Арбитражный суд Брянской области утвердил мировое соглашение по иску ООО «Кошехабльский сыр завод» к региональной Unagrande Company (бренды «Умалат», Pretto, Unagrande и другие) относительно прав на использование наименования «Сыр адыгейский», говорится в материалах суда. Unagrande Company отказалась от использования в производстве обозначений «Адыгейский», «сыр Адыгейский», а также «по технологии адыгейского сыра». Кроме того, суд обязал брянского производителя выплатить истцу компенсацию в размере 4,5 млн руб. Изначальное требование составляло 20 млн руб.
«Исследовав материалы дела, условия мирового соглашения и проверив их на соответствие закону и иным нормативным правовым актам, суд пришел к выводу, что данное мировое соглашение заключено в интересах обеих сторон, не нарушает права и законные интересы других лиц, не противоречит закону», — говорится в материалах суда. Как пишет «Коммерсант», Unagrande с 2017 года (тогда компания носила название «Умалат) пыталась доказать в судебных инстанциях, что имеет право называть выпускаемый сыр «Адыгейским». Производитель заявлял, что их сыр соответствует ГОСТу, который регулирует то, каким должен быть этот продукт, и настаивал, что процесс производства такого сыра напрямую с Адыгеей не связан.
Unagrande выпускает сыры, моцареллу, сливки, рикотту под брендами Pretto, «Умалат», Unagrande и «Бонджорно». В каталоге компании также есть другие сыры, которые имеют географическую привязку: например, кавказский и черкесский сыр. Определение «Адыгейский сыр» является объектом интеллектуальной собственности. Чтобы называть так сыр, необходимо получить свидетельство о наименовании места происхождения (НМПТ). Для этого нужно выпускать сыр на территории предгорья Большого Кавказа, при определенной температуре и с использованием плетеных корзин. Сейчас право использовать данное НМПТ есть у девяти компаний, включая и «Кошехабльский сыр завод».
Управляющий партнер Streda Consulting Алексей Груздев сказал «Агроинвестору», что розничные продажи адыгейского сыра в 2020-м году составили порядка 7 тыс. т. При этом в 2017 году, когда начались споры, связанные с этим продуктом, продажи всех кавказских сыров составляли примерно 25 тыс. т. «После судебных разбирательств в 2018 году рынок сразу сократился на 15%. Сейчас продажи постепенно растут, но это не те объемы, которые были в 2017 году. Данные цифры хорошо иллюстрируют масштаб проблемы, поэтому Unagrande и другим производителям таких сыров было за что бороться», — прокомментировал эксперт.
По оценке старшего менеджера группы по оказанию услуг предприятиям АПК компании EY Максима Никиточкина, доля адыгейского сыра составляет около 2% от всего рынка (814 тыс. т в 2020 году, то есть около 16 тыс. т). Основные производители адыгейского сыра — «МегаМастер» (за счет производства собственной торговой марки для Х5 Group), «Адыгейский молочный завод» и «Гиагинский молочный завод», рассказал он «Агроинвестору». «Причем объемы производства «МегаМастера» кратно превосходят объемы молочных заводов из Адыгеи благодаря широкой представленности компании», — говорит Никиточкин. По его мнению, очень важно соблюдать права на интеллектуальную собственность, в частности корректно использовать НМПТ. Однако в данном случае рынок совсем не велик, поэтому производители, не находящиеся в Адыгее, не потеряют существенной части своего бизнеса, считает он.
Алексей Мартыненко, основатель Unagrande Company:
Несмотря на мировое соглашение, наша компания не согласна с решением суда. «Адыгейский» — это сорт сыра, такой же, как «Костромской», «Голландский» и многие другие. Их производство не привязано к определенному региону, это совместная работа отрасли: например, ГОСТ сыра «Адыгейский» был разработан в Угличе. Сыр «Адыгейский» от Unagrande Company соответствовал всем стандартам качества и был высоко оценен потребителем, заняв 10% рынка. После запрета мы запустили в производство сорт «Кавказский», в котором потребители узнают традиционный «Адыгейский» сыр. Продажи показывают активную положительную динамику. Уверены, что другие производители, которых коснулась эта история, также начнут выпускать «Кавказский» сыр, и он станет одним из излюбленных продуктов.
Партнер Nevsky IP Law Николай Зайченко высказал мнение, что Unagrande согласилась на мировое соглашение, так как понимала, что «Кошехабльский сыр завод» имел достаточно доказательств, чтобы получить хотя бы половину от заявленной компенсации. Особенно на фоне того, что предыдущие решения судов в рамках спора были в пользу адыгейских предприятий. По мнению Зайченко, «Кошехабльский сыр завод» и другие владельцы НМПТ «Сыр адыгейский» теперь могут использовать итоги спора с Unagrande как «манифест и показательный случай», чтобы повлиять на других нарушителей.
Гендиректор Национального союза производителей молока («Союзмолоко») Артем Белов напомнил, что история с «Адыгейским сыром» длится достаточно давно. «Ситуация заключалась в том, что более 80% сыра, который продавался в России под наименованием «Адыгейский» производилось за пределами Адыгеи. Компания Unagrande была одним из крупнейших производителей данного вида сыра, — сказал эксперт «Агроинвестору». — В целом история очень непростая. Ряд молочных продуктов, которые были разработаны еще в советские времена и имели географическую привязку, транслировались на большое количество заводов на территории всего СССР». Сейчас, по словам Белова, ряд региональных производителей, имеющих привязку к местности, планируют регистрировать региональные наименования, что также может привести к конфликтам.
Груздев отметил, что сама инициатива развития НМТП стратегически правильная, но в отношении адыгейского сыра ключевая проблема заключается в широкой трактовке термина и в том, что производители из Адыгеи физически не в состоянии, во-первых, полностью удовлетворить спрос на продукт, а во-вторых, соблюдать все требования стандарта. «Если бы это действительно был продукт, который произведен строго по технологии, зафиксированной в свидетельстве, вопросов бы ни у кого не было (например, с Вологодским маслом такой проблемы нет). Но в реальности почти все заводы республики выпускают мягкие сыры в промышленных масштабах и продают их как «Адыгейский», — рассуждает эксперт. — В то же время все попытки производителей из других регионов переименовать свой продукт не дают того объема продаж, который был до введения НМТП. Все игроки потеряли серьезные объемы продаж, им было важно сохранить возможность хоть как-то ассоциировать свой продукт с устоявшимся еще с советских времен названием «Адыгейский сыр». При этом предлагались разные модели работы и варианты названий, но ничего не получилось».
В результате, по словам Груздева, производители из Адыгеи добились своей цели и закрыли другим игрокам рынка все возможности, при этом своих мощностей для удовлетворения спроса на продукт у них пока не хватает. Это, безусловно, уже дало серьезный толчок для развития перерабатывающих мощностей в республике и будет дальше стимулировать их рост, но открытым остается вопрос обеспечения этих заводов сырьем, добавил эксперт.
