Журнал «Агроинвестор»
В агрогоспрограмму на 2013-2017 годы впишут поддержку переработки
Модернизация перерабатывающих отраслей, хоть в нее за последние пять лет и вложили 651 млрд руб., отстает от технического перевооружения сельского хозяйства, что затрудняет его развитие, снижает качество продовольственных товаров и способствует росту цен на них, беспокоятся федеральные власти. Износ мощностей в разных секторах пищепрома доходит до 85%, а затраты на переработку и логистику составляют 30-50% цены продовольствия. Перерабатывающей промышленности нужны «коренные преобразования», считает глава Минсельхоза Елена Скрынник. Она предлагает включить в новую (на 2013-2017 годы) госпрограмму меры поддержки пищепрома, инфраструктуры и логистики продрынка общей стоимостью минимум 10 млрд руб./год. Идею поддерживает президент Медведев. «Агроинвестор» расспросил участников рынка, в каких мерах поддержки они нуждаются.
Федеральные власти намерены распространить на перерабатывающие отрасли меры господдержки, аналогичные тем, которые сейчас распространяются на сектора сельского хозяйства. По замыслу главы Минсельхоза Елены Скрынник, эти меры должны быть записаны в новой — на 2013-2017 годы — агрогоспрограмме, которую сейчас разрабатывает ее ведомство. По словам министра, в документе будут два новых направления — поддержка перерабатывающей промышленности, а также развитие инфраструктуры и логистики продовольственного рынка. Объем господдержки этих направлений Скрынник оценила минимум в 10 млрд руб./год.
Большие затраты
По данным Минсельхоза, с 2006 по 2010 год на модернизацию перерабатывающей промышленности потрачен 651 млрд руб. «Этого недостаточно для коренных преобразований в отрасли», — уверена Скрынник (все цитаты в этой главе — по «Прайм-ТАСС»). Устаревшие мощности — одна из причин того, что доля переработки в конечной цене продуктов питания сейчас в разы выше аналогичного показателя развитых стран, объясняла министр на совещании, где председательствовал президент Дмитрий Медведев. Он согласен поддержать пищепром, вписав его в новую госпрограмму: «В последние годы в развитие и модернизацию села мы вкладывали большие деньги, но это еще не все […] Темпы обновления переработки были значительно ниже». По данным Медведева, ссылающегося на «оценки экспертов», затраты на переработку и логистику составляют 30-50% конечной цены продовольственных товаров. Пора заниматься заменой устаревших технологий пищевой и перерабатывающей промышленности, делает вывод президент, плюс создавать небольшие перерабатывающие производства, а не только агрохолдинги. «Эти вещи должны быть приоритетами в развитии АПК на период до 2017 года», — указал он главе МСХ.
Сухой продукт
Модернизация молочной отрасли до сих пор осуществлялась только за счет средств частного бизнеса, а это неправильно, говорит исполнительный директор Молочного союза Владимир Лабинов. Есть, конечно, примеры выделения бюджетных средств в регионах, но они единичны, добавляет он. «На уровне городских заводов цельномолочное производство выглядит еще более-менее прилично, а вот что касается районов, то там многие предприятия работают на очень старом оборудовании», — делится наболевшим Лабинов. «По нашим оценкам, существенной модернизации требуют порядка 75% действующих мощностей», — уточняет Светлана Ментюкова, директор по связям с госорганами и общественными организациями компании «Вимм-Билль-Данн».
По мнению Лабинова, государству, если оно решит поддержать переработку, в первую очередь следует обратить внимание на сушильное производство. «Эта сфера в последнее время сильно пострадала из-за невежественной дискредитации сухого молока как продукта и сырья, — говорит он. — Сейчас она находится в депрессивном состоянии, хотя на самом деле сухое молоко, потенциально, — экспортно ориентированный товар». Поддержать льготными кредитами и другими мерами также следует предприятия, делающие закваску для молочной промышленности, продолжает Лабинов: «Сейчас в России таких фабрик всего три, одна из них находятся в Угличе, другая — в Барнауле. Их технический уровень весьма плачевен». По словам эксперта, доля импорта на рынке закваски сейчас составляет около 70%. В основном этот продукт привозят из Белоруссии, Германии, Новой Зеландии и США, рассказывает он.
Мечтают расширить ассортимент переработанной продукции и производители яйца. «В 1990 году Россия производила 47,5 млрд яиц и потребляла 292 шт. на человека, а сейчас — всего 38 млрд и 250 шт./год», — сетовал ранее в беседе с корреспондентом «Агроинвестора» президент Росптицесоюза Владимир Фисинин. По его словам, увеличивать производство яйца следует не за счет сырья, а за счет переработанных продуктов для пищевой промышленности, у которых высокая добавленная стоимость. В Японии, знает Фисинин, 47% рынка приходится на так называемое бесскорлупное яйцо (жидкий белок, меланж, порошкообразные продукты), в США оно занимает 30%, в ЕС — 27%. А у нас этот сегмент почти полностью свободен и может быстро развиться при поддержке государства, говорит он. По оценке Росптицесоюза, для одних только масложировых компаний, выпускающих майонез, отечественные фабрики могли бы производить до 25 тыс. т яичного порошка.
Мясная разделка
Федеральные меры господдержки, о которых говорят Медведев и Скрынник, в первую очередь будут заключаться в субсидировании процентных ставок по кредитам, знает Сергей Юшин, руководитель исполкома Национальной мясной ассоциации. А региональные власти могли бы предоставлять предпринимателям земельные участки под строительство перерабатывающих комплексов, в ускоренном порядке согласовывать разрешительные документы и софинансировать строительство инженерной инфраструктуры пищевых производств, считает он. Нужно готовиться к тому, что развивать такие проекты будет тяжело, и окупаемость комплексов в зависимости от их мощности может составить от пяти до десяти лет, подчеркивает Юшин. «В 1990-х годах по мере того, как сокращалось поголовье КРС и свиней, в упадок приходила и первичная переработка, — напоминает эксперт. — Эти мощности долгое время не обновлялись, а квалифицированных специалистов почти не готовили». А ведь на одну только теоретическую подготовку людей, работающих в сфере разделки и обвалки мяса, уходит не меньше полугода, еще столько же нужно на практику, подсчитывает Юшин. Разделка мяса — сложный технологичный процесс, тушу нужно уметь «разбирать» на сотню «запчастей» с учетом потребности конкретных покупателей, рассуждает он: не овладев этим ремеслом, можно нанести серьезный урон бизнесу. «Есть, к примеру, шейная часть, а есть корейка, — поясняет Юшин. — Последняя дороже, и если хотя бы на сантиметр отрезать мясо неправильно, дорогая часть пойдет на продажу по цене дешевой». «Требования к стандартам качества мяса во всем в мире растут, а в России долгое время их вообще не было, — делится наболевшим Юшин. — Все потому, что большая часть свиней у нас выращивалась в подсобных хозяйствах, и каждый фермер применял свою технологию. В результате животные получались нестандартными, а мясо — не самым лучшим приемным сырьем для переработки». Сейчас ситуация меняется, радуется Юшин: растет индустриальное производство, есть хозяйства, в которых применяется даже не автоматизированное, а роботизированное оборудование. Одно из них — свинокомплекс «Короча» - построено в 2009 году в Белгородской области, приводит пример эксперт. «На таких производствах, как это, свиная туша перерабатывается практически полностью, что дает возможность получать широкий ассортимент — не только конкретную мясную продукцию, но и порошковый гемоглобин, технический жир, мясокостную муку и даже сырье для стоматологической и косметической промышленности», — рассказывает Юшин.
Впрочем, быть экономически выгодным такое предприятие может, только если оно входит в вертикально интегрированный холдинг, уверен эксперт. «В России очень низка концентрация животных — свинокомплексы разбросаны по удаленным друг от друга регионам. А если к этой проблеме добавить еще и проблему наших транспортных путей, то картина получается совсем безрадостной», — говорит Юшин. Комплекс же, входящий в холдинг, полностью обеспечен при убое и переработке своими свиньями, поясняет эксперт, и это экономически выгоднее, чем покупать животных на рынке. Автономный комплекс, тем более небольшой, окупается дольше интегрированного, считает Юшин. Он надеется, что включение в новую госпрограмму мер поддержки перерабатывающих секторов агропрома будет способствовать появлению в России крупных индустриальных мясных производств. «В Европе благодаря высокой концентрации животных и хорошей транспортной инфраструктуре сейчас работают бойни мощностью по 6 млн гол./год, — приводит он пример. — А у нас в самом благоприятном для этого бизнеса макрорегионе — ЮФО — можно построить от силы комплекс на 1 млн гол.».
Перевооружить МЭЗы
Большинство средних и мелких маслоперерабатывающих предприятий имеют высокую долговую нагрузку, а маржа у них небольшая. Поэтому субсидирование процентных ставок по кредитам было бы очень актуальным для таких компаний, комментирует Валерий Сергачев, директор по сырью компании «Эфко». Вторая мера, необходимая, по его мнению, производителям масел, — компенсация части затрат на перевозку сырья по железной дороге. «В последние годы перевозки железнодорожным транспортом у нас существенно сократились, хотя возить сырье поездами намного технологичнее, — отмечает Сергачев. — Если раньше автотранспортом его доставляли на расстояния до 700 км, то сегодня возят уже до 1000-1200 км, потому что так дешевле». Сейчас у государства неэффективная для пищевых предприятий тарифная политика, сетует он: вместо того, чтобы заставить инфраструктурные монополии зарабатывать на объемах, стимулируя рост объемов перевозок, каждый год им индексируют тарифы, темп роста которых опережает инфляцию.
В новой госпрограмме нужно сделать акцент на поддержке технического перевооружения перерабатывающих секторов, в том числе масложирового и молочного, высказывается Сергачев. Тогда производители будут заинтересованы в улучшении качества и оптимизации себестоимости продукции. «Сейчас не каждый заинтересован в том, чтобы устанавливать новое оборудование, — говорит он. — Можно работать на старом, пусть даже на нем выпускается и не самый лучший продукт». Проблема в том, что МЭЗы закупают, как правило, качественный подсолнечник, а потом на устаревшем оборудовании «делают из него непонятно что», досадует Сергачев. По его словам, около 40% предприятий масложировой отрасли работают на почти полностью изношенных мощностях.
Вячеслав Китайчик, коммерческий директор управляющей компании «Солнечные продукты», отмечает еще одну проблему отечественной масложировой промышленности: недозагрузку перерабатывающих мощностей. Предприятия страны могут перерабатывать минимум на 40% больше сырья, чем сейчас, считает он. «В этом году, например, мы соберем около 5,5 млн т подсолнечника, а общие мощности МЭЗов составляют порядка 10 млн т в год», — поясняет Китайчик. Крупных предприятий, занимающихся глубокой переработкой и выпускающих конечную продукцию, не так много, продолжает он, и перерабатывают они около 3,5 млн т сырья в год. «Модернизация маслоперерабатывающих производств ведется низкими темпами: сказался кризис 2008 года и маржинальность этого бизнеса невысока», — говорит он. По его мнению, чтобы поддержать отрасль, помогать в первую очередь нужно все же сельхозпроизводителям, чтобы они инвестировали в современные технологии выращивания подсолнечника, а также субсидировать покупку современных гибридных посевных материалов и удобрений. Тогда средняя урожайность подсолнечника могла бы вырасти с нынешних 10 ц/га до 15 ц/га, а перерабатывающие мощности были бы полностью загружены. Тем более что рассчитывать на импортное сырье сейчас не приходится, так как соседнее государство, из которого экономически выгодно было бы привозить подсолнечник, — Украина, — как и Россия, установила запретительные пошлины на вывоз семян, напоминает Китайчик. По его мнению, неплохо было бы также ввести упрощенную систему получения субсидий и вернуть РЖД прямой контроль над перевозками масла и подсолнечного шрота. «С тех пор, как этим стали заниматься «Первая грузовая компания» и «Русагротранс», тарифы выросли на 15-20%», — указывает Китайчик.
Защитные меры лучше
В сахарной отрасли, рассказывает финдиректор «Сюкдена» Глеб Тихомиров, устарели минимум 85% мощностей, а полностью модернизированных предприятий в России «всего три-четыре». Предприниматели не спешат менять оборудование потому, что это очень долгий и дорогой процесс: к примеру, «Сюкдену» на комплексную модернизацию одного из трех заводов — Добринского, расположенного в Липецкой области, — потребовалось три года и несколько десятков миллионов долларов, отмечает топ-менеджер. «Проблема еще и в том, что все российское оборудование рассчитано на переработку не больше 3,5 тыс. т свеклы в сутки, — поясняет он. — В Европе заводы имеют минимальную мощность 6 тыс. т/сут., а самые передовые — 10 тыс. т/сут. Чтобы установить такое оборудование на российских предприятиях, нужно полностью перестроить помещения». Инвестиции в проект по установке оборудования, рассчитанного на объемы 10 тыс. т/сут., могут составить более $100 млн, рассчитал Тихомиров.
Компаниям-производителям сахара нужны не столько меры господдержки, которые можно записать в госпрограмму (такие как субсидирование процентных ставок по кредитам на техперевооружение заводов), сколько тарифная защита рынка от импорта, говорит Тихомиров, ведь чем выше цена на сахар, тем больше у участников рынка доходов, а значит, и возможностей инвестировать в модернизацию и получать те же кредиты. Та же ситуация в молочной промышленности, соглашается Ментюкова из «Вимм-Билль-Данна»: «Наша отрасль — одна из наименее зависимых от импорта [из всех секторов пищевой индустрии], и этот потенциал необходимо сохранить».
