых производителей и сделать ее цену конкурентоспособной на глобальном рынке». Оптовая цена поставок на экспорт американской и бразильской грудки — $2,5-3/кг, приводит пример Давлеев. У нас она пока не может быть ниже $5/кг. Сейчас более реальный сценарий — экспорт мяса бройлеров в Среднюю Азию и Казахстан, потребляющий 150 тыс. т/год, добавляет он.
Еще один источник роста птицеводства — освоение новых внутренних рынков сбыта. «Регионы обеспечены мясом птицы очень неравномерно, — указывает Давлеев. — Насыщен северо-запад и центр, особенно там, где есть крупные производители: Белгородская, Липецкая, Московская области
Фисинин считает, что увеличить спрос на российское мясо птицы можно, пересмотрев нормативные акты о госзакупках для детских садов, школ, пенитенциарной системы, МВД, армии и других спецпотребителей. В феврале он пожаловался Владимиру Путину, что один из таких потребителей — Росрезерв — покупает импортное мясо, прежде всего говядину. «Это уже совсем недопустимо», — отреагировал премьер-министр и пообещал рассмотреть предложение Росптицесоюза о замене при госзакупках говядины на мясо птицы. Если союз пролоббирует это решение, то птицеводы получат возможность поставлять государству до 150 тыс. т мяса в год.
Больше съесть
Другим фактором роста рынка может быть увеличение потребления мяса птицы. «В 2011 году на душу населения пришлось 25,2 кг, из которых 22,6 кг — отечественная продукция», — отмечает Фисинин. Но минимальная норма потребления мяса птицы должна быть 30 кг/чел., говорит он, ссылаясь на данные главы Роспотребнадзора Геннадия Онищенко. Увеличить потребление до этого уровня за пять-шесть лет реально, думает аналитик инвесткомпании «Финам» Максим Клягин. «Мы можем потреблять и больше! — доказывает Фисинин. — В европейских странах потребление мяса птицы — 35-36 кг на человека, в США — 58 кг, в Израиле — 67 кг, а в ОАЭ — 101 кг. Почему же мы не должны увеличивать производство диетического мяса?» Давлеев согласен с возможностью увеличения потребления, но к понятию «норма потребления» относится скептически: «Нет нормы — есть потенциал того, что может съесть человек. Хороший пример — Бразилия. В конце 1990-х годов там потребляли 8 кг птицы на человека, сейчас — 44 кг. Чем мы хуже?» Есть, правда, ограничительный фактор — покупательская способность населения, говорит Давлеев. «Показатель в 35 кг/чел. возможен, если бройлер в современных ценах будет стоить не дороже 80-90 руб./кг», — подсчитал он.
Резервом роста отрасли может быть частичное замещение бройлером более дорогих говядины и свинины, предлагает свой вариант Мамиконян. Это уже происходит, напоминает он: «В 1990 году доля говядины в потреблении мяса была более 40%, а птицы — меньше 20%. В 2011-м на птицу пришлось 36-37%, на говядину — 23%». В ближайшие годы это соотношение будет 42% и 20%, прогнозирует глава Мясного союза. Доля свинины, по его словам, пока не меняется — 35% общего потребления.
По словам Давлеева, сильный фактор роста рынка бройлеров — удорожание говядины. В течение этого года она прибавит в цене минимум 10-15%, ожидает он, а в среднесрочной перспективе, судя по мировым трендам, подорожает еще на 20-25%. Бройлер, наоборот, дешевеет. «До конца этого года отпускная цена птицефабрик на тушку опустится примерно на 5-7% до 60-65 руб./кг, — говорит Давлеев. — В рознице она изменится не так заметно или вообще не изменится, но удорожания явно не будет».
Удержать маржу
У роста производства хорошие перспективы, а вот рентабельность бройлерного птицеводства снижается. «На российском рынке нет стратегий наращивания прибыли — есть стратегии ее удержания, — рассказывает Давлеев. — Пик роста цен пройден, и теперь прибыль можно только сохранить — вопрос, на каком уровне. Средняя рентабельность призводства бройлеров сейчас — 10-12%. У некоторых компаний она может быть 15-20%, у слабых игроков — 3-7%. Увеличения доходности уже не будет. Рентабельность крупных предприятий снизится до 6-10%, средних и мелких — до 2-3%». Это показатели маржи, с которыми работает большинство компаний в США и Европе, в том же направлении развиваемся мы, говорит эксперт. Снижение рентабельности констатирует и Фисинин, но он называет другие цифры (9% сейчас против 17,5% в 2007 году) и связывает этот тренд с ростом постоянных затрат, в том числе цен на корм и энергоносители, опережающих увеличение цен на мясо.
Одной из эффективных стратегий роста бройлерного производства эксперты считают добавление стоимости, в том числе через увеличение разделки. «Рынок насыщен тушкой, грудкой и перенасыщен бедром на кости, но есть нехватка окорочков и продуктов механической обвалки (фарша)», — отмечает Давлеев. Нога состоит из голени и бедра, при этом голень продается очень хорошо, а бедро — нет. Как раз этой частью затоварены склады многих крупных производителей, знает Давлеев. Выход из ситуации — глубокая обвалка бедра. Оборудование, которое есть у игроков рынка, не позволяет делать это оперативно, поэтому потенциал продаж бедра остается низким. По мнению Мамиконяна, не хватает калиброванной птицы — например, цыплят до 1 кг.
Производители согласны, что у разделанной птицы хороший потенциал продаж. «Мы с самого начала делали ставку на продажу частей бройлера в подложках, — рассказывает финдиректор группы «Рубеж» Роман Токарев. — Сейчас продаем так 60-70% от 50 тыс. т/год в убойном весе, которые производим. Рентабельность разделанной птицы в среднем на 30% выше тушки». У компании есть планы за два года нарастить мощности до 150 тыс. т. Разделочные уже есть, следующий этап — создание производств, где из сырья можно делать полуфабрикаты — наггетсы, котлеты
Похожая стратегия у «Белгранкорма», который производит 200 тыс. т/год мяса птицы убойного веса. В 2012 году компания продолжит расширять действующие мощности, но рост объемов мяса-сырья будет небольшим — около 20 тыс. т. А основные инвестиции, поясняет Буханцов, акционеры вкладывают в строительство комплекса забоя и глубокой переработки на 12 тыс. птиц в час (три бойни у «Белгранкорма» уже есть), а также холодильного, складского и логистического комплекса на 5 тыс. т стоимостью 4,7 млрд руб. «Акцент будет сделан на выпуск готовых продуктов и полуфабрикатов из мяса птицы», — говорит топ-менеджер. «Белгранкорм» хочет экспортировать продукцию в ЕС: в прошлом году структуры Еврокомиссии проводили на предприятии аудит системы производства мяса птицы.
Время крупных игроков
Увеличивать производство и доли рынка могут только эффективные компании с большими оборотами и новым современным оборудованием. То и другое есть лишь у крупных игроков, говорит Давлеев. Небольшим производителям (10-30 тыс. т мяса в год) эксперт советует продавать активы — «чем быстрее, тем лучше»: они не удержатся на рынке и уже реализуются с большим дисконтом. «Сейчас птицефабрики продаются по полгода-году, — знает Давлеев. — Даже приобретенный группой «Черкизово» «Моссельпром» продавали много лет, причем условия многие специалисты оценивают как не самые удачные для прежних акционеров: большая часть сделки — это погашение долга компании и обмен части бумаг МСП на акции «Черкизово». Примерно та же ситуация со «Ставропольским бройлером», который в 2011 году у «Интерроса» купила компания «Ресурс». Момент для выгодной продажи этого актива тоже был упущен». По словам Давлеева, перерабатывающие активы еще могут обладать более-менее нормальной стоимостью, а вот предприятия по выращиванию — тем более старые птичники — малоинтересны: проще построить новые.
Компаниями с самыми яркими стратегиями развития бройлерных бизнес-дивизионов Давлеев называет «Мираторг» и «Черкизово». Последняя стремится к максимальной капитализации и синергии трех производств — птице-, свиноводческого и перерабатывающего. Стратегия «Мираторга» - максимальная диверсификация. «Они начинали с дистрибуции, поэтому хорошо знают рынок, и как раз с него входили в производство мяса-сырья, — рассказывает Давлеев. — Я бы назвал это стратегией перспективных маркетинговых направлений». «Мираторг» - крупнейший российский производитель свинины — планирует построить в Брянской области комплекс выращивания и переработки бройлеров мощностью 100 тыс. т убойного веса. Выйти на рынок с готовой продукцией компания собирается в феврале-марте 2013 года. Насыщение бройлерного сектора началось с крупных городов, причем не сейчас, а пять-семь лет назад, вспоминает руководитель дивизиона «Птицеводство» «Мираторга» Андрей Дмитриев: «В 2004 году я насчитал на московском рынке 29 производителей бройлеров». С открытием бройлерного производства у холдинга будет полная мясная линейка — говядина (тоже брянский проект), свинина и птица. «Мираторг» идет в птицеводство, так как у компании мощная дистрибуция, подтверждает Дмитриев слова Давлеева.
Третья стратегия крупных игроков — максимальная капитализация на административном ресурсе плюс концентрация на бизнесе, который компания умеет делать. Примером такой стратегии является «Приосколье», говорит Давлеев. В отличие от большинства вертикально интегрированных холдингов, у этого производителя пока нет свинины. Однако ранее владелец «Приосколья» Геннадий Бобрицкий уже заявлял о намерении реализовать проект “Алтайский бекон” мощностью 35 тыс. т свинины в год и инвестициями порядка 5 млрд руб. Строительство может начаться уже в этом году. Также «Приосколье», развив бизнес в Белгородской области, масштабирует птицеводство в Тамбовской (фабрика «Инжавинская») и в Алтайском крае («Алтайский бройлер») — регионах с дефицитом охлажденного мяса. Есть стратегия капитализации на добавленной стоимости, продолжает Давлеев, пример — подмосковный «Элинар».
Наггетсы а-ля рюс
UIPDP прогнозирует рост сектора полуфабрикатов из птицы, в том числе одного из его самых интересных сегментов — наггетсов. В России есть несколько производителей, которые могут почти полностью вытеснить импорт. Это восстановленный после пожара позапрошлого года калининградский завод «Конкордия» (принадлежит «Мираторгу»), расположенная в том же регионе компания «Продукты питания» (бренд «Золотой петушок»), перерабатывающие мощности «Черкизово» и предприятие Cargill в Тульской области (сейчас запускается, будет делать замороженные полуфабрикаты для «Макдоналдса» и других организаций общепита). Мощность всех четырех заводов — около 150 тыс. т/год.
