Заплатили — входите

В первой половине зернового сезона активно работал «экспортный пылесос»

Сразу после снятия эмбарго на вывоз зерна эксперты высказывали опасения, что из-за утраченного доверия стран-импортеров России будет трудно вернуть себе статус крупного мирового поставщика. Однако экспорт в 2011 году возобновился без особых проблем. По итогам текущего сезона он может стать рекордным для нашей страны (до 25 млн т), а Россия — вторым экспортером. Российское зерно хорошего качества, оно дешевле предложений конкурентов, а главное, мир пока не может без него обойтись.

2011/12 сельхозгод начинался нервно. После снятия федеральным правительством эмбарго на вывоз зерна эксперты опасались, что российским экспортерам придется с трудом и чуть ли не с нуля возвращать позиции на мировом рынке, а в первую очередь — восстанавливать утраченное доверие стран-покупателей. Египет, куда мы поставляли треть своего экспортного зерна, в начале сезона исключил понятие «причерноморская пшеница» из гостендеров, что не позволяло участвовать в них зерну из России. Российский зерновой союз просил президента Медведева подключить посольства и торговые представительства к продвижению зерновых на глобальный рынок. Первый вице-премьер Виктор Зубков брался лично объяснить государствам-партнерам, «что мы возвращаемся [на зерновой рынок] на многие-многие годы». Экспорт зерна в июле (месяце, когда он открылся) будет максимум 1,5-1,7 млн т, тогда как возможности страны — до 4 млн т/мес., не исключали «ПроЗерно» и РЗС. Но, по данным ФТС, за июль Россия экспортировала сразу 2,6 млн т, включая муку.

Бодрый старт

На момент введения запрета на экспорт — август 2010 года — у России оставались обязательства перед египетской GASC (General Authority for Supply Commodities, госагентство — основной импортер зерна). После закрытия российского рынка трейдеры были вынуждены купить для Египта 450 тыс. т на других рынках по более высокой цене и поставить его GASC. Но так была исполнена только часть краткосрочных обязательств, и на первые два тендера, которые провело этим летом GASC, отечественных экспортеров не допустили. Однако уже следующие два тендера в июле (360 тыс. т с поставкой в августе) были полностью российскими, а вице-президент GASC Номани Номани заверял, что не видит препятствий для участия нашей страны в будущих торгах. Поддержали экспорт российского зерна и введенные Украиной с 1 июля экспортные пошлины, которые действовали до конца октября (на разное зерно — 9-14% с евросоставляющей). По данным «Русагротранса», в первые три месяца сезона вывоз украинского зерна составлял всего по 300-500 тыс. т, хотя обычно он сопоставим с российским.

По качеству и цене Россия сейчас весьма конкурентоспособна на традиционных рынках — странах Северной Африки, Ближнего и Среднего Востока, рассказывает исполнительный директор аналитического центра «СовЭкон» Андрей Сизов-младший: «В начале [сезона] цена российского зерна была заметно ниже цены предложения французской пшеницы, которая является нашим основным конкурентом на этих рынках. Сначала наши предложения были заметно, на $30-40/т, конкурентоспособнее французских, но затем разница сократилась до обычных $10/т». «Возвращались с трудом, — не согласен Злочевский. — Но вернулись, хотя сначала наше зерно покупать не спешили. За первый контракт пришлось заплатить дисконт в $45/т по отношению к предложению конкурентов». Первый тендер, где Россия выиграла, провела Иордания. С таким же дисконтом впустил на свой рынок наше зерно и Египет, продолжает Злочевский. Цены более-менее выровнялись только к концу лета. Потребовалось до трех месяцев, прежде чем Россия смогла нивелировать разницу до традиционной (минус $3-10/т к лотам конкурентов). «И в первую очередь страдали сельхозпроизводители, ведь, соглашаясь с этим дисконтом, мы лишаем денег крестьян», — говорит Злочевский. В июле хоть и вывезли 2,6 млн т, отгрузок на экспорт все равно было мало, считает он. На объемы, близкие к потенциально возможным — 4 млн т/мес., — Россия начала выходить только в сентябре (3,28 млн т) и октябре (3,7 млн т). В конце сентября Зубков докладывал Владимиру Путину, что зерно экспортируется в 66 стран и выигрывает сейчас «практически все тендеры». Цены на мировых рынках тоже очень хорошие — 8,2-8,5 тыс. руб./т, говорил вице-премьер.

По данным ИКАРа, с июля по начало ноября Россия вывезла более 13 млн т. «Наше зерно нужно миру, - говорит эксперт института Олег Суханов. —  Когда страна ввела эмбарго, мировые цены на зерно выросли почти до рекордных $350-370/т. Рекорд же был в сезоне-2007/08, когда из-за неурожая в Австралии и мирового дефицита цены подскакивали до $400/т». Зерну из России был обеспечен бодрый старт, ведь цена на него с начала сезона оказалась ниже мировой, объясняет Суханов: «Пока мы догоняли рынок по цене, у нас активно покупали». А за октябрь — начало ноября, по его словам, российское предложение вплотную приблизилось к мировому — уровни цен остались примерно теми же, как на момент отмены эмбарго, но тогда глобальный рынок был на $50/т, а в начале ноября — только на $10-15/т выше. В июле Россия стартовала с ценой пшеницы на FOB Новороссийск в $230-240/т, которая потом выросла до $290-295/т (при $310-320/т французской пшеницы). К началу ноября наша пшеница на том же базисе стоила $240-245/т, предложение Франции было сравнимым по цене — $255-260/т.

Главное последствие эмбарго — не столько в том, что Россия позволила усомниться в себе как надежном мировом экспортере, высказывает свое мнение Сизов из «СовЭкона». Запрет показал, каково качество российской госполитики в сельском хозяйстве и как государство относится к растениеводству, говорит он: «Экспортерам было непросто из-за эмбарго, но они испытали временные трудности. Для растениеводов же запрет на экспорт и последовавшие за ним интервенции обернулись серьезными потерями, хотя эти участники рынка и так пережили несколько неблагополучных лет». При таких действиях чиновников сложно ждать притока в отрасль частных инвестиций, подытоживает Сизов.

Логистика — опять проблема

Одна из главных проблем экспортеров при возвращении на мировой рынок — своевременная доставка зерна при нынешнем состоянии логистики и инфраструктуры. По данным «Русагротранса», железные дороги в октябре не перевезли около 0,5 млн т зерна. Оператор винит грузоотправителей в срыве рейсов — 8,4 тыс. за один только октябрь. Грузоотправители винят «Русагротранс»: оператор с задержкой предоставляет вагоны и к тому же на растущем экспортном тренде передал Казахстану в аренду 4 тыс. зерновозов.

При всех издержках логистики на юге к ноябрю оставалось немного зерна, и сосредоточено оно было в основном у экспортеров, больших агрохолдингов и трейдеров на элеваторах. Большие свободные объемы оставались только в Ставропольском крае — самом удаленном от портов регионе, откуда экспортеры не успели все вывезти. По мнению Суханова, это вопрос одного-двух месяцев. Кроме Ставрополья, зерно есть в дальних регионах Урала и Сибири, но как его поставить на экспорт, задается вопросом Суханов.

Сибирь в этом году получила рекордный урожай — примерно 12,5 млн т при среднегодовом объеме в 9,5-10 млн т. Чтобы способствовать экспортным продажам, в октябре был введен исключительный льготный железнодорожный тариф на поставки зерновых из Сибири и Курганской области на юг, западные границы и на Дальний Восток (коэффициент 0,5 с 1100-го км). Но за месяц действия этой меры изменений не произошло: в начале ноября профицит урожая продолжал давить на рынок, и Национальный союз зернопроизводителей сообщал о падении цен в СибФО (кроме фуражного ячменя) до уровня 2002 года.

В ноябре продолжалась активная торговля кукурузой. «За сентябрь-октябрь вывезли 217 тыс. т, тогда как в год рекордного экспорта кукурузы — сезон-2008/09 — было в разы меньше: 21 тыс. т к концу октября», — приводит данные Суханов. Хороший старт экспорта кукурузы позволяет надеяться на вывоз в этом сезоне порядка 1,6-1,9 млн т этой агрокультуры при ее урожае более чем в 6 млн т, прогнозирует он.

В конце октября Украина отменила пошлины на экспорт кукурузы и пшеницы. Казахстан — наш второй конкурент и, если решит проблемы с логистикой, во второй половине сезона тоже, скорее всего, выведет пшеницу на экспорт (в том числе в виде муки), ожидает Суханов. И тогда экспортерам придется прилагать усилия, чтобы конкурировать с зерном из соседних стран, говорит он. «Украинская пшеница хуже — ближе к фуражу, а мы экспортируем продовольственную среднего качества, — оценивает топ-менеджер одной из крупнейших компаний-экспортеров. — Поэтому у нас немного разные потребители». Другое дело, что украинской пшеницы много, и выход больших партий на рынок может скорректировать мировые цены, не исключает он. Казахстан вряд ли имеет реально большой потенциал для экспорта — у него много логистических проблем и не хватает вагонов, добавляет он: «По нашим подсчетам, эта страна сможет предложить миру не более 400 тыс. т/мес. Но даже этот небольшой объем Казахстан начнет вывозить после Нового года».

Власти рассчитывают, что экспорт зерна из России в 2011/12 сельхозгоду составит 24-25 млн т — по достижении этого объема будет введена плавающая ограничительная пошлина. Замминистра экономического развития Андрей Слепнев уточнил в ноябре, что ближе к весне правительство проанализирует ситуацию с экспортом зерна и тогда примет решение. Эксперты и игроки рынка ждут введения пошлины не ранее марта.

Участники рынка рады

Россия почти без проблем вернулась на мировой рынок, доволен Александр Арцибашев, гендиректор зерновой компании «Восток-Запад» (входит в «Иволга-холдинг»). По его наблюдениям, в июле-октябре наша пшеница была самой дешевой в мире и только в конце октября-ноябре у нее появились конкуренты — казахстанские и украинские предложения. Первоначальный дисконт в $35-40/т — не только плата за возвращение на мировой рынок, но и результат высокой активности продавцов: как только открыли экспорт, все стремились продать максимум, говорит Арцибашев. По его оценке, с сентября мировой рынок из-за макроэкономической ситуации стал депрессивным — повлияли снижение странового рейтинга США и финансовый кризис в ЕС. А внутренние цены, продолжает Арцибашев, осенью сильно различались в зависимости от базиса (элеватора): пшеницу 4 класса компания продавала в Курской области немногим ниже 5 тыс. руб./т, пиком было 6 тыс. руб./т, а в ноябре произошло снижение в среднем до 5,2 тыс. руб./т.

Топ-менеджер крупного российского экспортера зерновых подтверждает, что для выхода на мировой рынок его компании пришлось на первых тендерах дать дисконт относительно мировой цены — $40/т. «Все сразу забыли про недоверие и бросились на российскую пшеницу», — улыбается он. Кроме того, после отмены эмбарго приезжали представители GASC, проверяли качество урожая, уточняли, действительно ли экспорт полностью открыт, насколько доступно местное зерно и соответствует ли их требованиями, перечисляет топ-менеджер. «Но все-таки в первую очередь пришлось дисконтировать пшеницу по цене, чтобы на нее переключились покупатели, — поясняет он. — Впрочем, никто не сомневался, что Египет все равно купит наше зерно. Их поведение [в начале сезона], скорее, было пиаром». Остальные покупатели, по его словам, спокойно восприняли возврат России на мировой рынок: «Проблем не было ни с кем».

И потом, статус экспортера для покупателей по сути не имеет значения, рассуждает топ-менеджер: «Им все равно у кого закупать — у крупных международных или у мелких местных компаний. Сейчас [начало ноября — «АИ»] 60-70% экспортных отгрузок идет по малой воде — через порты Азова и Ростова-на-Дону, где работают преимущественно мелкие операторы». В первые четыре месяца экспорта (июль-октябрь) они и сделали основные объемы, указывает топ-менеджер. «Ценообразование у крупных и небольших трейдеров примерно одинаково: зерно от одних и тех же сельхозпроизводителей, так что разницы для покупателя нет», — заключает он. «Дельта агро» (Волгоградская область, входит в группу «Раздолье») в этом году продала экспортеру, с которым сотрудничает, 15 тыс. т ячменя и 40 тыс. т пшеницы. Основной объем отгружался в Турцию, Египет и Иран по прямым контрактам. «Так как мы давно работаем с этим экспортером, то не просто реализовали ему все зерно, а участвовали в распределении дополнительной надбавки на цену плюс возвратили НДС, — рассказывает Азамат Далиев, гендиректор компании. — В общей сложности с каждой тонны реализованного зерна получилось до 1 тыс. руб./т дополнительной прибыли». Реализовывалось зерно по 6-6,5 тыс. руб./т, уточняет он, при средних 5-5,5 тыс. руб./т в Волгоградской области.

Открытие экспорта положительно сказалось на ценах внутреннего рынка и позволило аграриям получить доход, доволен Далиев. Но, обращает внимание он, дополнительную маржу, как правило, имеют только очень крупные сельхозпроизводители — у них прямой доступ к экспортной инфраструктуре либо договоренности с экспортерами. А небольшие и средние хозяйства, говорит он, вынуждены продавать зерно по низким ценам на внутренних элеваторах — тем же экспортерам и трейдерам. Чтобы прибыль распределялась более равномерно, нужно развивать портовые элеваторы и терминалы, увеличивать парк судов, высказывает свои соображения Далиев. В его компании думают над приобретением совместно с экспортером нескольких судов. «Сельхозпроизводители поставлены в такие условия, что на агропродукции как на сырье нельзя получать добавочной стоимости — при таких условиях рентабельность их бизнеса в последние два-три года не превышает 15%, а часто и вовсе держится в пределах 0-5%», — знает Далиев. Способов снизить риски и придать растениеводческому бизнесу устойчивости несколько: развивать переработку агрокультур, уходить в животноводство либо постараться выйти на рынок экспорта, чтобы стабильно иметь 1-1,5 тыс. руб./т дополнительного дохода, рассуждает директор.

Юрий Лысых, исполнительный директор хозяйства «Заветное» из Ставропольского края, согласен с Далиевым, что небольшим сельхозпредприятиям по большому счету все равно, открыт мировой рынок или закрыт. «В любом случае всю маржу собирают посредники, через которых сейчас реализуются основные объемы зерна, — говорит он. — Трейдеры его напрямую не закупают». Свое зерно Лысых в этом году продал посредникам чуть более чем по 5 тыс. руб./т.

Новые рынки

В этом сезоне Россия начала поставки в Южную, Юго-Восточную и Восточную Азию. «Это следствие работы, которая была проведена до эмбарго, — рассказывает Злочевский. —  В феврале 2010 года мы сделали конференцию в Сингапуре, познакомили этот регион с нашим зерном, отправили образцы. От них к нам тоже приезжали делегации, в том числе из Индонезии, Таиланда, Кореи: изучали возможности нашего рынка. Но как только договорились о первых пробных закупках, Россия ввела эмбарго». После открытия экспорта сотрудничество наконец-то началось, доволен глава РЗС. Пока объемы, которые мы поставляем в азиатские страны, несопоставимы с традиционными рынками сбыта — Северной Африкой и Ближним Востоком, говорит он. За этот сезон в АТР получится поставить максимум 800 тыс. т зерна, подсчитывает Злочевский.

При развитии экспорта необходимо учитывать изменения глобального спроса, которые будут происходить на рынках Южной и Юго-Восточной Азии (тем более что они сейчас считаются одними из самых перспективных для нашего зерна), обращает внимание гендиректор «СовЭкона» Андрей Сизов. «В географической структуре мирового спроса на пшеницу в ближайшие 10-15 лет, очевидно, произойдут существенные изменения, — говорил он ранее. — Ориентация новых логистических схем России на существующую географию может оказаться неэффективной и дорогостоящей». По словам Сизова, это важно учитывать и при реализации планов создания экспортного коридора в направлении портов Дальнего Востока. Проект Сизов считает слишком капиталоемким и не до конца просчитанным с точки зрения спроса. Эксперт ссылается на прогноз ФАО. До 2018 года, предполагают аналитики этой организации, на первое место по темпам увеличения импорта зерна выйдет Индонезия, а Япония и Южная Корея будут стабильными рынками без потенциала роста. ФАО предполагает, что наиболее активно будут расти страны Индостана — Индия, Пакистан и Бангладеш. В Китае динамика импорта зависит от политики самообеспечения, принятой в этой стране. России доставлять зерно на рынки Индостана было бы удобнее из южных портов, чем из дальневосточных, приводит пример Сизов: из самого восточного крупного зернопроизводящего региона (Алтайского края) до портов ЮФО по железной дороге на 1 тыс. км ближе, чем до мощностей в ДвФО. Страны Северной Африки, добавляет он, в среднесрочной перспективе тоже останутся важными рынками сбыта отечественного зерна (все ссылки на Сизова — «РИА-Новости»).

Наша доля

По данным «СовЭкона», Россия, Украина и Казахстан в новом сезоне заняли 27% мирового рынка пшеницы, тогда как в начале 2000-х годов их доля составляла 13%. Ее они нарастили за счет пятерки традиционных экспортеров — Аргентины, Австралии, Канады, США и ЕС, — доля которых упала за этот период с 76% до 64%. На мировом рынке фуражного ячменя Россия, Украина и Казахстан в текущем сезоне занимают более 40% (в начале 2000-х годов — 17%). По прогнозу «СовЭкона», в сезоне-2011/12 Россия может выйти по экспорту пшеницы на второе место в мире.