Журнал «Агроинвестор»
Чтобы продать что-то ненужное, нужно сначала купить что-нибудь ненужное.
Этот принцип из детской повести Эдуарда Успенского вполне применим к молочным интервенциям. Они планировались в мае, но на момент сдачи в печать этого — июльского — номера «АИ» так и не начались. Неудивительно: рынок слишком сложен, а опыта закупок молока еще нет.
Чиновникам не позавидуешь. Нужно, чтобы аграрии, для которых написали пятилетнюю программу (молочный сектор должен по ней прирасти почти на 4%), не производили молоко в минус. Но летом избыток этого продукта, и закупочные цены падают. Поддержка производства госпрограммой не решает проблемы. А тут еще снижение потребления молпродуктов, начавшееся в прошлом году (минус 5%) и продолжающееся в этом. Наращивание предложения при падающем спросе приводит к обвалу цен, при котором производство нерентабельно. Однако необходимость сократить импорт и обеспечить продбезопасность (80% своего молока на рынке) плюс объективный внутренний дефицит — минимум 3 млн т/год — заставляют стимулировать производство.
Но даже сейчас часть получаемого «вала» мало кому нужна, и не только из-за сезонности. А высококачественное сырье, производимое в относительно стабильных количествах, наоборот, в дефиците. Главное же, «вал» давит на рынок, только ускоряя падение цен. Областные дотации (на литр) малы, чтобы его компенсировать, и не везде выплачиваются. И потом, нелогично давать деньги дважды: сначала — чтобы получить продукт, а потом — чтобы компенсировать убытки от его производства.
Кому и как пристроить ненужные объемы? На пару кварталов отказать братской Белоруссии? Но это мало поможет: сосед может привезти часть сухого молока по «серым» схемам или поставить нам в виде готовой продукции. Поскольку отработанная на западе схема — дотирование потребителя — у нас не работает, остается регулировать рынок бюджетными средствами. В период «большого молока» изымать часть сырья, стабилизируя цены, делать из него сухое и продавать, когда наступает дефицит.
Но молоко — не зерно. Высушенное, оно хранится менее года. Истечение срока хранения может не совпасть с благоприятным для сельхозпроизводителя моментом реализации. К тому же есть риск падения цен на сырье при продаже госфондом большого объема сухого молока. Да и молочные напитки, которые из него можно делать, потребитель не жалует. За январь-апрель рынок сухого молока обвалился на 44,7%.
Молочные интервенции — хорошая идея, но ценовую проблему они быстро не решат. На совершенствование интервенционного механизма, как в случае с зерном, уйдет несколько лет. А пока чиновникам хорошо бы подумать, стоит ли всеми правдами и неправдами сохранять поголовье КРС и дотировать отсталые хозяйства. Именно последние дают то самое ненужное «большое молоко», которое обрушивает рынок и делает неконкурентоспособной продукцию новых высокотехнологичных ферм.
