Журнал «Агроинвестор»
Чтобы зерновая индустрия развивалась, нужно избавиться от избыточных запасов
В текущем сельхозгоду Россия останется нетто-экспортером зерновых — их вывоз может превысить ввоз на 1,5-2 млн т. А внутренний рынок проедает запасы предыдущих лет. Но это и хорошо: в последние годы они были явно избыточными и к началу этого сезона превысили 20 млн т. Низкий урожай 2010 года дает возможность сократить запас до нормального уровня — 10% годового потребления. Больший объем — это уже излишки, наличие которых давит на внутренние цены. В результате у аграриев снижается мотивация для роста производства, а это, в свою очередь, увеличивает вероятность сбора небольших урожаев в будущем и ставит под вопрос полноценное возвращение страны на мировой рынок зерна.
Нынешний зерновой сезон — дефицитный: урожай 2010 года меньше объема внутреннего потребления. По оценке «ПроЗерно», оно составит примерно 71,6 млн т, а валовый сбор — 63 млн т. Минсельхоз говорит о 77 млн т потребления зерна, но это справедливо скорее для предыдущего сезона (2009/10). В этом сельхозгоду нас ждет сокращение не только урожая, но и потребления — прежде всего за счет животноводства. Если в сезоне-2009/10 на фураж пришлось 39 млн т зерна, то в 2010/11-м мы ожидаем примерно 36 млн т — на 10% меньше.
Потребление
Откуда это падение? Во-первых, население и личные хозяйства будут активно сбрасывать поголовье: фуража, который обычно выдают на паи, многие в Поволжье и Черноземье в этом году не получат. Во-вторых, в сельхозорганизациях фактически прекратился рост темпов увеличения поголовья свиней и птиц (см. графики «Поголовье»). То есть потребление зерна этими производителями начало стагнировать еще до засухи при отсутствии дефицита фуража и наличии дешевых кормов. Кризисные явления в потребительском сегменте зерновой индустрии заявили о себе до природных катаклизмов лета 2010 года, и даже при относительно позитивных весенних прогнозах урожая зерна в «ПроЗерно» уже не рассчитывали на рост его потребления в предстоящем сезоне.
А теперь в силу провала валового сбора и резкого роста цен оно наверняка начнет падать. Ни целевые бюджетные компенсации / субсидии / кредиты животноводам, ни распределение среди них зерна интервенционного фонда не решат проблемы. Все, что вызовут эти меры, — единовременный всплеск спроса. И чем дольше он продлится, тем глубже будет последующее падение потребления фуража, потому что платежеспособный рыночный спрос на него все равно сокращается.
Не будем забывать и о затоваренности мясного сектора. Если посмотреть на резко увеличившиеся остатки (диаграмма «Не могут распродать»), то можно констатировать двойное превышение запасов против аналогичных периодов 2008 года. Следствием этой тенденции может стать сдерживание мясного производства, а вместе с ним — потребления зерновых. В лучшем случае оно могло бы остаться на уровне предыдущего сезона при условии сбора большего урожая — минимум 80 млн т, при котором сохранились бы относительно низкие цены на корма. Теперь же себестоимость молока, и особенно мяса, явно вырастет. Вместе с ней поднимутся отпускные цены производителей, которые не всегда устраивали переработчиков даже в период низких цен на зерно. Именно с этим мы связываем начавшееся весной 2010 года замедление темпов роста поголовья скота.
Итак, только одного урожая-2010 недостаточно для даже снижающегося потребления. Особенно выражен дефицит ячменя, активно использующегося при изготовлении кормов для свиней. Недостающие объемы будут компенсироваться более дорогой пшеницей.
Важный пункт во внутреннем балансе — промышленное потребление зерновых: производство солода, спирта, крахмалопаточных продуктов, картона
Единственная статья потребления, которая, вероятно, немного вырастет, — семена. В сезоне-2009/10 на них пришлось 11 млн т в общем балансе, теперь может прийтись 11,5-12 млн т. Из-за недосева озимых — главным образом в Приволжье — и низкого качества семян увеличится использование семян яровых зерновых. Их посевы в 2011 году, по нашей оценке, могут вырасти на 17-18% до 33-34 млн га.
Импорт, экспорт и внутренняя торговля
Текущий сезон можно назвать напряженным. Даже несколько миллионов тонн зерна, которые мы «недоберем» (или «недоучтем»), заметно меняют картину рынка, не оставляя однозначного ответа на вопрос: Россия — нетто-импортер или нетто-экспортер? Второй вариант более вероятен и даже очевиден.
С начала и до конца сезона может быть вывезено примерно 3,9 млн т. До введения запрета экспортировано 3,4 млн т пшеницы, 280 тыс. т ячменя и 60 тыс. т кукурузы. Сейчас продолжается экспорт тритикале и риса (на них эмбарго не распространяется), в очень незначительных объемах — овса и гороха.
Наша оценка импорта — примерно 2-2,5 млн т продовольственного, фуражного зерна и круп. В общем балансе импорта круп (250-280 тыс. т) основной объем ввоза придется на рис (160-170 тыс. т). Ячменя в текущем сезоне потребуется 1,2 млн т — это основная статья импорта. На втором месте — пшеница, на третьем — кукуруза. Активизации импорта зерна можно ожидать во второй половине сезона. Но активный ввоз возможен только при наличии у основных потребителей — животноводов и мукомолов — достаточных оборотных средств. Если они будут, будет и хороший спрос. Пока он вялый: сейчас норма на внутреннем рынке — 1-2-месячная отсрочка расчетов с поставщиком зерна, тогда как ранее значительную долю в потреблении занимали экспортеры, у которых практиковалась предоплата. В целом закупить сырье по импорту сложнее, чем на внутреннем рынке. Такие контракты связаны с предоплатой и/или аккредитивами, партии зерна крупнее, масштабнее (в отличие от растянутых [во времени] поставок внутреннего зерна с отсрочками платежа, не требующими единовременного изъятия крупных финансовых средств из оборота).
Сельхозпроизводители регионов, собравших хорошие урожаи (прежде всего ЮФО и Ставрополье), в первой трети сезона воздерживались от заметных продаж, ожидая укрепления цен. Психологическим рубежом для них может стать достижение уровня, схожего с тем, на каком они продавали зерно экспортерам. Это примерно 6,5 тыс. руб./т пшеницы 4 класса на элеваторе. В этом случае продажи южнороссийского зерна активизируются. При начале движения зерновых из ЮФО внутренняя цена перестанет расти и зафиксируется на том уровне, при котором начнутся продажи.
Сейчас погрузка и доставка тонны зерна с элеватора южного округа в центральные регионы стоит примерно 900 руб./т. До конца этого года действует льготный тариф на перевозку зерновых по железной дороге, что позволяет участникам рынка экономить примерно 200-300 руб. на тонне. Если меру не продлят на 2011 год, то доставка зерна из ЮФО в центр (без учета индексации железнодорожных тарифов) подорожает на величину действующей скидки и превысит 1,1 тыс. руб./т. Поэтому переработчики, которые могут позволить себе «длинное» финансирование, закупают зерновое сырье сейчас, пока есть относительно низкая цена на него и льгота по перевозочному тарифу.
Запасы и остатки
В текущем сезоне рынок будет «проедать» запасы предыдущих лет. В этом, кстати, есть не только минусы, но и плюсы: на начало сезона остатки зерна в стране — 20,5 млн т — были явно избыточными, к тому же на 50% нерыночными (интервенционный фонд, сформированный в 2008—2009 годы). А значит, сохранялась постоянная угроза либо давления на внутренние цены зерна, либо их обрушения. Поэтому драматизировать сокращение запасов я бы не стал. Наоборот, снижение этих объемов до нормального уровня будет полезным как для сельхозпроизводителей, так и в целом для зерновой индустрии страны. Предельной планкой нормального уровня запасов можно назвать наличие в интервенционном фонде объема зерновых, эквивалентного максимум 10% годового внутреннего потребления, без учета семян (11,5-12 млн т/год), так как семена в интервенционный фонд не закупают. По нашей оценке, фонд не должен превышать 6-7 млн т (продовольственное потребление, корма для животноводства и технические цели). Этого объема, который перерабатывающая промышленность и животноводы потребляют в течение 1,5 месяцев, достаточно, чтобы при необходимости регулировать рынок: гасить спекулятивные всплески или, наоборот, не позволять ценам падать ниже приемлемого уровня.
Больший объем — уже излишки. На их хранение затрачиваются средства, которыми было бы логичнее поддержать тех же сельхозпроизводителей. А хранящиеся объемы ограничивают возможности расширенного воспроизводства зерна: производителям зерна нужны «бодрые» и относительно стабильные цены, гарантирующие сохранение устойчивой прибыльности возделывания агрокультур. При избыточных запасах ни то, ни другое невозможно в принципе. Запасы нужны. Но если мы планируем не катастрофы и форс-мажоры, а устойчивое развитие рынка, то не должны забивать зерном хранилища и элеваторы. Логика «урожай-2011 тоже будет низким, значит, следует копить еще и на предстоящий сезон и ничего не выпускать из интервенционных запасов» неправильна и ущербна. На «черный день» накоплено уже столько, что если он и придет, то будет совсем не «черным».
Сейчас из находящихся в госфонде 9,42 млн т 3 млн т, условно говоря, лишние. По данным правительства и Минсельхоза, обслуживание фонда обходится минимум в 1 млрд руб./мес. А главное, сохраняется возможность выхода этих объемов на рынок. Это беспокоит аграриев: зачем выращивать больше, если такие крупные продажи опустят цены до уровня, который, скорее всего, не позволит им заработать?
В этом сельхозгоду, конечно, предстоит избавиться не только от излишков, но и реализовать намного большие объемы. Однако при всех рисках дефицитного сезона у рынка может появиться мотивация для расширенного воспроизводства зерновых в последующие годы. А когда накапливаются запасы, она существенно снижается. Одним словом, излишки интервенционного фонда — это демотиватор роста урожаев.
Три сценария до конца сезона
Развитие рынка в текущем сезоне как никогда ранее зависит от «фактора государства» - времени, формы и степени вмешательства. Как показало начало сезона, когда был запрещен экспорт, прогнозировать это вмешательство почти невозможно: решение может быть неожиданным, быстрым и резко меняющим правила игры. По прежним правилам зерновой рынок в большей степени ожидал начала товарных интервенций. Это естественно, как, например, естественны действия ЦБ при резком росте курса какой-либо валюты. Сложно представить, чтобы ЦБ в подобной ситуации вместо начала валютной интервенции запретил бы использование этой валюты для расчетов за пределами таможенной территории страны. Но именно так поступило руководство России с зерном.
В этой ситуации можно только с той или иной долей вероятности выстроить несколько возможных сценариев. Предположим, до конца сезона государство не вмешивается: экспортное эмбарго продолжает действовать, а 9,5 млн т интервенционного зерна остаются на элеваторах. Но такое маловероятно. Ведь в этом случае рыночный переходящий запас (free market) на 1 июля будет «съеден» и к 1 июля 2011 года останется на уровне 1-2 млн т. С точки зрения балансовой статистики это почти нулевой остаток. Приближение к этому уровню обостряет дефицит зерна, разгоняет цены и порождает у потребителей панические настроения. Проблема снимается массовым импортом зерна либо реализацией (распределением) его из интервенционного фонда. То есть без вмешательства государства все же не обойтись. Поэтому в нашем балансе заложен выход на рынок 4,7 млн т интервенционных объемов, начиная с первого квартала (см. диаграмму «Остатки зерна на 1 июля»). Скорее всего, в первую очередь будет реализован фуражный ячмень (1,3 млн т) — его дефицит в этом году самый заметный из всех зерновых, и нехватка на рынке этой агрокультуры выявится быстрее других. Избавляться от этого объема государству нужно не только по экономическим, но и по технологическим соображениям: хранение ячменя ограничено двумя годами. Чем дольше он находится на элеваторах, тем больше теряет в качестве — в частности, приобретает выраженный солодовый запах. Рожь, которой в интервенционном фонде 370 тыс. т, тоже, вероятно, распродадут полностью. Напряжение на этом рынке ожидается не менее сильным, чем в сегменте ячменя. Пшеницы может быть реализовано около 3 млн т — примерно столько в интервенционных запасах приходится на пшеничный фураж.
На этом распределение интервенционного фонда может остановиться: чтобы переварить такие объемы, рынку нужно будет несколько месяцев. К тому же при продаже больших, чем 4,7 млн т, объемов, резко вырастет вероятность падения внутренней цены, что осложнит положение сельхозпроизводителей в период посевной и перед началом нового сезона. При описанном сценарии на начало сезона-2010/11 переходящий остаток составляет примерно 10,2 млн т: в интервенционном фонде — где-то 4,7 млн т, free market — около 5,5 млн т. Такой уровень запасов можно назвать разумно достаточным и нормальным. Были сезоны, из которых Россия выходила и с 9 млн т, тем не менее катаклизмов не происходило. Сейчас прогнозный индекс запасы/потребление — stock-to-use — может опуститься с 27% до 14,2% (график «Соотношения по сезонам»), но при этом оказаться выше сезонов-2006/07 и 2007/08. Значит, драматизация напряженного зернового баланса текущего сезона явно преувеличена.
Таков основной сценарий, в который мы включаем и возобновление экспорта муки во второй половине сезона (см. врез). Открытие экспорта зерна сейчас не рассматривается. Но если допустить, что это все же произойдет, то можно ждать вывоза 2-3 млн т южной пшеницы. Большие, чем этот, объемы вряд ли продадут. Новость о возобновлении экспорта зерновых из России снизит мировые цены на $50-100/т, и наша экспортная цена в течение нескольких недель / месяцев станет неэффективной: внутри страны зерно к тому моменту будет дороже. Сельхозпроизводители предпочтут достаточно интересный для них СРТ внутреннего рынка относительно недорогому экспортному FOB.
При условии возобновления экспорта переходящий остаток на 1 июля 2011 года может составить 7 млн т. Тогда нынешний сезон получится сверхдефицитным, и только в мае-июне придется ввезти (в основном из Казахстана) 1-2 млн т продовольственной пшеницы. Для конца сезона будут характерны более высокие, чем осенью 2010 года, и весьма привлекательные для сельхозпроизводителей цены на зерно. Но это наименее реальный сценарий.
Третий сценарный вариант — сохранение запрета на экспорт муки при полной распродаже (распределении) до конца сезона интервенционных объемов. Он предполагает удовлетворение всех заявок регионов, на основе которых формируются предложения по использованию интервенционного фонда. Этот сценарий вероятнее снятия экспортного эмбарго: 2011 год — начало предвыборного цикла, когда социальные задачи будут для власти более значимыми, чем экономические. Не будем забывать и о том, что у глав регионов, наделенных полномочиями по представлению президента — а таких сейчас большинство, — лоббистский ресурс, как правило, сильнее, чем был у избранных губернаторов. Поэтому при прочих равных условиях им проще добиться выделения из фонда нужных объемов зерна для своих территорий, тем более объяснив свои запросы необходимостью сохранить стабильность и лояльный электорат в преддверии выборов.
При реализации этого сценария мы на начало следующего сезона имеем нулевой (или почти нулевой) интервенционный запас и большие (на уровне 10 млн т) переходящие остатки free market. Проще говоря, аграрии останутся с товаром, но без денег: спрос переработчиков и животноводов будет закрыт зерном из интервенционного фонда. Точнее деньги им, скорее всего, предложит тоже государство — в виде дополнительных льготных кредитов на посевную, реструктуризации существующих займов, региональных субсидий
Вернуть экспорт муки
Целесообразным решением правительства была бы отмена запрета на экспорт муки, считает Владимир Петриченко. Если он не будет возобновлен, то по итогам нынешнего сезона стагнация производства муки сменится падением, которое может составить 200-300 тыс. т (2-3%). Ее потребление в России снижается не первый год, поэтому падение производства, в последние годы державшееся на уровне 10 млн т, нивелировали только поставки за рубеж — в основном странам Средней, Центральной Азии и Закавказья.
В отличие от зерна, мука — продукт с добавленной стоимостью, вывоз которого логично развивать, а не запрещать, тем самым поддерживая как переработку, так и производство зерна. Причем в случае вывоза муки можно абстрагироваться от «головной боли» экспортеров: пораженности зерна клопом-черепашкой более чем на 1%. При превышении этого показателя товарная партия становится «невыездной» или существенно теряет в цене. Но для российских мукомолов эта проблема не является преградой для выработки муки с хорошими хлебопекарными свойствами.
