Как правительство планирует бороться с повышением цен на продовольствие и почему введение экспортных пошлин не решит проблему
Годовая инфляция в ноябре 2020 года вышла за пределы таргета ЦБ и ускорилась до 4,42% во многом из-за продовольственной инфляции, достигшей 5,76%. Это достаточно высокие показатели в условиях продолжающегося падения реально располагаемых доходов населения. Как показывают расчеты, уровень потребления, например, молочной продукции очень сильно коррелирует (коэффициент корреляции выше 0,8) именно с динамикой реально располагаемых доходов населения. Два выше обозначенных факта приведут к снижению потребления пищевой продукции, то есть снизят уровень жизни.
Это привлекло внимание первых лиц государства, поручивших принять меры для стабилизации цен, прежде всего, на растительное масло и на сахар, как чемпионов роста цен. Эти меры можно разделить на две категории: борьба с симптомами (ограничение розничных цен — 45 руб./кг на сахар и 110 руб./л на подсолнечное масло) и борьба с самой болезнью.
При этом нельзя сказать, что цены на сахар превысили исторические максимумы: при девальвации рубля в конце 2014 года розничные цены на сахар подскочили до 50-55 руб./кг и держались в этом интервале два года (2015-2016). Поэтому не совсем корректно сравнивать цены 2020 года с локальным минимумом 2019 года — подобное мнение, по сути, недавно выразила и ФАС, не нашедшая криминала в текущих ценах и заявив, что это в 2019-м цены были ниже себестоимости, а теперь вернулись к обычным нормам. Хотя, на самом деле, это не обычные нормы, а глобальные максимумы 2015 — первой половины 2017 годов. Поэтому ограничение в 45 руб./кг видится как некий разумный компромиссный вариант между покупательской способностью населения и рентабельностью производителей сахара.
Публично мер по борьбе с самой болезнью в части сахара озвучено не было. С моей точки зрения, они и не требуются. Отрасль сама отрегулирует оптимальные посевные площади под сахарной свеклой, но не ее дигестию, конечно, что будет приводить к некой волатильности объемов производства сахара, в зависимости от климатических условий. Но итеративно отрасль, думаю, будет приближаться к производству 6 млн т сахара в год (можно и больше, но в таком случае необходимо экспортировать в конкурентной борьбе с тростниковым сахаром и Украиной, а это сложно) и стабилизации объемов переходящих запасов. Это должно привести к снижению волатильности цен на сахар в долгосрочном периоде, однако есть риски в виде олигополистического характера данного рынка.
Значительно более сложная ситуация в масложировой отрасли. В качестве решения предлагается заградительная пошлина 30% на экспорт подсолнечника. Это, по плану, должно разорвать связь между российскими и мировыми ценами на него. Однако за сезон (октябрь 2019 — сентябрь 2020) из России было экспортировано «всего» 1,3 млн т подсолнечника — при производстве около 13 млн т, то есть 10% — не такая большая доля, сократив или убрав которую, можно рассчитывать на разрыв паритетного ценообразования.
В этой связи мне вспоминается обсуждение год назад прогнозов Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) на цены сельхозкультур, а именно подсолнечника. Они зависели от прогнозных курсов доллара, потому что ИКАР считал (считает), что на внутренние российские цены подсолнечника влияют мировые цены на подсолнечное масло, доля экспорта которого в России составляет уже не 10%, а примерно 50%. То есть производители подсолнечника, условно говоря, видят рост мировых цен на подсолнечное масло, понимают, что выручка у переработчиков увеличивается, не оставлять же всю эту дополнительную маржу им, можно и самим получить ее часть, повысив отпускные цены на семечку. И это очень важный момент, о котором говорил исполнительный директор Масложирового союза Михаил Мальцев при нашей совместной работе над стратегией развития экспорта продукции АПК — необходимость выравнивать рентабельность производителей и переработчиков масличных.
В прошлом году одна из крупнейших масложировых компаний обращалась к нам для поиска партнера, что является крайне сложной задачей, когда рентабельность по EBITDA около 5%. Для сравнения, прошлогодняя себестоимость выращивания подсолнечника составляла около 10 тыс. руб./га (пусть 15 тыс. руб./га сейчас), средняя урожайность 1,2-1,3 т/га, то есть себестоимость находится на уровне 12-13 тыс. руб./т, притом, что сейчас отпускные цены повышались, по свидетельствам некоторых игроков рынка, до 40 тыс. руб./т. Хотя по данным Росстата, с октября 2019 по октябрь 2020-го они выросли с 17 тыс. руб./т до 27 тыс. руб./т.
Для стабилизации ситуации ограничивать стоит, в большей степени, отпускные цены подсолнечника, нежели розничные цены на подсолнечное масло, однако первое сделать крайне сложно, но это не отменяет необходимости работы в данном направлении.
Одна из потенциальных мер, которая озвучивалась в новостях, — экспортные пошлины на масложировую продукцию. Однако она не улучшит ситуацию. Введение подобных пошлин снизит объемы экспорта, что сразу сделает почти недостижимой поставленную президентом цель увеличения агроэкспорта до $45 млрд, потому что предполагается, что в этих $45 млрд на масложировую отрасль придется $8 млрд, тогда как в последние годы ее доля составляла $3 млрд, а теперь $4 млрд. При этом такая мера не поспособствует снижению внутренних цен на масложировую продукцию в виде создания избыточного предложения, потому что в таком случае переработчики уменьшат объемы производства, но не цены вследствие того, что их маржа просто не позволяет снижать цены. В таком случае упадет и так невысокая загрузка избыточных производственных мощностей.
Есть две несмелые надежды на выравнивание маржи и стабилизацию ситуации: вертикальная интеграция двух противоборствующих сторон и повышение урожайности до 1,5-1,7 т/га, что приведет к снижению себестоимости производителей масличных и потенциально ограничит их возможности к увеличению цены.
Автор — старший менеджер группы по оказанию услуг предприятиям АПК компании EY.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
