Отечественная сельхозкооперация развивается большей частью на бумаге
Эксперты признают: несмотря на многочисленные попытки развития кооперативного движения, которые предпринимаются с 1990-х годов, кооперация в России развивается крайне слабо. При этом на бумаге, как это у нас обычно бывает, все замечательно. Официальная статистика гласит, что в 2017 году в стране работало более 5,5 тыс. сельскохозяйственных потребительских кооперативов, в которых состояло почти 400 тыс. пайщиков. На первый взгляд цифра не кажется такой уж огромной. Однако все познается в сравнении: ни один кооператив мира не сможет похвастаться таким количеством фермеров. Даже Fonterra — крупнейший молочный новозеландский кооператив — включает около 10 тыс. пайщиков.
Откуда же взялись эти радужные цифры, которые дают ложную уверенность в том, что Россия смогла вернуться к традиции ведения сельскохозяйственного бизнеса с помощью кооперации? Ответ прост: в России огромное количество зарегистрированных, но не функционирующих кооперативов. Действующих же кооперативных объединений всего лишь около 4 тысяч, и при этом их количество ежегодно сокращается, констатируют эксперты. Не добавляет оптимизма и то, что многие из этих кооперативов, хотя и называются сельскохозяйственными, на деле оказывают социально-бытовые услуги.
Получается, отечественная кооперация развивается большей частью на бумаге. Но если это направление стагнирует, возможно, от него стоит отказаться? По крайней мере на этом настаивают те, кто считает, что Россия должна идти по пути развития агрохолдингов, которые призваны накормить страну. Однако другие эксперты полагают, что кооперация не развивается по причине отсутствия грамотной господдержки, и призывают обратить внимание на катастрофические последствия, к которым приведет политика поддержки одного только крупного бизнеса.
Первый тревожный сигнал связан с опасностью сокращения сельского населения: замечено, что в тех регионах, где господствуют холдинги, происходит запустение и, как следствие, обезлюдивание территорий. Поскольку многие страны уже прошли эти этапы, примеры можно найти, обратившись к зарубежному опыту. В частности, в Бразилии, где на сегодняшний день неплохо развита кооперация, несколько лет назад заметили, что в местах, где пускают корни крупные сельхозпредприятия, начинается массовый отток людей в города, а это не самым лучшим образом сказывается на экономическом и социальном развитии страны.
Оценив ситуацию, бразильское правительство пришло к выводу, что вместо поддержки одной крупной компании в регионе целесообразнее давать возможность для роста нескольким предприятиям, и разработало программу «Нулевой голод», направленную в том числе на содействие семейным фермам. Эта программа помимо прочего включала господдержку кредитования семейных ферм и систему закупок фермерской продукции. Результат не заставил себя ждать: во время работы «Нулевого голода» снижение численности сельского населения в стране уменьшилось в два раза. Кроме того, с целью повышения доходов малого бизнеса бразильское правительство установило максимальный доход, до достижения которого фермы могут получать господдержку. Подобные механизмы работают и в других странах.
Стоит ли говорить, что в России таких ограничений (равно как и ограничений на размер господдержки) нет. В том числе по этой причине крупный бизнес в нашей стране имеет преференции в получении кредитов. И пока такая система действует, разговор про развитие отечественной кооперации можно даже не начинать.
Но помимо запустения территорий есть и другое опасное последствие монополии агрогигантов: банкротство фермеров, без участия которых выполнить поставленную перед отечественным АПК цель по достижению показателей агропродовольственного экспорта будет очень непросто. И если крупный бизнес равнодушен к проблеме сокращения населения, то пройти мимо распоряжения президента не получится.
Только кооперация крупных игроков с малым бизнесом даст возможность убить двух зайцев — выполнить план по экспорту и простимулировать развитие фермерства, не сомневаются эксперты. Однако для этого акулам бизнеса придется смириться с уменьшением выделяемых на поддержку их компаний средств. И это краеугольный камень всей этой истории про «больших» и «маленьких». Захотят ли продовольственные гиганты ограничить свою сферу деятельности одной лишь переработкой и начать расти через увеличение контрактов с фермерами?
Кстати говоря, мир уже давно идет по этому пути. Так что и выбора-то особого у наших «акул» нет. Осталось лишь снизойти до маленьких и смириться с тем, что от количества и успешного развития небольших предприятий уже очень скоро будет зависеть процветание всего российского сельского хозяйства.
