Журнал «Агроинвестор»
Развитие производства зерна сдерживает нехватка элеваторов и их технологическая отсталость
Рекордный урожай 2008 года обострил проблему, которую в предыдущие сезоны зерновики позволяли себе не замечать. Оказалось, что при сборе в 108,2 млн т элеваторы страны рассчитаны не больше чем на 110 млн т. К тому же они на 70% изношены или неработоспособны, а многие действующие удалены от мест производства. В результате было потеряно минимум 5 млн т зерна. По технологическому развитию инфраструктуры хранения Россия на четверть века отстает от стран-конкурентов, бьют тревогу эксперты. Самый острый дефицит элеваторных емкостей — в центре, Поволжье и в ЮФО.
Достоверной оценки количества и качества мощностей хранения нет, сетует вице-президент Российского зернового союза (РЗС) Александр Корбут. До недавнего времени они считались избыточными. «Когда были валовые сборы по 80-85 млн т/год, мощностей хватало всем», — напоминает Игорь Павенский, бывший ведущий аналитик по зерну ИКАРа, сейчас руководитель информационно-аналитического департамента компании «Русагротранс». «А теперь собрали большой урожай — более 100 млн т, и оказалось, что даже для зерна интервенционного фонда трудно найти хорошие элеваторы», — добавляет Корбут. По данным «Русагротранса», при норме потерь урожая в 1 млн т в текущем сезоне они выросли до 3,5-5 млн т: зерно пропадало, так как его негде было хранить.
Ситуация с элеваторными мощностями в России «крайне напряженная», соглашается с экспертами гендиректор ИКАРа Дмитрий Рылько. Он говорит, что всего в стране около 90 млн т емкостей. Еще есть хранилища сельхозпроизводителей — до 20 млн т, но это, как правило, примитивные мощности, рассчитанные на напольное хранение. Но и их не хватало после сбора рекордного урожая 2008 года, напоминает эксперт: «В этом сельхозгоду зерно вообще размещали где придется, в том числе в полностью неприспособленных для этого помещениях».
Не там разместили
Проблема не только в нехватке емкостей, которую обострил рекордный урожай, но и в их ненадлежащем состоянии. Значительная часть хранилищ — до двух третей — морально и физически устарела, подтверждает Корбут. Как говорит Павенский, таких мощностей сейчас 70%, поскольку элеваторы строили 40-50 лет назад. «По основным технико-экономическим характеристикам — скорости приемки и отгрузки, способности к сегрегации и смешиванию в зависимости от качества зерна, расходу электроэнергии на тонну хранения
За последние 15 лет, продолжает Рылько, страны-конкуренты сделали «мощнейший рывок» в технологическом развитии зерновой логистики, в частности, полностью маршрутизировали перевозки. Чтобы догнать их, такой же рывок нужен и нам, причем за несколько ближайших лет, считает Рылько, а строительство элеваторов необходимо сочетать с их модернизацией. «Строить — это очень большие деньги: 300-400 млн руб. в зависимости от мощности элеватора и состояния его инфраструктуры, — подсчитывает эксперт. — Опыт же таких компаний, как «Каргилл», «Русэлко» и «Избердей», показывает, что и старые мощности можно сделать соответствующими современному уровню».
Самую острую нехватку хранилищ, говорят эксперты, испытывают регионы Центрального Черноземья: местные аграрии увеличили урожайность и сборы зерновых, но при этом элеваторы в ЦФО одни из самых отсталых. В южных территориях лучше, сравнивает Рылько: «Там больше элеваторов, причем современных, к тому же все последние годы в них активно вкладывались трейдеры [экспортеры зерна]». У аграриев ЮФО тоже достаточно своих складских помещений, добавляет Корбут, а крупные местные элеваторы, в отличие от центра страны, может разгрузить экспорт. В северных областях элеваторы, наоборот, сильно недозагружены, а их мощности избыточны, обращает он внимание. А на востоке есть регионы, где элеваторы вообще никому не нужны, дополняет исполнительный директор «СовЭкона» Андрей Сизов-младший. Расположение элеваторов «неадекватно структуре производства зерна», делает вывод Корбут. «В советские годы их строили с другими целями, к примеру, приближали хранилища к местам переработки и потребления», — объясняет он. Но в рыночных условиях даже в северные территории выгоднее привозить муку, чем доставлять и складировать зерно для ее производства.
Кому нужны мощности
Строить и модернизировать элеваторы, увеличивая мощности, нужно в ЮФО, ЦФО и Поволжье, перечисляет Павенский (см. таблицу «Где не хватает»). В Сибири, наоборот, достаточно элеваторов: там они вмещают в общей сложности 14 млн т. Но если сибирские регионы увеличат производство зерна, то и им мощностей не хватит, опасается Павенский. Так уже было в 2007 году, когда в СибФО собрали 15 млн т. Тогда местные аграрии избежали потерь только потому, что зерновые стоили дорого, и их доставка на экспорт в ЮФО не была убыточной.
С Павенским соглашается Валерий Гачман, гендиректор «Граны» (перерабатывает 12% зерна, выращиваемого в Алтайском крае, вместимость четырех элеваторов компании — около 240 тыс. т). В его регионе элеваторы могут принять примерно 7,5 млн т: 5,3 млн т — индустриальные мощности (в том числе КХП И ХПП), сельхозпроизводители имеют хранилища еще на 2-2,5 млн т. «С учетом того, что средний сбор зерна за последние семь лет был примерно 4,5 млн т, хранилищ нам хватает», — говорит Гачман. Но по мере выполнения краевых программ развития сельского хозяйства элеваторов начнет не хватать, не исключает он. Одна только программа «Алтайское Приобье» предусматривает рост урожайности зерна в регионе до 20 ц/га. Да и сейчас не все алтайские мощности в рабочем состоянии, признает Гачман: многие требуют модернизации, ремонта или переоснащения.
Самой «Гране», элеваторы которой интегрированы в КХП, хранилищ хватает: из двух, аккредитованных для интервенций, один в этом сезоне не использовался, а другой загружен зерном госфонда на 50%. Компания строит только помещения для складирования готовой продукции — муки, крупы и комбикормов. Комплексную модернизацию Гачман тоже не планирует. «Мы поддерживаем свои элеваторы в хорошем состоянии, по мере необходимости восстанавливая только наружные стены и внутренние поверхности либо заменяя сушильное и очистительное оборудование», — говорит он.
Кто строит
Аграрии и переработчики из центральных регионов, опрошенные «Агроинвестором», уверяют, что своих мощностей им хватает для хранения не только своего, но и давальческого зерна. Покупают, строят и расширяют элеваторы холдинги, образованные недавно либо планирующие увеличивать сельхозпроизводство.
У липецкого «Зероса» два КХП и один элеватор общей вместимостью 200 тыс. т зерна. Эти активы компания купила восемь лет назад, когда начинала заниматься агробизнесом, модернизировав их под пивоваренный ячмень, кукурузу и рапс, вспоминает гендиректор Николай Бобин. «Зерос» собирает по 120-140 тыс. т зерновых в год. Поэтому холдинг не планирует наращивать либо реконструировать мощности, ограничиваясь их «частичным ремонтом», говорит директор. Другим игрокам рынка Бобин советует строить или покупать элеваторы, если они выращивают хотя бы 50-60 тыс. т зерна. При меньших объемах, считает он, такие проекты не окупаются.
Самарская компания «Синко» обрабатывает 80 тыс. га и владеет двумя элеваторами на 40 тыс. т и 75 тыс. т. В них хранится свое зерно (порядка 60 тыс. т), интервенционный фонд (сейчас — около 9 тыс. т) и поставляемое для переработки сырье давальцев. Вложения в текущий ремонт ограничиваются несколькими миллионами рублей в год, рассказывает руководитель отдела маркетинга «Синко» Олег Григор. Как и «Зерос», компания не собирается покупать/строить новые или увеличивать мощности существующих хранилищ, предпочитая зарабатывать на переработке. Элеваторный бизнес рискован и низкорентабелен, считает Григор. Даже при том, что после сбора рекордного урожая 2008 года загружены почти все самарские элеваторы, этот бизнес не стал для компании привлекательным. «Что будет с урожаями в дальнейшем, прогнозировать невозможно, — объясняет Григор. — По-этому строить элеваторы, да еще в кризис, нет смысла. Они могут не окупиться никогда». Построить элеватор на 12 тыс. т, по его оценке, стоит 120 млн руб.
Инвестировать в элеваторы готовы несколько федеральных агрохолдингов, имеющих активы в центральных регионах. Их планы подтверждают слова экспертов о нехватке мощностей в этих областях. Самые крупные из заявленных проектов — у компании «НАПКО», принадлежащей семье совладельца «Черкизово» Игоря Бабаева и созданной в 2007 году. Она планирует ввести в Воронежской области элеватор (инвестиции — 1,2 млрд руб.) мощностью 300 тыс. т. Такой же «НАПКО» строит под Пензой и готовит документы для аналогичного проекта в Тамбовской области. По планам компании, к концу 2009 года ее элеваторные мощности должны достичь 800 тыс. т. «Стойленская Нива» в июле хочет ввести новый элеватор в Белгородской области (60 тыс. т, 100 млн руб.) рядом с принадлежащим ей КХП «Старооскольский».
УК «Агро-инвест» в конце 2008 года заявляла о планах построить под Воронежем два новых элеватора минимум на 70 тыс. т каждый, под Тамбовом — на 140 тыс. т, а липецкий расширить вдвое — с 65 тыс. т до 140 тыс. т. Вложения «Агро-инвест» оценил в $400/т хранения.
В Липецкой области скоро начнет ощущаться нехватка мощностей, подтверждает Бобин из «Зероса»: раньше регион собирал по 2 млн т/год, а сейчас сбор увеличился примерно до 3 млн т, «и имеющихся элеваторов уже маловато».
Трейдеры говорят, что часть зерна хранят на арендуемых мощностях. Компания Valars Кирилла Подольского несколько лет назад построила терминалы на воде в Ростове-на-Дону и Таганроге (35 тыс. т и 50 тыс. т). Кроме них, сейчас у нее три линейных элеватора (450 тыс. т) в ЮФО и четыре на Украине. Все эти активы рассчитаны на отгрузку 800 тыс. т зерна в год. Несмотря на то, что Valars планирует увеличить экспорт зерна до 0,5 млн т/мес., приобретение новых элеваторов не входит в планы Подольского. «Имея такие обширные площади сельхозземель [340 тыс. га — «АИ»] и торгуя зерном в разных регионах, невозможно скупить все элеваторы вблизи нашего производства и точек продаж — легче сдать его кому-то на хранение», — объясняет он. Так же как Григор, Подольский говорит, что заниматься предоставлением элеваторных услуг сейчас невыгодно. Этот бизнес сам по себе мало кому интересен, подтверждает Сизов из «СовЭкона». «У нас чаще всего элеватор является уполномоченным агентом крупных трейдинговых компаний или сам выступает как покупателем, так и продавцом зерновых. [В обоих случаях] ему интересно торговать, а не хранить, ведь трейдинг намного доходнее», — говорит эксперт.
Свое лучше
Агрокомпании планируют строительство элеваторов не потому, что с этого сельхозсезона их вдруг стало не хватать, рассуждает Сизов. Скорее, они желают избежать риска «неконтролируемого повышения элеваторами стоимости своих услуг», качество которых к тому же оставляет желать лучшего, считает он. По данным «СовЭкона», если в 2007/2008 сельхозгоду в Черноземье за хранение брали 50-60 руб./т в месяц, то сейчас тарифы выросли больше чем до 100 руб./т. Аграрии не хотят терять прибыль: услуги элеваторов дороги, а их качество часто не соответствует стоимости, поддерживает Сизова Корбут из РЗС. «Даже льготный тариф государства на хранение интервенционного фонда — 60 руб./т в месяц — при нынешних ценах на зерновые немного завышен», — говорит он. Чем дешевле на рынке зерно, тем более чувствительна для его участников стоимость хранения, резюмирует Корбут.
К тому же элеваторы часто ущемляют интересы аграриев, рассказывает Сизов. Сельхозпроизводителю, которому негде складировать урожай, скорее предложат купить его, чем примут на хранение. Аграриям, не желающим продавать зерно, «недобросовестные элеваторы» отказывают в хранении, зная, что других покупателей нет либо везти урожай далеко и невыгодно, говорит Сизов. А еще, кроме складских услуг, элеваторы пытаются зарабатывать на качестве продукта, который им не принадлежит, приводит он другой пример: «Бывает, что на хранение принимают зерно пограничного качества — предположим, пшеницу 4 класса с клейковиной 21-22%. Через некоторое время [после подработки] клейковина может подняться на 1-2%, и зерно будет уже 3 класса. Но элеватор отдает сельхозпроизводителю партию, аналогичную сданной, тоже 4 класса, а это зерно продает, зарабатывая на ценовой разнице».
Эксперты не считают, что с началом кризиса элеваторные активы стали дешевле. Наоборот, урожай увеличился, трейдинг (особенно на юге) вырос, тарифы на хранение во многих регионах существенно поднялись, и в результате элеваторы начали генерировать больше денег. По оценке Сизова, «на несколько десятков процентов» подешевело только строительство вследствие падения цен на стройматериалы и рабочую силу. Другой эксперт, пожелавший сохранить анонимность, рассказывает, что построить элеватор-«стотысячник» вблизи железнодорожных путей в ЮФО теперь можно за $4-7 млн против $6-10 в 2007 году.
Государство должно помочь
Стройматериалы упали в цене, а вот заемные средства стали намного дороже, указывает Рылько из ИКАРа. Даже до кризиса средняя окупаемость нового элеватора превышала 10 лет, знает он, а теперь подорожали кредиты и этот срок может быть дольше. Инвесторы, считает он, вряд ли согласятся массово возводить новые мощности, не заручившись господдержкой. Чтобы в строительство элеваторов вкладывался частный бизнес, нужно субсидировать процентные ставки по инвесткредитам на такие проекты или даже само строительство, предлагает Рылько. Так же думает Корбут из РЗС: «Специфика элеваторов в том, что срок окупаемости длительный, а рентабельность услуг по хранению — всего 2-5%. Если нам нужны новые мощности, то государственное участие в этих проектах просто необходимо». По мнению Корбута, оно может заключаться, кроме субсидирования, в содействии при выделении земельных участков под строительство и введении льготной платы за подключение к энергосетям.
Портовых элеваторов тоже мало
По итогам нынешнего сезона Россия планирует вывезти 22 млн т. Страна является четвертым в мире экспортером и в будущем сельхозгоду не должна снижать поставки на мировой рынок, не раз заявлял первый вице-премьер Виктор Зубков. Однако «зерновой державе» уже сейчас остро не хватает портовых элеваторов. Игорь Павенский из «Русагротранса» обращает внимание, что глубоководных морских терминалов с элеваторами мощностью примерно 250 тыс. т, способными справляться с большими объемами отгрузки, у нас всего два. «Это Новороссийский КХП, построенный в советское время, и довольно новый Новороссийский зерновой терминал», — уточняет он. Есть еще глубоководный порт Туапсе, но там сейчас нет элеваторов и возможна только прямая перевалка, сетует Павенский. В Туапсе, впрочем, строится современный зерновой терминал на 3 млн т/год, но его введут в лучшем случае осенью 2010 года. По словам одного из участников зерногово рынка, порт принадлежит Владимиру Лисину, владельцу Новолипецкого меткомбината (НЛМК).
«По вывозу пшеницы в этом сезоне Россия фактически была второй после США, — рассказывает Павенский, — так что статус [мирового экспортера] обязывает расширять портовые мощности». В последние годы крупные зерновые трейдеры — «Юг Руси», «Астон», «Разгуляй», ЮТС (сейчас входит в Valars) — построили несколько зерновых терминалов мощностью 30-40 тыс. т в малых портах. Но последние принимают суда, способные перевозить не более чем 3-5 тыс. т. «Работать на экспорт с такими судами трудно, — объясняет Павенский. — Партии зерна, закупаемые на тендерах крупными импортерами типа Египта и Иордании, составляют 25-50 тыс. т и больше. Однако суда такой грузоподъемности способны принять только Новороссийск и Туапсе». Его слова подтверждает Кирилл Подольский из Valars: «Есть трудности с отгрузкой зерна на экспорт в портах. Но в Новороссийске очень высокая конкуренция». Он надеется, что с введением нового туапсинского терминала эта проблема будет решена.
Павенский считает, что в строительстве портовых терминалов должны совместно участвовать государство и бизнес. Важно также, чтобы строящиеся элеваторы смогли в будущем принимать маршрутные поезда, имея пропускную способность более 50 вагонов в сутки. Современные терминалы уже сейчас обеспечивают такую отгрузку, знает Павенский. Для трейдеров и перевозчиков важно, чтобы элеватор пропускал как можно больше зерна, чтобы без задержек отправлять товарные партии на экспорт, заключает он.
