Журнал «Агроинвестор»
Темп роста рынка птицы может снизиться до 3-5%
После того, как ввели квоты на мясо, птицеводство стало для инвесторов чуть ли не самым популярным вариантом вложений в АПК. Рынок прибавлял по 15-17% в год, ссуды выдавались в неограниченных количествах. В результате за последние пять лет в производство мяса птицы вложили $10 млрд. Но осенью 2008 года, с началом первой волны кризиса, поток инвестиций почти иссяк. Строительство новых фабрик сейчас не финансируют. $200 млн, которые вложат в птицеводство в этом году, потратят в основном на достройку объектов и пополнение оборотных капиталов. На продажу выставлено до 50% птицеводческих компаний. Темпы увеличения производства снизятся в два-три раза. Впрочем, обнадеживает сам факт роста: для сравнения, многие промышленные отрасли сократили производство на 10-20%.
За последние пять лет российские производители мяса птицы получили хорошее финансирование — в отрасль было вложено минимум $10 млрд. Основные инвестиции пришли в сектор из двух источников. Первый — средства материнских компаний, владеющих птицеводческими активами (вариант — деньги, заработанные их владельцами на других бизнесах). Второй источник — средства банков, в первую очередь государственных, выдававших кредиты на условиях нацпроекта и пятилетней госпрограммы. Большая часть таких кредитов досталась компаниям, обладающим мощным административным ресурсом на федеральном уровне и/или в своих регионах. Соответственно, сложилось два самых распространенных варианта стратегий: так называемые непрофильные инвестиции и господдержка, пролоббированная владельцами птицефабрик.
Вошли в кризис
В 2003 году, после введения квот, производство мяса птицы стало едва ли не самым популярным вложением в АПК. Еще бы: рынок прибавлял по 15-17% в год, на нем было много незанятых ниш. Банки охотно кредитовали птицеводство под такой динамичный рост, экстраполируя его двузначные показатели на возможные прибыли участников рынка. Поэтому ссуды, в том числе льготные, выдавались в неограниченных количествах. В одном только 2007 году на строительство, модернизацию и реконструкцию производств было потрачено до $4 млрд краткосрочных и инвестиционных кредитов, в 2008-м — еще $2 млрд.
Все это вызывало у инвесторов не всегда обоснованную эйфорию. В результате к моменту начала финансового кризиса на рынке мяса птицы были компании, соотношение долга к EBITDA у которых составляло 7:1. Для птицеводства, где оборачиваемость капитала далеко не такая быстрая, как в том же ритейле, это очень серьезная долговая нагрузка. Тревожным симптомом в нашей отрасли уже считается соотношение 5:1. Впрочем, в целом по сектору соотношение долг/EBITDA ниже этого показателя.
В кризис относительно стабильно чувствуют себя птицеводческие компании не только со сбалансированным долговым портфелем, но также с правильно поставленными финансами и технологиями, рентабельным производством и сильным административным ресурсом. Это главные точки опоры. Если отсутствует хотя бы одна из них, то шансы компании удержаться на рынке резко уменьшаются, а в некоторых случаях стремятся к нулю. Административный ресурс позволяет своевременно и в полном объеме получать господдержку (кредиты, субсидии, госгарантии и т.д.). Да и с контрольно-надзорными органами такие компании взаимодействуют без негативных последствий для бизнеса. В результате у этих предприятий есть относительно дешевые финансовые ресурсы, недоступные другим участникам рынка. Кроме того, они благополучно проходят все проверки и инспекции.
Еще одно преимущество — наличие стратегического инвестора, готового если не вкладываться в развитие бизнеса, то хотя бы поддержать его на плаву, выступая поручителем по кредитам, предоставляя оборотные средства и пр. Пример такой компании — белгородское ЗАО «Кочетковъ», принадлежащее структурам Промсвязьбанка. Результатом подобной поддержки, как правило, является так называемая инерционная рентабельность — доходность, получаемая вследствие наличия созданного в докризисный период «запаса прочности». Речь идет о предприятиях, владельцы которых успели построить/реконструировать мощности и занять свои ниши в сфере продаж. Компании с этим заделом, в том числе технологическим, способны выжить на рынке, поддерживая рентабельность производства и необходимый для этого объем реализации. Удорожание заемных денег они могут компенсировать снижением себестоимости продукта и оптимизацией логистических издержек.
Стартапов не будет
В нынешнем году вряд ли можно ожидать стартапов в сфере мясного птицеводства. Поток инвестиций в строительство новых объектов иссяк еще в начале осени 2008 года. После первой волны кризиса ликвидности, которая вряд ли завершится ранее конца 2010-го, банки не готовы финансировать такие рискованные проекты, как строительство агрообъектов с нулевой стадии. Либо они предлагают только оборотные кредиты, выдвигая птицеводам заведомо неприемлемые условия. Один из примеров — подход к оценке залогов. По нашей информации, госбанк, входящий в топ-5 крупнейших кредиторов АПК, соглашается работать с постоянными клиентами-производителями птицы и при этом берет в залог приватизированные сельхозземли с 75%-ным дисконтом к их кадастровой или подтвержденной независимым аудитом цене. Кроме того, он требует залогов, вдвое превышающих сумму кредита. При такой методике стоимость залога в восемь раз больше стоимости кредита.
На инвестиции участников рынка тоже не приходится рассчитывать — денег на развитие не имеют даже крупные холдинги, многие из которых к тому же сильно закредитованы. Программы господдержки таких проектов сейчас тоже нет: единственная работающая мера — компенсация процентов по кредитам (но, как правило, по оборотным, а не инвестиционным).
Одним словом, свободных денег для новых проектов нет ни у власти, ни у банкиров, ни у самих птицеводов. Запускать стартапы в бройлерном секторе сейчас способны лишь иностранные инвесторы. Но эта возможность скорее теоретическая: на западе тоже борются с последствиями первой волны кризиса и не склонны начинать строительство производств даже на таких перспективных рынках, как наш. Иностранные инвесторы если и придут в российский птицепром, то с планами покупки существующих предприятий, тем более что активы сейчас сильно дисконтированы и многие продаются. По оценке UIPDP, переговоры о возможной продаже бизнеса сейчас ведут, в том числе негласно, владельцы до 50% птицеводческих компаний. Одни хотят зафиксировать прибыли, заработанные в предыдущие несколько лет, другие — избежать банкротства.
Поэтому не исключено, что в ближайшее время у многих птицефабрик будут новые владельцы, в том числе иностранные. Они не могут не понимать, что кризис рано или поздно закончится, а привлекательность птицеводства основана на долговременных фундаментальных факторах. В России у этого сектора есть все шансы вырасти по объемам в 2,5 раза в сравнении с нынешним уровнем. Сейчас на птицу приходится 30% в структуре внутреннего потребления мяса при потенциале 50%. Добавим наличие неудовлетворенного спроса, хорошие возможности для замещения импорта, самую быструю в животноводстве окупаемость и дешевые производственные активы. Птицепром также может заинтересовать новых отечественных инвесторов, и в первую очередь компании, основной бизнес которых менее маржинален, чем мясной. Рентабельность бройлерного производства в 2007—2008 годах была в среднем 12-13%, сейчас эффективные компании зарабатывают до 10%.
2009 год: расчеты и прогнозы
Посмотрим на цифры. Емкость российского рынка мы оцениваем в 3 млн т/год. Импорт сократится с 1,25 млн т в 2008 году до 0,95 млн т. На отечественную птицу в прошлом году приходилось около 2 млн т, а в нынешнем к этому объему добавится максимум 160 тыс. т (8-9% по расчетам Росптицесоюза). Итак, импорт снижается на 300 тыс. т, а российское производство прибавляет только 160 тыс. т. Часть образующегося разрыва, оцениваемого примерно в 140 тыс. т, закроет сокращение потребления птицы. Мы ожидаем, что оно составит 5-7%.
Тем не менее, на внутреннем рынке в 2009-м и в ближайшие годы будет дефицит мяса птицы. В этом году он может составить 150-200 тыс. т, или 10% рынка. Во-первых, темп роста сектора снижается в 2-3 раза по сравнению с докризисным. Во-вторых, правительство резко сократило квоты на импорт и наверняка продолжит эту политику в дальнейшем. В-третьих, внеквотный ввоз мяса — весьма значительный в предыдущие годы — в нынешнем будет нулевым. Из-за девальвации рубля по отношению к доллару и евро, произошедшей в конце 2008-го — начале 2009 года, импортное мясо сильно подорожало. Если в 2008 году оптовая цена окорочков была 40-45 руб./кг, то теперь она поднялась до 60-70 руб./кг.
С учетом того, что на внеквотные объемы введена запретительная пошлина (90%), их продажа в России явно убыточна. В-четвертых, действующие квоты окажутся выбранными не до конца. К примеру, квоту США не выберут на 20-30%. В отличие от прошлых лет, импортеры не станут любой ценой сохранять объемы ввоза: нынешняя формула их расчета (средняя цифра за 2005-2007 годы), скорее всего, сохранится и в 2010-м. В интересах импортеров, наоборот, привезти меньше мяса, чем положено, ведь тогда его стоимость будет выше, поскольку рынок сейчас дефицитный. Так, собственно, и происходит: в июне российские операторы закупили в США всего 30-35 тыс. т мяса птицы, хотя, чтобы выбрать квоту на 100%, ежемесячно следует ввозить вдвое больше.
Нехватка птицы на российском рынке позволяет импортерам зарабатывать на марже, а не на объемах. Складские запасы, наоборот, давят на рынок. Приведу пример. В январе-феврале этого года минимальные розничные отпускные цены на птицу выросли в среднем более чем до 100 руб./кг. Они превысили психологический барьер, и потребители резко снизили покупку курятины. У производителей скопились остатки, и произошел откат: в течение нескольких недель цены упали. Чтобы избавиться от стоков, многие производители демпинговали, работая если не в убыток, то с минимальной рентабельностью, реализуя птицу по 57-58 руб./кг. Подобный демпинг продолжился весной и летом, что уже свидетельствует о финансовом неблагополучии компаний, допускающих такие дешевые продажи. Одна из распространенных причин — любой ценой выполнить обязательства перед кредиторами, начавшими через суды взыскивать просроченные долги.
Какое значение для бизнеса имеет складывающийся в России дефицит мяса птицы? В первую очередь, оно продолжит дорожать быстрее, чем могло бы при относительно насыщенном рынке. Из этого, впрочем, не следует, что птицеводство станет доходнее. Ведь даже при хорошей рентабельности — 8-9% — почти всю прибыль «съедают» дорогие кредиты. Рост цен на мясо птицы сократит возможности для расширения его производства, так как часть покупателей начнут реже приобретать дорожающую курятину. Рассчитывать на приток большого числа лояльных потребителей из смежных сегментов, в том числе свинины, тоже не приходится. У государства, стремящегося сохранить доступность продовольствия, в этой ситуации два выхода: замедлить сокращение импорта или увеличить финансовую поддержку производителей птицы. Поскольку на рост господдержки нет средств, то более вероятен первый сценарий. От снижения объемов ввоза птицы государство не откажется. Но есть надежда, что будет меньше ветеринарных и фитосанитарных запретов, внезапно и на неопределенное время «закрывающих» целые регионы и даже страны.
9% роста — много или мало?
По словам первого вице-премьера Виктора Зубкова, производство мяса птицы с января по апрель выросло на 13% до 1 млн т в живом весе. В целом по 2009 году прогнозируется 8-9%-ный рост птицеводства. Мы считаем этот вариант оптимистичным. Пессимистичный — 3-5%. Ведь новых комплексов, которые способны реально увеличить показатели производства птицы в стране, сейчас всего три. Это «Приосколье» в Алтайском крае («Алтайский бройлер»), «Белгранкорм» в Новгородской области и «Рубеж» в Псковской. Каждый проект рассчитан на 40-50 тыс. т мяса в год. Эффект от достройки других птичников (при обещанной правительством господдержке) может быть нивелирован остановкой и консервацией части действующих мощностей. Поэтому мы и называем первый сценарий оптимистичным: реализуется ли он, будет зависеть от глубины воздействия кризиса на отрасль птицеводства.
С одной стороны, даже 9% — это резкое снижение темпов по отношению к пяти предыдущим годам. С другой, success story в сравнении с тем, что происходит в других секторах реальной экономики. К примеру, промышленность в разные периоды 2009 года «проваливалась» на 10-20%. ВВП России по итогам года сократится минимум на 7%. Поэтому сам по себе факт роста обнадеживает. Нельзя не признать, что этот рост имеет место благодаря господдержке. Мясное птицеводство, так же как производство свинины, остается приоритетной для правительства отраслью АПК. Птицеводам, как и другим аграрным компаниям, помогают держаться федеральные компенсации 2/3 ставки рефинансирования ЦБ. Эти деньги сейчас перечисляют регулярно и относительно своевременно. Например, подмосковной компании «Элинар-Бройлер» средства за I квартал перевели уже в мае.
Стратегия Минсельхоза понятна и обоснованна. В условиях сокращения доходов бюджета он не «размазывает» господдержку по всем отраслям, а финансирует приоритетные сектора, способные быстро формировать денежные потоки и зарабатывать хотя бы оборотные средства. Получается, на мой взгляд, логичная стратегия-пул. Те же птицеводы, поддержанные правительством, генерируют прямой спрос на продукцию смежных секторов — растениеводства (фуражное зерно) и переработки (корма), а косвенный — на ресурсы и услуги (техника, оборудование, удобрения, ветобслуживание
Сейчас главное, чтобы компании если не зарабатывали деньги, то хотя бы работали в ноль. Конечно, в этом случае бизнес не будет развиваться, однако останется достаточно эффективным за счет роста производства, рентабельности
Что дальше
Кризис будет способствовать консолидации активов в российском птицеводстве, которое, в отличие от западного, сильно регионализовано. Здесь, впрочем, уместно говорить не столько об активизации сделок m&a, следствием которых становится укрупнение отраслевых компаний, а о реструктуризации собственности. Первый этап — смена собственников — уже начался. Причем продаются и приобретаются не холдинги, а отдельные активы. Исключением пока можно считать разве что «Агросоюз» Аркадия Гайдамака, в 2009 году полностью перешедший в собственность структур «Русгрейн холдинга». Таким образом, налицо две тенденции: раздробление больших или относительно крупных компаний на более мелкие, а также скупка птицеводческих предприятий более сильными игроками.
Впрочем, есть еще один тренд, характерный для части собственников компаний, к началу кризиса успевших либо почти успевших пройти инвестиционную фазу развития. Нет смысла задумываться о продаже или покупке бизнеса, рассуждают они, рассчитывая пережить кризис на стадии уже упоминавшейся инерционной рентабельности. Тем более что сейчас стоимость активов сильно искажена, и не всегда можно получить за них справедливую цену. Вложения в птицеводство — долгосрочные, поэтому финансовый кризис еще не повод фиксировать убытки. Конечно, при условии, что компанию не осаждают кредиторы и ей не угрожает банкротство.
Инвестиции снизятся в 10 раз
Можно ожидать, что в 2009 году объем вложений в мясное птицеводство упадет минимум в 10 раз по отношению к предыдущему — примерно до $200 млн. Причем это будут в основном инвестиции в завершение существующих, а не начало строительства новых объектов. Небольшая часть средств придется на пополнение оборотного капитала и, возможно, на закупку нового оборудования.
