Журнал «Агроинвестор»
Как показывает мировой опыт, следующим этапом естественного развития успешного агробизнеса является освоение внешних рынков. И не только за счет экспорта произведенной продукции, а в том числе и путем покупки или строительства собственных активов на иностранной территории. Россия пока от этого все-таки далека, однако некоторые крупные игроки тех или иных отраслей АПК такие планы уже имеют, а отдельные — их реализовали
После значительной девальвации рубля в ходе кризиса 2014-2016 годов и перехода Центробанка к плавающему курсу российские компании получили значимое ценовое конкурентное преимущество на местном и зарубежных рынках. Однако для успешной экспансии одного только ценового конкурентного преимущества даже при наличии качественной продукции недостаточно. Процесс завоевания экспортных рынков очень сложен с практической точки зрения, подчеркивает портфельный менеджер «Открытие Брокер» Тимур Нигматуллин. Например, без строительства мощностей крайне сложно обеспечить необходимую для покупателей ритмичность поставок и в целом выдерживать приемлемое качество логистики. Именно поэтому разумным шагом выглядят инвестиции в проекты за рубежом, даже если пока они не будут генерировать денежного потока. «По сути — это задел на будущее», — констатирует эксперт.
Уже работают
Пока реальные примеры зарубежных активов во владении российских агропромышленных компаний можно пересчитать по пальцам одной руки. Пожалуй, больше всех в этом преуспел крупнейший отечественный переработчик сои «Содружество» (Калининградская область). Сейчас помимо трех МЭЗов, а также завода по производству соевого протеинового концентрата на Северо-Западе страны компания владеет предприятиями по переработке масличных в Бразилии (мощность 1 тыс. т/сутки), Турции (700 т/сутки), а также Беларуси (2 тыс. т/сутки). Производства, расположенные в дальнем зарубежье, группа купила, соответственно, в 2010-м и 2018-м, а мощности в соседней республике были построены с нуля и запущены в прошлом году.
Приобретение бразильских активов руководство группы объясняло тогда желанием развивать свою деятельность как за счет покупки соевых бобов напрямую у сельхозпроизводителей, так и за счет переработки сои и другой продукции для получения доступа к одному из самых динамично развивающихся рынков в мире. «Усиление нашего присутствия в стране с крупнейшей в Южной Америке экономикой является наиболее оптимальным для нас вариантом», — говорилось в пресс-релизе компании. Примерно так же главный исполнительный директор Sodrugestvo Group S. A. Александр Куценко комментировал покупку и турецких активов: «Поскольку мы продолжаем поиск новых стратегических возможностей развития — как с точки зрения географического расположения, так и в отношении предложения наших продуктов и услуг — это предприятие [мультизерновой перерабатывающий комплекс в г. Измир, который группа приобрела у Altinyag Kombinalari Anonim Sirketi] отвечает нашим стремлениям к повышению уровня обслуживания клиентов на одном из наиболее динамичных рынков Средиземноморья и региона MENA (Ближний Восток и Северная Африка)».
По мнению одного из экспертов масложирового рынка, выход «Содружества» в Латинскую Америку и Турцию — это прецедент и решительный шаг в направлении создания по-настоящему глобальной компании. Что касается проекта в Беларуси — работы по возведению сначала агрологистического комплекса мощностью хранения 100 тыс. т сыпучих, тарных и наливных грузов, а затем МЭЗа по переработке 2 тыс. т рапса, сои и рыжика в сутки в г. Сморгонь группа вела с 2011-го по 2018 год — то он, по словам ведущего эксперта Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Даниила Хотько, полностью оправдан с точки зрения обеспечения сырьем и перераспределения торговых потоков. «Качественную сою на переработку завод может закупать на Украине, рапс — в России, — говорит он. — А готовую продукцию — шрота, в частности, — группа реализует уже на территории самой Беларуси, а также поставляет на российский рынок». Таким образом, логистика получилась более эффективная: теперь часть шротов, которые выпускаются на калининградских заводах и которые раньше уходили на реализацию в центральные регионы страны, «Содружество» отправляет на экспорт. И их объем сейчас замещают поставки с белорусского предприятия, откуда ближе и дешевле путь в Россию, знает эксперт.
Актив в Казахстане есть и у еще одного из крупнейших игроков масложирового рынка — «Эфко». Как сказано на сайте компании, запуск МЭЗа в Алма-Ате на 450 т/сутки по производству и выпуску маргаринов и промышленных жиров на 100 т/сутки состоялся в 2015 году. В модернизацию комплекса было вложено $32,5 млн. В прошлом году «Эфко Алматы» произвела 55,3 тыс. т продукции, при этом 47% от этого объема ушло на экспорт, сообщал портал Nur.kz. Сама компания отказалась рассказать «Агроинвестору» о том, как развивается бизнес в Казахстане. Начальник Центра экономического прогнозирования Газпромбанка Дарья Снитко считает, что расширение масложирового бизнеса «Эфко» в Казахстан имеет большой потенциал. В первую очередь потому, что проблемы в этом секторе там сходны с теми, что Россия пережила десять лет назад. А значит, компания знает, как их решить.
10 лет назад обзавелся винодельческим хозяйством Chateau d’Avize в регионе Шампань во Франции основной владелец «Абрау-Дюрсо» (крупнейший российский производитель игристых вин), политик и предприниматель Борис Титов. С момента покупки по середину 2017 года вложения в развитие этого бизнеса составили около €3 млн, писали «Ведомости». Первую коммерческую партию именного миллезимного (производится в лучшие годы из лучшего винограда) органического шампанского французский шампанский дом выпустил два года назад. Как сообщала пресс-служба «Абрау-Дюрсо», из 10,6 тыс. бутылок экстра-брюта, произведенного из собственного шардоне категории гран крю, на продажу в Россию должна было поступить лишь 1 тыс. бутылок.
«Нам в структуре холдинга был просто необходим шампанский дом, потому что для любого производителя игристого вина регион Шампань — это что-то такое ключевое, базовое, по сути, вторая родина, — комментировал порталу Slon.ru причины покупки данного актива Титов. — Наличие своего винного дома в этом регионе создает определенную репутацию производителю игристых вин. Более того, в этой ситуации оно вытягивает весь бренд, делает его выше по качеству. Думаю, что „Абрау-Дюрсо“ от того, что у нас теперь есть свое хозяйство во Франции, только выигрывает. Здесь заложен и сугубо практический смысл — к примеру, передача технологий из Франции, и польза для нашего российского бренда. Потому что люди понимают: если ты умеешь производить шампанское на его родине, то, значит, ты умеешь производить и хорошее вино в России». Сейчас в распоряжении виноделов Chateau d’Avize находится 2 га виноградников. В хороший урожайный год шампанский дом способен выпускать около 20 тыс. бутылок.
Французский проект «Абрау-Дюрсо» — хороший пример диверсификации бизнеса, считает президент Союза виноградарей и виноделов России Леонид Попович. По его словам, Chateau d’Avize производит интересный эко-продукт. «Многие наши производители вина уже накопили достаточный опыт, чтобы идти с ним за рубеж, показывать свои возможности и умения, — считает эксперт. — И эти знания позволяют создавать бизнес в любом месте, было бы желание и деньги».
Только планируют
Впрочем, «Абрау-Дюрсо» не намерена останавливаться только на Франции. В ноябре прошлого года компания вела переговоры с коллегами из Китая об инвестициях в создание производства легкого шампанского и вина в КНР, заявлял тогда в интервью РИА Новости Борис Титов. Зайти на рынок соседней республики «Абрау-Дюрсо» пытается с 2011 года, рассказывал в феврале «Ведомостям» президент группы Павел Титов. По его словам, компания уже два года работает с китайцами над совместным проектом в порту Далянь в сфере премиального энотуризма.
На Китай нацелился и один из крупнейших агрохолдингов страны «Русаго» Вадима Мошковича. Как сообщала недавно Global Times, группа намерена инвестировать $5 млрд в крупномасштабный проект по производству свинины (3 млн т/год) и переработке кормов (1 млн т/год) в Циндао (провинция Шаньдун), о чем между компанией и правительством региона подписано соответствующее соглашение. По мнению старшего аналитика Beijing Orient Agribusiness Consultants Ма Вэньфэн, с учетом того, что в Китае активизировалась африканская чума свиней, «Русагро» выбрала для реализации своего проекта «просто идеальное время». Цены на свинину и живых свиней в Китае продолжают расти, и это делает отрасль еще более прибыльной.
Сразу на три страны (помимо Китая, на Узбекистан и Казахстан) смотрит и один из крупнейших российских игроков рынка овощей защищенного грунта «ЭКО-культура». Как сообщали ранее СМИ, в КНР холдинг ведет переговоры о строительстве тепличного комплекса площадью 250 га в партнерстве с местной Huafa Group. Финансирование на себя полностью должна взять китайская сторона, а «ЭКО-культура» будет заниматься оперативным управлением. В Китае инвесторам нужно делать ставку на выращивание биопродукции, считает гендиректор консалтинговой компании «Технологии роста» Тамара Решетникова. «Действительно качественных овощей в КНР производят мало. Даже если судить по продукции, которая поступает из страны на прилавки ДФО и Сибири, то пестицидов и стимуляторов роста там зачастую избыток, причем много таких веществ, которые наши надзорные ведомства даже порой не умеют определять, — знает она. — В то же время в самом Китае растет уровень жизни, а вместе с ним и желание потребителей питаться более здоровой пищей, поэтому экологически чистая продукция будет иметь там высокий спрос». Однако, напоминает эксперт, в КНР очень сложная экономическая, юридическая среда для неместного бизнеса, и менталитет китайского и российского предпринимателя принципиально отличается. Именно вследствие этого пока у российских бизнесменов возникают большие сложности с реализацией совместных проектов, переговоры могут растягиваться на долгие годы, говорит Решетникова.
Инвестиции в тепличный комплекс на 314 га, хранилища, а также перерабатывающие мощности в Узбекистане изначально оценивались «ЭКО-Культурой» в $472 млн. Еще $92 млн холдинг намеревался потратить на закладку 1 тыс. га садов, где должны расти черешня, абрикосы, сливы, персики. Как сообщила «Агроинвестору» пресс-служба «ЭКО-культуры», сейчас компания продолжает переговоры с представителями страны, и производственные показатели, объем инвестиций будут скорректированы. «Климатические условия многих районов Узбекистана подходят для организации более дешевого, чем в России, тепличного производства, — отмечает Решетникова. — Но страна небогатая, и погода, в то же время, позволяет получать урожай овощей и в открытом грунте и под легкими укрытиями, поэтому большой необходимости вкладываться в высокотехнологичные комплексы нет».
Вложения холдинга в ряд крупномасштабных проектов по выращиванию сельхозпродукции в Казахстане могут составить около $1 млрд. Разместить мощности планируется на 80 га в Алма-Атинской области, а также на 500 га — в Туркестанской. Урожай овощей и зелени в общем будет доходить не менее чем до 200 тыс. т в год.
«В России солнца гораздо меньше, чем в Узбекистане и Казахстане, поэтому, чтобы предложить нашему потребителю доступный продукт, мы решили искать места под теплицы в более благоприятных для тепличного бизнеса регионах, — поясняет директор по маркетингу АПХ «ЭКО-культура» Рустем Мустафин. — Площадки выбрали там и потому, что это дружественные нам республики, где есть устойчивые связи с Россией как на уровне правительств, так и в бизнес-сообществе. Из этих стран легко импортировать продукцию в российские регионы, кроме того, с Казахстаном мы находимся в едином таможенном пространстве, а с Узбекистаном у нас „зеленый коридор“». Также в республиках благоприятные условия для бизнеса, доступная рабочая сила, цены на газ и электроэнергию. Все это вкупе и определило выбор данных регионов, добавляет топ-менеджер.
Проекты «ЭКО-культура» рассчитывает реализовывать при участии известных на рынке местных игроков. При этом, начиная работать, компании важно убедиться в реальности обещаний партнеров, обращает внимание Мустафин. «Есть интерес к сотрудничеству с обеих сторон, и когда мы поймем, как работают новые механизмы взаимодействия, то будем планировать следующие шаги», — говорит он. Климат данных стран позволяет строить теплицы без искусственного освещения и выращивать томаты и огурцы только за счет естественного солнечного света. Эта особенность, по расчетам инвесторов, снизит себестоимость строительства комплексов и готовой продукции.
По мнению Решетниковой, холдингу вполне под силу реализовать задуманные проекты с точки зрения накопленного опыта. «Фактически в России есть всего несколько инициаторов тепличных проектов, которые имеют подобные компетенции в овощеводстве закрытого грунта, в реализации успешных проектов, — обращает внимание она. — У „ЭКО-культуры“, безусловно, есть сильная команда менеджеров, высококлассные специалисты, и это позволяет им развивать проекты в любых регионах». Главной сложностью при реализации планов может стать вопрос финансирования, полагает эксперт.
Выход с проектами на рынки других стран, по словам Ерыженского, — логичное решение с точки зрения имеющегося потенциала компании, которая не может реализовывать его на внутреннем рынке из-за того, что тот «задыхается» от перепроизводства. «Приобретенный опыт и производственные наработки, в принципе, можно было бы применить на территории других стран, где нет такого высокого уровня свеклосахарного производства», — прокомментировал топ-менеджер «Агроинвестору».
Расширение географии как способ хеджировать погодные риски
Дарья Снитко, Начальник Центра экономического прогнозирования Газпромбанка
Географическая диверсификация всегда очень привлекательно выглядит для инвесторов, особенно если речь идет о размещении на финансовых рынках (ipo, spo, облигационные размещения). Как правило, это дает возможность получить более высокий кредитный рейтинг как на финансовых рынках и у агентств, так и у банков. Ведь иногда продажи на соседнем локальном рынке хорошо балансируют провалы на «местном», например в случае кризиса. Для агропроизводства расширение географии вообще может стать хорошим вариантом хеджирования погодных рисков: при неурожае в одном регионе в другой стране может быть получен прекрасный урожай, что сгладит риски падения выручки.
Куда идти?
Инвесторам, решившим инвестировать в активы за рубежом, стоит тщательно проанализировать рынки других стран и отрасли, в которых они могли бы реализовать успешные проекты. Во внешних инвестициях заинтересована любая страна, особенно если у инвестора есть не только средства, но и отраслевая экспертиза, полагает партнер практики АПК компании «НЭО Центр» Владимир Шафоростов. В этом случае возникает стратегическое партнерство, которое может быть интересно российским компаниям по ряду причин: снятие торговых барьеров, доступ к сырью на территории стран, льготный режим ведения бизнеса, отличный от тех, что дает Россия, доступность финансовых ресурсов, перечисляет он.
Все страны так или иначе имеют перспективы для вложений, думает исполнительный директор «Ринкон Менеджмент» Константин Корнеев. Однако прежде всего стоит присмотреться к странам бывшего СССР. И наиболее интересным среди остальных выглядит рынок Казахстана. «Страна, так же как и Россия, имеет программы по развитию экспорта и в некоторых вещах решения принимает быстрее, чем Россия, — знает эксперт. — Да и ритейл очень похож на российский, что упростит компаниям работу с ним в случае реализации продукции на местном рынке».
Стоит также присмотреться к африканским странам, таким как Камерун, Ангола, Танзания, то есть тем, куда уже начал инвестировать Китай, рекомендует Корнеев. А вот сама КНР — это уже для тех, кто наработал компетенции на других рынках, так как вести бизнес в республике непросто, в том числе в силу ментальных причин. По сложности Китай превосходит страны Африки и Ближнего Востока, уверен эксперт.
Обычно с точки зрения экономики все страны положительно смотрят на иностранные прямые инвестиции в свои производства, вторит остальным руководитель центра компетенций в АПК КПМГ в России и СНГ Виталий Шеремет. Впрочем, сейчас этот вопрос все же имеет некий политический окрас, поэтому для российского агроэкспорта наиболее интересными являются рынки Азии (Китай, ЮВА) и страны MENA.
Наиболее перспективны рынки ЕАЭС из-за благоприятной регулятивной среды и КНР благодаря его масштабу, полагает Нигматуллин. Что, впрочем, — в последнем случае — компенсируется жестким регулированием. «Наибольший потенциал развития в Китае я вижу у производителей мяса, сахара, а также представителей масложирового бизнеса», — говорит он.
В первую очередь инвесторам могут быть интересны те страны, где есть таможенные преференции для местных производителей, считает Ерыженский. Рынки с открытыми границами, куда можно импортировать любой товар без ограничений, не смогут и не захотят особо поддерживать инвесторов, потому что это всегда сопряжено с затратами со стороны бюджета. И поскольку многие страны СНГ стремятся к либерализации рынка, в первую очередь для того, чтобы иметь хорошие отношения с Евросоюзом, они, как правило, в значительной степени открывают границы для импортных товаров. Поэтому на таких рынках поднимать производство бессмысленно, думает топ-менеджер.
По мнению Дарьи Снитко, при выходе с инвестициями за рубеж первостепенное значение имеет отрасль. Некоторые российские компании действительно уже владеют передовыми технологиями и могут этот опыт перенести в другие страны. «Например, в отрасли выращивания и кормления свиней наш опыт может быть интересен соседям, масложировые предприятия обладают налаженной технологией и умеют управлять логистикой, что сделает их конкурентоспособными, например, в том же Казахстане», — отмечает она.
Выбор правильного сегмента очень важен, соглашается Шафоростов. В зависимости от отрасли производитель делает ставку на определенную стратегию развития за пределами своей страны. «Когда ты максимально расширил производство и не можешь расти на внутреннем рынке, а экспорт экономически неэффективен или невозможен по каким-то причинам, то единственный способ развития — это переступить границу и создать предприятие на территории другой страны, — говорит он. — Если к тому же у компании сильные компетенции в каком-либо сегменте и она приходит в другую страну, где такие сегменты не развиты или на рынке есть место новым игрокам, то шанс на хороший старт велик». Такая ситуация особенно характерна для свиноводства. Например, развитие отрасли в Китае находится на достаточно низком технологическом уровне в отношении как генетики, кормов, так и технологических процессов. Поэтому к этому рынку присматривается не только «Русагро», но и другие игроки, знает эксперт. Такая же ситуация наблюдается в тепличном производстве КНР, добавляет Решетникова. Значительная часть тепличных комплексов в Китае представляет собой «земляные» теплицы, где одна из стен просто создана из земли, что позволяет сохранять дневное тепло ночью. Но понятно, что уровень агротехнологий в таких комплексах не самый высокий, акцентирует внимание она.
Отрасль значения в принципе не имеет, так как движение по цепи создания добавленной стоимости в сторону конечного потребителя в большинстве отраслей улучшает экономику инвестпроекта, спорит Виталий Шеремет. Хотя можно отметить, что в сегменте b2c близость к потребителю дает более значимые выгоды, чем в сегменте b2b. «Например, кондитеры больше выиграют от инвестиций в целевые рынки, чем производители зерна, — добавляет он. — Но и в случае последних также возможны интересные нюансы. Например, поставки по спецификациям заказчиков, то есть уход от коммодитизации».
Во что именно инвестировать, зависит от того, какую продукцию российская компания готова предложить другим странам, обращает внимание Корнеев. Если продавать сырьевые товары — зерно, масло, мясо, то стоит инвестировать в покупку или строительство за рубежом ОРЦ, складов, холодильников. Если же речь о брендированных товарах, тогда нужно возводить собственно производство по выпуску таких продуктов.
По мнению эксперта, самые большие компетенции с точки зрения управления продажами и долгосрочного, осмысленного выхода на экспорт находятся в таких российских отраслях, как молочная, мясная и кондитерская. Именно они готовы справиться с организацией бизнеса и на заграничном рынке, верит он. «Например, если взять то же свиноводство, то в США основные инвестиции в этот сегмент шли еще в 1960-е, а у нас им и 10-15 лет зачастую нет, — говорит Корнеев. — То есть наш опыт более „свежий“, чем у многих американцев и европейцев, отечественные технологи, инженеры, производственники работают на более современных технологиях, чем значительная часть иностранных. И это наше конкурентное преимущество».
Хорошая бизнес-стратегия
Желание российских инвесторов осваивать зарубежные рынки все опрошенные «Агроинвестором» эксперты поддерживают. «Это хорошая бизнес-стратегия», — констатирует Дарья Снитко. В пищевой промышленности эффект масштаба, то есть снижения издержек при увеличении объема выпуска, редко бывает значимым. «Продажи из одной страны производства по всему свету целесообразны лишь для крупных брендов, которые предлагают премиальный продукт (например бельгийский шоколад), или если имеет место какое-то уникальное производство, связанное с местом географического происхождения, — поясняет она. — Для большинства же продуктов питания логично локализовывать производства на рынке, где и осуществляются продажи товара».
Многие крупные международные компании в 1990-е годы тоже использовали эту стратегию по отношению к России: сначала осуществляли импорт, но по достижении сколь-нибудь значимых объемов реализации в нашей стране принимали решение о строительстве здесь производства. Хотя такой способ развития бизнеса, по словам эксперта, используется лишь тогда, когда материнская компания действительно обладает компетенцией или сильным брендом. Поэтому не все отечественные производители даже при наличии поставок в соседние страны смогут осуществлять конкурентное производство за границей по тем же принципам, на каких они работают в России. «Так, у нас много примеров компаний, успешных не потому, что они умеют хорошо продавать или производить с меньшими затратами, а потому, что знают, как привлекать финансовые ресурсы и ими управлять, как быстро строить объекты, и пользуются поддержкой местных властей либо их рынок защищен от конкуренции, — отмечает Снитко. — Маловероятно, что такие инвесторы будут успешны за рубежом». А вот компании, которые внедрили в России новейшие технологии производства, конечно, могут реплицировать опыт и на другие страны.
Целевые показатели российского агроэкспорта поднимают вопрос о его структуре, акцентирует внимание Виталий Шеремет. Если в предыдущие годы основой экспорта российской агропродукции были биржевые товары, то сейчас для достижения майских указов президента необходимо перейти к вывозу с большей добавленной стоимостью. Это та область, в которой у российского бизнеса традиционно мало опыта. В то же время успех на новых, зачастую высококонкурентных рынках зависит от многих факторов, в том числе от понимания потребительских предпочтений, налаженных каналов сбыта продукции, инвестиций в позиционирование производителя, региона, страны. Это дорогие проекты, которые в идеальной ситуации требуют поддержки локальных партнеров или присутствия производителя на целевом рынке. «Причин для этого несколько: от защиты своих торговых марок до контроля программ продвижения», — говорит эксперт.
Еще одним аргументом, по мнению Шеремета, является управление геополитическими рисками, которые зачастую решаются путем ввода ограничений на импортно-экспортные операции. Именно поэтому многие инвесторы, не только российские, рассматривают присутствие на целевых рынкахткак фактор успеха своих экспортных операций. Например, ряд российских компаний — от мясников до кондитеров — всерьез рассматривают инвестиции в перерабатывающие мощности в Китае, напоминает он. «Цель подобных инвестиций — соответствие китайским стандартам производства, более легкое партнерство с местным бизнесом, большая гибкость в части трансграничных операций, контроль продвижения своей продукции в КНР
К главным проблемам, с которыми инвесторы могут столкнуться при реализации проектов за рубежом, Снитко относит административные барьеры, незнание местных законов и неправильную дистрибуцию. Причем особенно опасно, по ее мнению, последнее: например, неправильно учесть специфику нового рынка в нейминге продукта или предложить вкусы/упаковку, которая в России продается хорошо, но непопулярна по культурным традициям в другой стране. «При непродуманной стратегии продвижения потери могут быть колоссальными даже несмотря на высокое качество произведенного продукта», — добавляет эксперт.
Могут быть у российских инвесторов и сложности с финансированием. «Каким образом привлекать его для работы на внешних рынках? — задается вопросом Корнеев. — Пока отечественные компании не могут кредитоваться в зарубежных банках». Получить льготное финансирование для реализации проекта за рубежом в России тоже невозможно, а проценты коммерческого кредита «отбить» не получится ни в одной из существующих агроотраслей, полагает эксперт. Единственный выход в этой ситуации — искать партнера на местном рынке для создания совместного предприятия. Но отсюда вытекают и другие риски, ведь у соинвестора может быть свой взгляд на развитие бизнеса.
Впрочем, до массовой экспансии отечественных инвесторов за рубеж России все равно еще далеко, считает Корнеев. «Мы только в начале пути по экспорту, и сейчас это все-таки не объективная реальность, а поставленная государством цель, для реализации которой многие отрасли пока не совсем готовы», — обращает внимание он. Инвестировать в каналы, которые недостаточно хорошо проработаны, может быть очень опрометчиво. К тому же российское сельское хозяйство не настолько рентабельно, чтобы покрывать риски проектов, реализуемых в другой стране. «Но это не значит, что мы что-то не умеем, мы просто находимся в естественной фазе роста, тестирования рынка и в перспективе придем и к тому, чтобы активно строить и покупать активы за рубежом, но сейчас российские аграрии только в начале этого пути», — заключает эксперт.
Попробовать может любой
По мнению Дарьи Снитко из ЦЭП Газпромбанка, инвестировать в активы за рубежом может любой игрок агропродовольственного рынка — и крупный, и мелкий. Главное, чтоб он отвечал важнейшему требованию — умел производить заявленную продукцию современнее и эффективнее, чем конкуренты в принимающей стране. Вероятно, что диверсифицированный холдинг будет за рубежом как бы в более защищенном положении: масштаб бизнеса дает право на ошибку. К тому же, как правило, большой игрок может потратить больше времени на убыточный период старта, привлечь капитал материнской компании или российского банка. «Но в целом с конкурентным продуктом и опытом построения команд успех может иметь и проект небольшого предприятия», — уверена эксперт. Если речь о дальнем зарубежье, то хорошо иметь местного партнера и развиваться как совместное предприятие. Это позволяет легче проходить административные барьеры, трезво оценивать местные предпочтения, культуру бизнеса и грамотно развиваться в продвижении на рынке, рекомендует она.
