Журнал «Агроинвестор»
Как приангарский свинокомплекс стал мясной компанией полного цикла
В отличие от большинства работающих сейчас советских комплексов-«стотысячников», «Усольский» сохраняет независимость. Приватизированный в 1994 году, он до сих пор имеет статус производственного кооператива, принадлежит коллективу, а у основных собственников нет контрольного пакета. В компании уверяют, что это не мешает развиваться: в прошлом году она заработала 1 млрд руб. и получила 23% прибыли. Всю свинину «Усольский» перерабатывает сам и большую часть продукции продает в своих магазинах.
В 1994 году работники свиноводческого совхоза имени 60-летия Октября приватизировали его, превратив в производственный кооператив «Усольский свинокомплекс». «Мы не пропили и не проели государственную собственность, а сохранили и преумножили ее», — гордится первый заместитель гендиректора «Усольского свинокомплекса» Павел Сумароков. А сохранять было что. Совхоз был самым крупным в Приангарье, рассчитанным на выращивание и откорм 108 тыс. свиней в год. «В начале 90-х все связи по поставкам кормов и реализации продукции разрушились. Руководство посовещалось с коллективом, решили все делать сами, — говорит Сумароков. — Стали пайщиками. Сумма пая определялась трудовым стажем и ежемесячным доходом». Для тех, кто зарабатывал тогда 100 руб./мес., пай был 20 руб.
Сейчас на свиноводческом комплексе работает 778 человек, из них около 50% пайщиков. Управляет кооперативом семья Сумароковых: Илья Сумароков, гендиректор с первого дня основания свинокомплекса, и его сын Павел, который работает на предприятии 22 года. Недавно Сумароковы взяли на работу еще и племянника. «Контрольного пакета акций у нас троих нет, но мы считаем, что выбранная форма собственности позволяет более эффективно вести хозяйство», — рассказывает Сумароков.
Помогла зима «В конце 1990-х годов было время неплатежей. Мясокомбинаты задолжали нам миллионы [рублей], — вспоминает он. — Критический момент наступил зимой 2002 года, когда закупочная цена на свинину из Китая опустилась до 48 руб./кг, тогда как мы продавали мясо по 56 руб./кг [живого веса]. Покупатель поставил условие — продавать мясо по той же цене, что и китайцы». Как признается Сумароков, спасла бизнес компании холодная зима. «Усольский» начал сам забивать свиней и увеличивать товарные остатки. Но благодаря морозу компания дожила до весны и нашла новых партнеров, доволен топ-менеджер.
Вместе с тем, полагаться на покупателей свинины в «Усольском» больше не стали и после 2002 года сделали ставку на вертикальную интеграцию, начав наращивать переработку. «Объемы увеличивали ежегодно, — говорит Сумароков. — А в последние четыре года сами перерабатываем все сырье. Сначала выпускали 5 т в смену, потом 15 т, сейчас же делаем уже 30 т». В ассортименте колбасного цеха комплекса более 100 наименований мясных продуктов.
Пять лет назад кооператив также начал развивать розничную сеть, через которую сейчас продает 70% своего товара. «Инвестиции в один магазин с площадью торгового зала около 50 кв. м — от 3 млн до 5 млн руб., если речь идет об Иркутске», — оценивает Сумароков. В Иркутске и области уже 16 магазинов, до конца 2008 года откроются еще три. В собственных магазинах продукция свинокомплекса стоит 130-180 руб./кг, торговая наценка дилеров составляет 30-50 руб./кг.
Текучки нет «Весь мир говорит о том, что продукт нужно довести от стойла до прилавка», — одобряет бизнес-стратегию «Усольского» Алексей Гриншпун, председатель самарского холдинга «СВ-Поволжское» (владеет местным свинокомплексом, рассчитанным более чем на 100 тыс. голов). Создание предприятия полного цикла — самый эффективный способ добиться конкурентоспособности, соглашается с ним аналитик Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Роман Кипоть. Все крупные компании сейчас идут по этому пути, доказывает он. В 2007 году «Усольский» произвел 12,2 тыс. т свинины. Сумароков уверяет, что рентабельность производства за 2007 год составила 23%. «Рентабельность в свиноводстве можно довести и до 50%, важна автоматизация производства», — комментирует Гришпун.
Сейчас в «Усольском» откармливают 76 тыс. свиней. В 2007 году оборот предприятия составил около 1 млрд руб. В последние годы кооператив закупает молодняк в Дании и Великобритании. «Это породы свиней с минимальным содержанием шпика. Люди стараются есть меньше сала», — объясняет Сумароков. Проблему текучки решают хорошая зарплата и социальный пакет, резюмирует он. Средний оклад в компании — 20 тыс. руб., стоимость соцпакета — около 5 тыс. руб./мес.
Секрет успеха «Конечно, начинали мы не с нуля», — признает Сумароков. Но тогда сельскохозяйственная собственность вообще была неликвидной, напоминает он. «Колхозы и совхозы отдавали даром вместе с пакетом долгов, — поддерживает его гендиректор компании «Бернер ист» Алла Мишина, имеющая неудачный опыт приобретения агрохозяйства. — Самое сложное начиналось дальше — как сделать их рентабельными». Почти все бывшие крупные советские свинокомплексы поменяли форму собственности и, в отличие от «Усольского», не стали кооперативами, а перешли под контроль крупных холдингов. «Для сельского хозяйства России с ее просторами холдинги наиболее перспективны», — настаивает Гришпун. Он признается, что не знает больших свиноводческих комплексов с формой собственности «производственный кооператив». «Составляющие успеха «Усольского свинокомплекса» - это сфокусированность на одном проекте, совпадение модели менеджмента с размерами предприятия и многолетний опыт [работы собственников компании в этом секторе]», — считает Алексей Мартыненко, гендиректор компании «Мустанг ингредиентс» (производитель сыров и заменителей цельного молока). Развивать бизнес участникам региональных рынков — таким, как «Усольский» - приходится, жестко конкурируя с федеральными переработчиками, констатирует Гриншпун из «СВ-Поволжского». «Страшны не столько бразильские поставщики мяса, сколько московские комбинаты с брендами, которые охватывают всю Россию. Именно с ними приходится биться в регионах, доказывая, что наш продукт лучше», — говорит он. Многие мясозаводы работают на дешевом замороженном бразильском мясе, подтверждает Сумароков. «Мы тоже могли бы уменьшить себестоимость, используя сою и другие заменители мяса, но принципиально этого не делаем», — гордится он.
