Журнал «Агроинвестор»
Аграрии вынуждены сдерживать цены вслед за производителями социально значимого продовольствия
С февраля в России действует уже второе за последние полгода соглашение о замораживании цен на продовольственные товары первой необходимости. Оно закончится в конце апреля, если, конечно, чиновники не попросят переработчиков и ритейлеров подписать новое. Формально сельхозкомпании в соглашении не участвуют, но их интересы оно тоже затрагивает: вместе с производителями продуктов питания сдерживать цены приходится и им.
В прошлом соглашении, действовавшем с 24 октября по 31 января, цены фиксировались по состоянию на 15 октября. Теперь они заморожены до 1 мая, однако цены на продовольствие первой необходимости (см. врез «Шесть социальных») зафиксированы уже на 28 января. То есть прежде чем подписать новое соглашение, производители и сети повысили отпускные цены на столько же, на сколько подорожали товары той или иной продуктовой группы в конкретном регионе.
Что случилось
Говорить о том, насколько действующее соглашение помогло затормозить продовольственную инфляцию, еще рано. Однако уже в начале прошлого месяца стало известно, что аналогичные меры, предпринятые в октябре, не позволили остановить рост цен. По данным Росстата, хлеб за октябрь-декабрь подорожал на 2%, молоко и молочные продукты — на 16,5%, подсолнечное масло — на 30,1%, яйца — на 24,6%. Все продовольствие с октября по декабрь стало дороже на 6,9% (13,8% в годовом исчислении). И это при инфляции 11,9% за 2007 год по стране в целом. Как видно из цифр статведомства, «социальные» продукты питания (кроме хлеба) в последние три месяца 2007 года не просто продолжали дорожать, а прибавляли в цене темпами, минимум в несколько раз превышавшими среднюю инфляцию.
Возможно, поэтому в январе, когда шли переговоры о новом ценовом соглашении, чиновники предлагали зафиксировать расценки на значимое в социальном плане продовольствие без их повышения. Но против этого возражали участники рынка: в таком случае, настаивали они, для тех, кто подпишет соглашение, нужно заморозить и производственные издержки (в том числе тарифы на электричество и бензин). В итоге был найден компромисс: цены у подписантов выросли, как выразился один из них, «в соответствии с общеинфляционными процессами в стране». Разница была только в том, что участники соглашения смогли повысить цены сразу и одновременно, а у остальных производителей они росли постепенно.
Уменьшать объемы поставок продовольствия, вошедшего в список, подписантам запретили. Производителям растительного масла дали возможность выбрать из ассортимента по одному бренду, отпускные цены на который они обязуются не повышать до 1 мая. Как рассказывал директор масложирового холдинга «Солнечные продукты» Сергей Иванов, соглашение распространяется только на самое дешевое, нерафинированное, масло (занимает 15% российского рынка).
Что думают аграрии
Опрошенные «Агроинвестором» сельхозпроизводители, и в первую очередь животноводы, недовольны очередной фиксацией цен. Хотя соглашение регулирует только ценовую политику переработчиков и ритейла, аграрии сетуют, что им тоже приходится сдерживать реализационные расценки. Чтобы компенсировать потери, они отказываются от повышения сотрудникам зарплат, стараются снижать другие затраты и готовы отказаться от части проектов по развитию бизнеса.
Гендиректор холдинга «Ашатли» (Пермский край; производит 15 т молока в день) Сергей Чернов называет замораживание цен политической акцией, к которой относится отрицательно. «Как можно фиксировать расценки на продовольствие, если не регулируются цены на энергоносители и все, что необходимо для производства продукции сельского хозяйства? — недоумевает он. — С начала 2008 года электроэнергия уже подорожала в 1,5-2 раза, ГСМ — на 15-20%, минудобрения и племскот — на 50%, сельхозтехника прибавила 30 и более процентов, семена — 20-25%!» Переработчики, которых соглашение коснулось напрямую, настаивают на более низких ценах на сырье, из-за чего многим аграриям стало сложнее оправдывать производственные затраты, недоволен Чернов. Не называя компаний, он рассказывает, что крупные переработчики молока теперь требуют продавать им сырье не дороже 11-14 руб./кг «в зависимости от объема поставок», а ценовую политику продовольственных сетей и сейчас «зачастую никто не контролирует». Молкомбинаты поставляют торговым сетям молоко 2,5%-ной жирности по 24-25 руб. за литровый пакет, ритейлеры продают его в розницу в среднем по 32 руб., знает Чернов. «Ашатли» сдает сырье «Перммолоку» и молкомбинату «Кунгурский». После введения ценового моратория Чернову пришлось месяц вести с ними переговоры о закупочных ставках. В результате цена осталась приемлемой (14,2 руб./л), считает директор, причем она зафиксирована «на неопределенный срок». Однако в других регионах молоко покупают по 16-18 руб./л, сравнивает Чернов: «В идеале и для нас хорошо было бы реализовывать его по аналогичной цене».
Последствия фиксации цен для «Ашатли» - отказ от повышения зарплат работников и, возможно, корректировка животноводческого проекта. Весной хозяйству необходимо купить 400 голов КРС, столько же осенью, а к концу года — достроить молочный комплекс на 1140 коров. Но скот подорожал с €1,8 до €2,7 тыс./гол., затраты на строительство фермы выросли наполовину, а сдавать молоко приходится дешевле, чем в «Ашатли» рассчитывали до введения моратория. Сейчас зарплата в сельхозподразделениях компании составляет 5-8 тыс. руб. Поскольку она зависит от производственных затрат и роста выручки, увеличить ее Чернов пока не может.
Намного легче, чем «Ашатли», ценовой мораторий переживут крупные вертикально интегрированные агрохолдинги, не сомневается директор: им легче договариваться с переработчиками о комфортных закупочных ценах на молоко-сырье, да и свои затраты они контролируют лучше. Сам Чернов, уже производящий из части сырья сыры и другие молочные продукты, хочет увеличивать долю собственной переработки, тем более что с вводом новой фермы его компания сможет производить не 15, а 40 т молока в день. «Как раз под этот объем начнем реконструкцию сырзавода, — делится он планами. — Стабильная прибыль у нас будет только тогда, когда мы сможем все сырье перерабатывать сами».
В ростовском «Югтранзитсервис-Агропродукте» не опасаются негативных последствий установления ценового моратория: животноводством компания не занимается, а всю продукцию — зерно и подсолнечник — продала еще в конце 2007 года с 35%-ной рентабельностью. «Особенно был выгоден рапс, — вспоминает финдиректор Александр Лавриненко. — Его себестоимость была 3,5 руб./кг, а продавали по 9,5 руб./кг». Зачем чиновники фиксируют цены на продовольствие, ему непонятно. «В теории, наверное, это правильно, — размышляет он. — Но прежде чем принимать такое решение, нужно просчитать все детали. Ведь в себестоимость продуктов питания заложены расходы на энергоносители, ГСМ, удобрения
Башкирская «Артемида» выращивает сахарную свеклу и специализируется на молочном животноводстве. Так же как главы «Ашатли» и «ЮТС-Агропродукта», финдиректор компании Наталья Глебова напоминает, что цену на продовольствие формируют не только производители сырья и переработчики. С января тарифы на энергоносители подняты в два раза и почти настолько же подорожали удобрения, говорит она. Значит, придется пересматривать и ранее рассчитанную себестоимость продукции. Как в этих условиях можно брать на себя обязательство не повышать цены, пусть даже временно, не понимает Глебова. Она уверена, что соглашение о ценовом моратории так и не будет выполнено до конца.
В Воронежской области цены на удобрения местного производства за последний год выросли почти в три раза, вторит ей директор агрофирмы «Апротек» Иван Савченко. Заключение соглашения о фиксации цен он считает попыткой государства переложить на крестьян и переработчиков заботу о малообеспеченном населении.
Себестоимость производства сырого молока за последние три года увеличилась на 50-60%, добавляет, ссылаясь на опыт своей компании, президент группы «Русские фермы» Андрей Даниленко. Молоко за тот же период подорожало только на 5-10%, сравнивает он. Предшествовавший заключению первого ценового соглашения резкий рост цен на молоко-сырье Даниленко считает компенсационным — оно прибавило те же 50-60%. «Хотя для потребителя это выглядело несколько резко», — признает он. Чтобы продовольствие оставалось доступным для бедного населения, нужны не столько ценовые соглашения между участниками рынка, сколько адресная государственная помощь нуждающимся, считает Даниленко. А сельхозпроизводители, переработчики и торговцы, уверен он, должны иметь примерно равные доли прибыли, как «во всем мире».
Действующее соглашение о замораживании цен может привести к снижению производства молока и замедлению развития компаний, которые только начали окупать свои молочные фермы. Они вкладывали в животноводческие проекты минимум за два года до того, как получили первое молоко. Вынужденные сдерживать рост цен вслед за переработчиками, такие инвесторы повышают риски своего бизнеса, объясняет Даниленко: «Сейчас цены на молоко зафиксированы, но расходы на его производство продолжают расти. Да еще нужно платить за кредиты, раздавать долги
За свою компанию глава «Русских ферм» не опасается, но не исключает, что откажется от увеличения производства. «Мы сдаем нескольким переработчикам, в том числе ВБД и «Юнимилку», до 70 т молока в день. Реализуем его в среднем по 16 руб./л при себестоимости 13 руб./л, — рассказывает Даниленко. — В прошлом году произвели 15 тыс. т, а в этом планируем 30 тыс. т. Но к 2009 году развитие компании вследствие фиксации цен на молоко может замедлиться. Если ее рентабельность снизится, то мы задумаемся, стоит ли и дальше увеличивать производство».
Даниленко не отрицает необходимость ценовых соглашений, но предлагает заключать договора, аналогичные подписанному им с одним из белгородских переработчиков. «Русские фермы» по льготной цене (раньше по 12 руб./л, а теперь по 14 руб./л) сдают этому заводу 10% молока-сырья, производимого ими в Белгородской области. Завод обязуется выпускать часть массовой продукции — молока и кефира — по более низким, чем среднерыночные, ценам, продавая ее в своем регионе.
Что говорят переработчики
Переработчики и эксперты пищепрома не верят, что соглашение о фиксации цен поможет сдержать инфляцию. Те, кто его подписал, найдут способы обойти введенные ограничения либо, получив убытки, после снятия моратория компенсируют их резким ростом цен, считают они.
Как говорит главный специалист НИИ хлебопекарной промышленности (НИИХП) Николай Чубенко, ограничивая стоимость одних сортов хлеба, власти вынуждают производителей переложить затраты на другие. «Что делать заводу, чтобы не продавать хлеб в убыток? — спрашивает он. — Конечно, повысить цену на остальные сорта». В Санкт-Петербурге, к примеру, ржаной хлеб, цену на который заморозили, с начала года подорожал всего на 7%, а вот кондитерские изделия — на 30%, сравнивает Чубенко. Зачем пекарям участвовать в ценовом соглашении, если они и так не заинтересованы в сильном повышении цен, не понимает он. Как выяснили в НИИХП, при увеличении стоимости батона на рубль его производство снижается на 20%. «Люди просто начинают есть меньше хлеба», — говорит Чубенко.
Василий Молодых, исполнительный директор подписавшего соглашение Российского союза пекарей, находит в документе положительные стороны. «Хорошо, что цену зафиксировали только на два вида хлебобулочных изделий», — доволен он. Однако лучше было бы дать хлебозаводам возможность самим определять, на какую продукцию замораживать цены, полагает Молодых. У некоторых предприятий на массовые сорта, которые не должны дорожать до 1 мая, приходится до 80% производства, беспокоится он. Рентабельность в хлебопечении и так не превышает 5-6%, добавляет Чубенко, а теперь многие хлебозаводы из-за роста затрат на муку, масло, энергоносители и др. вообще могут получить убытки. Поэтому кроме цен на хлеб нужно зафиксировать стоимость муки, тем более что мукомолы тоже подписывали соглашение, настаивает Молодых. В некоторых регионах, по его данным, так и сделали, до 1 мая заморозив цены: в одних — на ржаную муку, в других — на пшеничную одного из сортов.
Многие производители фасованного растительного масла, по соглашению заморозив цены на одну из ассортиментных позиций, сейчас терпят убытки, знает замруководителя маслосырьевого дивизиона «Солнечных продуктов» Вячеслав Китайчик. А поскольку расценки зафиксированы только на бутилированный продукт, компании выходят из положения, продавая больше нефасованного масла, рассказывает он. Чем дольше продержится мораторий, тем сильнее вырастут цены после его отмены, не сомневается директор по корпоративным вопросам российского подразделения Bunge Кирилл Болматов. К этому же, похоже, готовятся и в Минэкономразвития: инфляция в первой половине 2008 года будет выше, чем за тот же период год назад, прогнозировали в феврале чиновники МЭРТа.
Кто договаривался
2 компании
Вимм-Билль-Данн *
«Юнимилк» *
5 отраслевых союзов
Росптицесоюз **
Масложировой союз
России ***
Молочный союз России
Российский союз пекарей
Союз мукомольных и крупяных предприятий
9 торговых сетей
«Пятерочка» и «Перекресток»
«Копейка»
«Билла»
«Гроссмарт»
«Метро»
«Ашан»
Real
«Лента»
«Мосмарт»
* Вместе контролируют около 1/3 молочного рынка.
** Объединяет большинство производителей яйца.
*** Представляет производителей, контролирующих 70% рынка.
Шесть социальных
Производители продовольствия и торговые сети обновили соглашение о фиксации цен на шесть товаров, которое теперь действует до мая. Под его действие подпадают:
— хлеб пшеничный
— хлеб ржаной
— молоко
— кефир пониженной жирности
— подсолнечное масло
— куриное яйцо
Мясо в список «социально значимых» продуктов питания, цены на которые чиновники считают нужным придерживать, пока не входит.
Агрохимики решили задобрить крестьян
В феврале список социально важных товаров пополнился минудобрениями. Их крупнейшие производители, объединенные в Российскую ассоциацию производителей удобрений, договорились заморозить цены на еще более долгий срок, чем ритейлеры и производители продовольствия, — до 1 июня. Удобрения, в зависимости от вида, по замыслу агрохимиков, должны были подешеветь на 1-5,6%. Для дистрибуторов, аффилированных с учредителями ассоциации, РАПУ решила установить торговую наценку — не более 10% от оптово-отпускной цены.
Фиксация цен на удобрения стала ответом минерально-химических компаний на угрозу введения на их продукцию экспортных пошлин. Эту идею отстаивает министр сельского хозяйства Алексей Гордеев, которого поддержали в МЭРТе. Замглавы этого ведомства Андрей Белоусов объяснял необходимость пошлин возросшей нагрузкой на российских аграриев: по его данным, за последний год мировые цены на минудобрения выросли примерно на 60%, а внутренние — на 30%.
Аграрии не оценили уступок производителей удобрений. Они просто фиксируют цены на максимальных значениях после того как те за 2007 год и январь 2008-го выросли почти в два раза, говорили в феврале сельхозпроизводители. Переписывать прайс-листы в меньшую сторону надо было не в феврале, а раньше — не позже октября-ноября 2007 года, доказывали они. Внутренние цены, даже без учета снижения, все равно на 10-25% ниже экспортных, парировали производители удобрений.
После того как чиновники не отказались от намерений ввести пошлины на вывоз удобрений, с которого агрохимики получают основной доход, в РАПУ объявили о готовности пойти дальше, снизив цены на 7,4-31,8%.
На момент сдачи этого номера официальной реакции на данную инициативу Минсельхоза и других федеральных ведомств не последовало, об их отказе от идеи установления экспортных пошлин на удобрения также не сообщалось.
