Журнал «Агроинвестор»
Год назад страна вступила в ВТО. Что изменилось для агробизнеса?
22 августа 2012 года Россия стала полноправной участницей ВТО. Первые выводы у игроков рынка в основном негативные. Но очевидных проблем непосредственно из-за ВТО у отрасли не прибавилось — обострились давно имевшиеся, а негатив, на который указывают аграрии (рост импорта, затрат и издержек, ограниченная господдержка, барьеры для экспорта), имел место и раньше.
Пока ни одного положительного последствия вступления России в ВТО мы не увидели, говорит член научно-экспертного совета при комитете Госдумы по аграрным вопросам Данил Фербиков. «Нам обещали снижение цен на продукты питания, — приводит он пример. — Однако, по данным Общественной палаты, самые популярные продукты питания за год подорожали на 8%, при том что в оптовом сегменте цены действительно снизились. Получается, от вступления в ВТО выиграли не производители сельхозпродукции, а посредники и продавцы». Из негативных изменений Фербиков отмечает рост импорта и снижение таможенных сборов. Год назад Минфин рассчитал, что из-за снижения средневзвешенных ставок ввозных пошлин доходы федерального бюджета в 2013 году снизятся на 187,8 млрд руб., в 2014-ом — на 256,8 млрд руб., в 2015-ом — на 365,9 млрд руб.
Мало нового
По данным ФТС, в прошлом году на 5,9% выросли физические объемы импорта мяса (КРС — на 3,7%, свинины — на 8%), сыров и творога — на 18,5%, мяса птицы — на 6,4%. Торговые компании придерживали поставки в ожидании снижения пошлин, поэтому произошел скачок импорта, объясняет гендиректор ИКАРа Дмитрий Рылько. В январе-июне этого года импорт продовольствия составил около $20 млрд — на прошлогоднем уровне, как и физические объемы поставок. ФТС отмечает только рост на 8% закупок сыра и творога, тогда как ввоз красного мяса в натуральном выражении сократился на 14,9%, мяса птицы — на 11,2%.Агробизнес склонен все проблемы последнего времени связывать с ВТО, но драматичного ухудшения ситуации именно из-за вступления пока нет, продолжает Рылько: «В отрасли много проблем, которые почти невозможно отделить от эффекта присоединения к организации, но при этом не имеющих к ней отношения. Например, рост цен на зерно из-за засухи и последовавшее за ним резкое удорожание кормов». Президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский тоже не видит негатива. По его словам, ВТО обострила внутренние проблемы отрасли, но не стала их причиной. К тому же требования ВТО в России начали соблюдать давно. Факт подписания документов о присоединении ничего не поменял, за исключением положения отдельных рынков, уровень защиты которых изменился. В условиях ВТО АПК демонстрирует явную неконкурентоспособность, обращает внимание Фербиков, но проблема не в требованиях организации, соглашается он со Злочевским. «Дорогие кредиты, недостаточное субсидирование, высокие тарифы
Пострадали больше всех
В целом бизнес и агролобби отрицательно относились и относятся к вступлению страны в ВТО, говорит президент корпорации «Стойленская Нива» Дмитрий Древлянский. Но, вместе с тем, основные условия присоединения были известны заранее и, по большому счету, неожиданностей не произошло.Как только были обнародованы условия участия в ВТО, эксперты и игроки рынка единодушно заключили, что больше всех рискуют пострадать свиноводы из-за снижения ввозной пошлины на живых товарных свиней с 40% до 5%. Национальный союз свиноводов опасался, что, если сектор не получит достаточной защиты, то средняя маржа (17%) может снизиться в два раза. Реальность оказалась еще хуже: к апрелю 2013 года цена упала на 35% по отношению к началу 2012-го, и в первом квартале сектор погрузился в глубокую убыточность — 20%. Правда, Рылько связывает проблемы свиноводов с ВТО лишь на 20-30%: в основном повлияли другие факторы. А взрывного роста импорта живых свиней как раз не произошло из-за новых ветеринарных ограничений. Было общее избыточное предложение свинины, но не только вследствие роста импорта, но и из-за внутреннего перепроизводства. В частности, ускорился сброс поголовья в ЛПХ и на небольших предприятиях. Последнее случилось на фоне роста цен на корма из-за удорожания зерна, и обвинять в этом лишь ВТО было бы неправильно, говорит Злочевский. Национальный союз свиноводов не рассчитывает на существенное укрепление цены — нет факторов, которые могли бы сформировать такой тренд, поэтому не приходится говорить и о возвращении прежней доходности сектора. Маржи в 25-30%, которая была основным драйвером роста промышленного свиноводства, больше не будет, констатирует гендиректор союза Юрий Ковалев. При благоприятном развитии событий рентабельность сложится на уровне 10-15%. Но и она возможна только при снижении себестоимости и контроля над издержками, продолжении технологической и структурной модернизации, указывает он. Тем, кто хочет зарабатывать, нужно развивать убой, первичную разделку и логистическую инфраструктуру, а приоритетом делать не рост производства, а качес-тво мяса и его ассортимент. Однако сейчас компаниям сложно инвестировать, понимает Ковалев. Из-за понесенных убытков значительно сократились оборотные средства, что тоже негативно влияет на решения инвесторов: многие компании, заморозившие проекты, не определились, будут ли их возобновлять. Крупнейший производитель свинины «Мираторг» доведет до конца все начатые и профинансированные проекты, но новые заморожены, делится вице-президент компании Александр Никитин. Вступление в ВТО не дало холдингу ничего хорошего, говорит он. «Наш рынок плохо защищен, а себестоимость производства растет. Помимо прочего, мы лишились льготных удобрений и ГСМ, увеличились тарифы на газ и электроэнергию, подорожали железнодорожные перевозки, стройматериалы, кредиты становятся менее доступными, — перечисляет Никитин. — К тому же мы открыли свой рынок в одностороннем порядке».
Молоко в минусе
По мнению Данила Фербикова, тяжелее всех после вступления в ВТО пришлось молочному сектору: за год объем производства упал до уровня 2005 года, то есть инвестиции последних восьми лет фактически потеряны. Из-за снижения на 5% ввозных пошлин наблюдается существенный рост импорта молочной продукции, который давит на рынок. Правда, при детальном рассмотрении не все так однозначно, говорит Злочевский. Например, из выросшего почти вдвое ввоза сливочного масла более половины объема приходится на поставки из Белоруссии, а это влияние Таможенного союза, но не ВТО. Конкуренция в секторе усилилась. Кроме того, из-за снижения пошлин на пальмовое масло, которые до вступления в ВТО составляли €0,4/кг, а после понизились до 5% (и будут уменьшены до 3% в 2014 году), появилось много фальсификата с добавлением растительных жиров, делится впечатлением предправления ассоциации «Союзмолоко» Андрей Даниленко. «Мы делали сравнительный анализ себестоимости молока у нас и за рубежом, — продолжает он. — В России из-за дорогих кредитов, небольших субсидий и высокой стоимости средств производства она примерно на 10-12 руб./л выше, чем в ЕС. Компании, конечно, пытаются корректировать бизнес-планы, снижать издержки. Но если не экономить на качестве, то можно сэкономить 1-2 руб./л, но никак не 12 руб.». Дальше, по оценке «Союзмолоко», возможны два сценария. Оптимистичный предполагает защиту производителей всеми разрешенными ВТО способами, включая финансовую поддержку, которая должна увеличиться на 45-50 млрд руб./год. Если все это будет, то сектор начнет постепенно преодолевать негатив и восстанавливаться. Пессимистичный вариант вероятен, если молочному животноводству не помогут. Тогда соотношение импортной и отечественной продукции изменится на рынке в пользу первой, многие производители обанкротятся, натуральная молочная продукция будет дос-тупна только среднему классу и состоятельным людям, производство молока продолжит сокращаться, инвестпроекты останутся только у компаний, адресно поддерживаемых регионами. Даниленко рассчитывает, что сектору все-таки помогут, в том числе добавят запрашиваемые 45-50 млрд руб./год. «Это просто экономически выгоднее! — убеждает он. — При отсутствии помощи мы за 2013 год снизим производство примерно на 1 млн т молока, что приведет к потере примерно 50 млрд руб. [выручки] переработчиками и росту затрат населения из-за удорожания молочной продукции минимум на 40-50 млрд руб. Выгоднее дать нам деньги на поддержание производства, чем потом повышать пенсии, индексировать зарплаты бюджетникам
Не проиграли
Птицеводство оказалось одним из самых защищенных в ВТО агросекторов: внеквотная пошлина осталась на высоком уровне в 80%, адвалорная составляющая вне квот — 37,5%. «Не могу вспомнить, чтобы кто-то из птицеводов жаловался на ВТО, — говорит независимый бизнес-консультант Валентин Корыпаев. — Наоборот, настроения бодрые. Пример — производители индейки, которые продают охлажденный продукт на почти еще не занятом рынке, причем этот продукт невозможно импортировать». Производители мяса бройлера тоже указывают, что замороженная импортная птица не конкурент их продукции. Но это не значит, что можно расслабиться и спокойно работать, предупреждает Корыпаев: «Наш уровень маржи выше, чем за рубежом. Если там доходность 1%, то у нас — 10-15%. Но при этом в США управление издержками производится на профессиональном уровне, чего не скажешь о России. Розничные цены у нас раза в два выше, чем на западе. Поэтому, если там научатся лучше контролировать издержки и смогут поставлять в Россию продукцию дешевле, то нам не помогут никакие квоты». По его расчетам, потребитель станет чаще выбирать импорт, если разница в цене между охлажденной и замороженной птицей будет на уровне 40%.
Свеклосахарная отрасль одна из немногих сохранила уровень тарифной защиты, доволен финдиректор компании Sucden в России Глеб Тихомиров. Более того, производителям и переработчикам свеклы удалось получить небольшой бенефит: за счет введения более высокой шкалы пошлин, чем в 2009—2010 годах, среднегодовая цена сахара выросла примерно на 3%, говорит ведущий эксперт ИКАРа Евгений Иванов. Правда, свекловоды ощутили рост издержек, плюс снизилось субсидирование — господдержка свекловодства сократилась на порядок. Если раньше, по словам Иванова, она составляла в общей сложности около 3 тыс. руб./га, то сейчас — примерно 300 руб./га (только погектарные выплаты), что добавило аграриям пессимизма.
В ожидании хорошего
Все негативные эффекты присоединения к ВТО носят кратко- и среднесрочный характер, тогда как у позитивных он будет длительным, говорит Дмитрий Рылько из ИКАРа. Например, в сентябре должно произойти первое снижение экспортной пошлины на масличные. К 2018 году вывозная пошлина на подсолнечник и рапс составит 6,5% против нынешних 20% и 15% соответственно. Она будет единой для двух агрокультур. Конкурентоспособность производства масличных благодаря либерализации режима защиты должна вырасти, рассчитывает Рылько. По мнению Злочевского, благодаря ВТО удастся решить долговые проблемы отрасли. Прежде государство боролось с симптомами этих проблем, списывая и реструктурируя задолженность, которая накапливалась вновь. Но сейчас такие меры находятся в лимитированной желтой корзине, напоминает он, а уже в 2015 году, по проекту бюджета, мы достигнем предельного разрешенного объема поддержки ($7,2 млрд). Конечно, можно будет направить часть денег на списание долга, но тогда придется сокращать поддержку других направлений, рассуждает эксперт, но это все равно не поможет: сумма проблемных долгов приближается к 400 млрд руб., а лимит желтой корзины в 2014 году — 8,1 млрд руб. «Придется искать другие способы, и самый правильный — лечить болезнь, а не последствия: дать возможность сельхозпроизводителям зарабатывать, чтобы доходы от продаж позволяли рассчитываться с долгами», — уверен Злочевский. Сейчас цены на продовольствие сдерживают, считая их социальным фактором, при этом расходы на его производство и тарифы естественных монополий постоянно растут. ВТО может помочь разжать эти «экономичес-кие тиски», говорит он. ВТО дает потенциальную возможность развития экспорта сельхозпродукции, однако государству нужно последовательно лоббировать интересы отрасли за рубежом. Пока власти неактивны, отмечает Злочевский. «Несколько птицеводческих предприятий сертифицированы для поставок мяса в Европу. Но мало преодолеть ветеринарные и фитосанитарные барьеры — нужно политическое сопровождение, а торговые представительства, которые должны продвигать наши товары, этим не занимаются», — отмечает эксперт. Экспорт птицепродукции пока незначителен, подтверждает Корыпаев: несмотря на заявления, что нужно вывозить 400 тыс. т/год, экспортируются в основном куриные лапы и субпродукты на азиатские рынки. Эксперт знает только один случай поставки сортового мяса — 20-30 т бройлера продала в одну из арабских стран «Акашевская птицефабрика». Экспорт — дорога с двусторонним движением: подавляющее большинство крупнейших экспортеров одновременно являются крупнейшими импортерами, напоминает Дмитрий Рылько. «Если препятствовать импорту товаров, то не стоит ждать и благосклонного отношения к нашему экспорту, — говорит он. — Нужно очень серьезно работать с каждой страной-импортером из числа торговых партнеров России, добиваясь доступа нашей продукции на их рынки». У нас нет программ поддержки и продвижения экспорта. «Например, в США есть межправительственная программа предоставления товарных кредитов сельхозпродукцией на льготных условиях (на 20 лет под 2% годовых). Россия только в прошлом году выплатила последний транш по кредиту, полученному зерном в 1992 году как раз на условиях такой программы, — рассказывает Злочевский. — Есть, к примеру, такие программы, по которым правительство США гарантирует поставщикам 50% рисков неуплаты за поставленную на экспорт продукцию». Россия же только начинает развивать общие прог-раммы гарантийного сопровождения и экспортного страхования, которые курирует Минэкономразвития. Но они предназначены только для продукции с добавленной стоимостью. Кроме того, процедуры участия крайне сложны, и продвинуть товар на экспорт с их помощью почти нереально. У нас нет грамотных чиновников, способных вести переговоры по экспортным рынкам, добавляет Никитин из «Мираторга».
Что будет с инвестициями
Никитин думает, что дальше все будет только хуже: сворачивание инвестиций, банкротство, проблемы с финансированием начатых проектов из-за непонятной ситуации с субсидированием кредитов (подробнее об этой проблеме — в статье на стр. 16). «Никакие защитные меры не помогут свиноводству вернуть привлекательность для инвесторов: защититься от импорта мы не можем, с ростом тарифов естественных монополий тоже ничего не сделаешь, деньги у нас дороже, чем у конкурентов на западе, а дополнительная поддержка носит временный характер», — сетует топ-менеджер. Поддержка сектора и понимание проблем свиноводов у власти есть, это видно по принимаемым решениям, говорит Юрий Ковалев из Национального союза свиноводов. «Но, к сожалению, выполняются эти решения крайне медленно. Например, субсидии на корма до сих пор не получены, — добавляет он. — Если изменения и, в частности, среднесрочная (на пять лет) программа дополнительной финансовой поддержки свиноводства, которую мы ждем, в итоге окажутся эффективными, то возможны новые инвестиции в сектор. Но больших вложений все-таки ждать не приходится». По его мнению, из-за относительно невысокой рентабельности инвестировать в сектор, скорее всего, продолжат только профильные компании с развитым перерабатывающим производством, дистрибуцией и кормовой базой. Сельское хозяйство никогда не было в числе самых инвестиционно привлекательных отраслей, напоминает Фербиков, а теперь еще и замедляется рост национальной экономики, что негативно влияет на активность инвесторов. К тому же диспропорции в ценообразовании, дорогие кредиты, большие расстояния и высокие транспортные тарифы внутри страны, а также слаборазвитая инфраструктура сказываются на АПК намного заметнее ВТО, хотя фактор вступления в эту организацию, конечно, тоже имеет значение. В целом сектор пока больше потерял от присоединения, чем приобрел, говорит Фербиков. Агропром никогда не рассматривался в качестве бенефициара переговорного процесса, не является он им и после вступления в ВТО, добавляет Тихомиров из Sucden. «Остается надеяться, что это только последствия первого года, и в оставшиеся шесть лет переходного периода ситуация изменится, — рассчитывает Фербиков. — Но для этого государству и аграриям необходимо научиться всему, что знают и умеют в ВТО».
Потеряют миллиарды
В ближайшие два-три года может осложниться положение переработчиков мяса. Раньше, благодаря защите рынка, отечественные колбасные изделия стоили на 20-30% дешевле импортных, но теперь таможенный тариф на ввоз готовой мясной продукции будет постепенно снижаться. Импортная пошлина уже была снижена с 25% до 20% (но не менее €0,4/кг). С 2015 года предполагается полный отказ от адвалорной составляющей, а пошлина составит €0,25/кг. Пока в самой востребованной категории — среднем ценовом сегменте — импорта почти нет, говорит руководитель информационно-аналитической группы мясокомбината «Останкино» Андрей Дальнов. В основном на рынке присутствуют зарубежные высокомаржинальные деликатесы либо низкопробная продукция стран Центральной и Восточной Европы. «Правда, импорт колбасных изделий растет: в первом полугодии он увеличился на 5% при снижении российского производства, по предварительным данным, на 3,5%", — отмечает эксперт. Если импорт на порядок увеличится после 2015 года, то выпадающие доходы переработчиков будут исчисляться миллиардами долларов, оценивает он.
