В капкане прогресса. Бесконечная гонка за новыми технологиями способна привести производителей техники к разорению

Легион-Медиа

Конкурируя между собой на мировом рынке, производители сельхозтехники вкладывают существенные средства в НИОКР, всё чаще выпуская новинки со сложной «начинкой». Какие технологии определяют будущее сельскохозяйственного машиностроения и как происходит процесс их создания? Насколько они соотносятся с российскими реалиями и отвечают потребностям отечественных аграриев? А главное, не приведёт ли «гонка за техническим прогрессом» к переизбытку техники на рынке и не станет ли непосильным ярмом для аграриев и самих производителей? Своими размышлениями об этих проблемах с журналом «Агротехника и технологии» поделились эксперты и участники отрасли

Сельскохозяйственное машиностроение на сегодняшний день является одной из самых высокотехнологичных отраслей, отмечает генеральный директор компании «КЛААС Восток» Дирк Зеелиг. Уже стандартным стало использование систем GPS-навигации, автоматизированы процессы постановки задач и документирования результатов их выполнения. Выходящие в поля тракторы и комбайны не просто выполняют определённые действия, но картируют результаты работы с точностью до нескольких сантиметров. В результате хозяйства получают точные данные: на каких участках поля росла или снижалась урожайность, где нужно больше внести удобрений и т. д.», — говорит Дирк Зеелиг.

Кроме того, по его словам, актуальными остаются вопросы надёжности и износостойкости машин и орудий, нахождения баланса между весом и прочностью материалов. Поэтому, как утверждает Дирк Зеелиг, конкурентные преимущества по-прежнему получают те производители, которые раньше других смогли предложить аграриям самые совершенные и передовые решения — результаты НИОКР. 

С точки зрения директора департамента маркетинга компании Ростсельмаш Андрея Рябова, новые разработки делают сельское хозяйство значительно эффективнее и производительнее, повышают качество работ, снижают влияние человеческого фактора, помогают контролировать и совершенствовать процесс уборки урожая. «Новые технологии сегодня являются важным конкурентным преимуществом на рынке, так как клиенты всё большее внимание уделяют эффективности, результативности, инновационности агромашин. Именно те компании, у которых НИОКР в приоритете, будут лидерами отрасли», — поддерживает коллегу Андрей Рябов.  

По словам Дирка Зеелига, компания CLAAS ежегодно инвестирует в НИОКР около 6% своей выручки — это значительный показатель. «Если говорить об абсолютных цифрах, то в 2019 году наши инвестиции в разработки и исследования составили 244 млн евро, а в 2020 году — 237 млн евро», — поделился генеральный директор компании «КЛААС Восток». Размышляя об окупаемости инвестиций, он замечает, что без развития и совершенствования техники компания не смогла бы оставаться конкурентоспособной и предлагать аграриям машины, которые эффективно решают актуальные для них задачи. 

Именно поэтому, как рассказал Дирк Зеелиг, в структуре концерна выделено отдельное подразделение, деятельность которого сконцентрирована на проведении научных исследований и разработок — Центр CLAAS E-Systems. Кроме того, в 2019 году на головном предприятии в Харзевинкеле компания открыла новый Испытательный центр для тестирования сельскохозяйственной техники. 

Инвестиции в его строительство, по данным Зеелига, составили 15 млн евро, из которых 3,2 млн было затрачено на закупку сложнейшего оборудования. «К примеру, уникальным и единственным в Европе является стенд для тестирования на выносливость широкозахватных жаток с захватом до 12 м. Один лишь фундамент под данную установку весит 600 тонн», — подчёркивает он.   

Источники идей для новых разработок могут быть самые разные. Но главным, по словам Дирка Зеелига, являются сами машины, которые работают на полях. «Мы получаем обратную связь от фермеров, которые эксплуатируют комбайны, тракторы, кормозаготовительную технику. Они сообщают нам, в каких улучшениях нуждаются и какие операции машины могли бы выполнять эффективнее. Соответственно, мы пытаемся найти решения тем задачам, которые аграрии перед нами ставят», — пояснил Дирк Зеелиг. 

Впрочем, есть и прямо противоположный подход, который, по словам генерального директора «КЛААС Восток»,  заключается в изучении рынка специалистами компании. Иными словам, инженеры смотрят, какие новейшие технологии появляются на рынке в сфере электроники, материаловедения, механики и пытаются найти им применение для решения наших специфических аграрных задач. 

Как быстро идея реализуется в серийное производство? Как отмечает Дирк Зеелиг, здесь нет универсальных правил. «Иногда это может быть несколько лет, особенно, если речь идёт о серьёзных конструкционных изменениях, которые должны пройти стендовые и полевые испытания, а в других случаях речь идёт о считанных месяцах или даже неделях», — говорит он.

В качестве примера Дирк Зеелиг приводит комбайн TUCANO, в конструкцию которого ежемесячно вносится до 30 изменений. «Разумеется, не все из них можно причислить к инновационным, тем не менее, все они проходят согласования», — уточняет он.

В компании CNH Industrial процесс разработки нового продукта или улучшение свойств уже имеющегося изделия называется GPD — Global Product Development, что дословно переводится как «глобальная разработка продукта». 

По словам Алексея Савинова, менеджера по тракторам высокой мощности и альтернативным видам топлива CNH Industrial в международном регионе AMEA (Азия, Ближний Восток, Африка), в этот процесс вовлечено множество отделов — от проект-менеджмента до маркетинга продукции или даже некоторых отделов продаж. Процесс GPD состоит из основных этапов, которые чётко прописаны в руководствах. Как отмечает Алексей Савинов, всё начинается с изучения потребности рынка и идеи, которая описывается в форме бизнес-кейса, причём, сразу же рассчитывается необходимый бюджет. «Бизнес-кейс выносится на обсуждение и, если он получает одобрение руководства, начинается работа над проектом. Ответственный проект-менеджер расписывает основные этапы, запрашивает необходимые разрешения, выстраивает расписание проекта, закладывает бюджет и т. д.», — перечисляет этапы работы Савинов. 

Когда всё согласовано, начинается стадия сборки и тестирования прототипов в научно-исследовательских центрах компании, продолжает специалист. Он уточняет, что это достаточно долгий этап, в течение которого может быть создано 4-5, а то и более различных концептов. Окончание этой стадии утверждается руководством на общем собрании. Затем, по словам Алексея Савинова, следует этап запуска в серийное производство, который тоже включает в себя создание нескольких прототипов и требует согласования руководителей всех причастных к разработке отделов. Только после этого продукт может считаться серийным.

В компании Ростсельмаш новыми разработками занимается собственный конструкторский технологический центр, штат которого насчитывает около 500 человек. Сотрудники центра — высококвалифицированные инженеры, конструкторы, учёные и программисты как из России, так и из стран ближнего и дальнего зарубежья. Возникновение новых идей — это колоссальная работа и широкий спектр пересечения различных компетенций, делится Андрей Рябов. Во-первых, говорит он, компания довольно глубоко изучает отзывы клиентов о машинах и оборудовании, проводит регулярные исследования, на основании которых идут работы по улучшению машин. Во-вторых, Ростсельмаш имеет достаточно сильную конструкторскую школу с многолетней историей. И в-третьих, серьёзно используется бенчмаркинг: компания глубоко изучает мировой п­ередовой опыт разработок в различных отраслях, которые возможно применить в сельхозмашиностроении и АПК. 

«В целом, от идеи до воплощения новая модель техники проходит серьёзный путь: это разработка концепции, функционала, дизайна, различных опций, генерация и фильтрация идей, инжиниринг, несколько циклов испытаний. Процесс может занимать от нескольких месяцев до нескольких лет», — отмечает Рябов. 

В погоне за прогрессом

Однако бесконечная череда обновлений и погоня за всё более совершенными технологиями может быть сопряжена с немалыми проблемами в будущем.

По словам председателя правления Ассоциации дилеров сельхозтехники «АСХОД» Александра Алтынова, сегодня разработка и продвижение новой техники в странах-лидерах в области сельскохозяйственного машиностроения (напри­мер, Канаде, США, ряде европейских государств) имеет ряд особенностей.

Прежде всего, рассказывает специалист, всё чаще новые машины и их модификации разрабатываются в виртуальной реальности, а не в полевых условиях. А поскольку благодаря современным инструментам моделирования процесс разработки упрощается, линейка техники ключевых производителей обновляется чаще, например, каждые 3 года, а не раз в 5-8 лет, объясняет Алтынов. При этом он добавляет, что совершенствование станков и оборудования позволило уменьшить технологический допуск, и, соответственно, повысить точность изготовления деталей.

Основная конкуренция между мировыми производителями, которая в дальнейшем будет только обостряться, по словам Александра Алтынова, разворачивается в области IT-решений, которыми оснащаются машины (самодиагностика, возможность удалённого доступа, автономность работы и др.). При этом темпы обновления IT-инноваций также ускоряются: электронная начинка может меняться ежегодно и оставляет возможность дальнейшего дооснащения техники в любое время, подчёркивает специалист. 

По его прогнозам, избыток техники в развитых странах будет давить на менее развитые рынки, мешая локальным производителям сбывать свою продукцию. Кроме того, избыток почти новых б/у машин может оказывать давление на сам рынок новой техники, потому что от старого надо избавляться: чем дольше стоит — тем меньше имеет ценности, замечает Алтынов. 

Он рассказал, что на западе продвинутые фермеры, которые заинтересованы в эффективной работе машин, конечно, обращают внимание на выход новинок, пытаясь привязать предлагаемые решения к своим учётным и контрольным системам (например, расхода топлива), и готовы обновлять парк техники теми же темпами — каждые 2-3 года. Однако в России ситуация пока иная. 

«В нашей стране принято эксплуатировать технику до тех пор, пока она не развалится, даже если она технологически устарела, поэтому срок службы сельхозмашин в России зачастую превышен в 3-5 раз», — констатирует председатель правления «АСХОД». По его словам, последние 15 лет в России пытаются стимулировать массовое обновление парка техники, однако успехи весьма скромные (хотя они и есть). 

Наработка самоходных машин в России в среднем в 3-5 раз выше, чем на западе, то есть, у нас за 5-7 лет общее время работы трактора легко достигает 10-15 тыс. моточасов, сравнивает Александр Алтынов. В значительной степени он связывает это с разницей в доступе российских и западных аграриев к финансовым ресурсам и развитием финансовых инструментов приобретения техники, в частности лизинга. «В мире принято приобретать технику в лизинг, который благодаря минимальной процентной ставке больше напоминает рассрочку с небольшой переплатой», — отмечает специалист.

За рубежом привлекательность лизинга, по словам Алтынова, заключается в том, что к заёмщику предъявляются небольшие требования, а процесс сбора документов довольно прост, учитывая накопленную многолетнюю кредитную историю и важность для бизнеса платёжной дисциплины, в отличие от России, где оформление техники в лизинг — иногда целая история, требующая значительных сил и времени. 

Также, продолжает председатель правления «АСХОД», в мире распространена схема trade in, когда дилер меняет технику на новую по заявке сельхозпроизводителя. Эта схема способствует накоплению огромного количества б/у техники (в первую очередь, комбайнов), проработавшей всего пару лет, на складах западных дилеров, отмечает опасную тенденцию Алтынов. И хотя часть б\у машин приобретают небольшие, менее платёжеспособные, хозяйства, вопрос со сбытом основного объёма, по его словам, остаётся открытым, поскольку Россия, как и ряд других стран, не готова принять эту технику. «Невысокое и нестабильное качеств­о отечественной солярки приводит к то­му, что в РФ действуют заниженные стандарты по выхлопам. Поэтому для российского рынка машины, как правило, оснащают более простыми двигателями предыдущего поколения», — объясняет Александр Алтынов.

Смена поколений машин

Обновления в модельных линейках техники в компании CLAAS происходят ежегодно. В частности, среди последних значимых разработок генеральный директор компании «КЛААС Восток» Дирк Зеелиг выделяет новое поколение зерноуборочных комбайнов LEXION. При этом он уверен, что машины предыдущего поколения ещё не один год продолжат работать на полях.
«У каждого хозяйства свои потребности: одним нужны максимально производительные машины, другим — менее мощные», — признаётся Дирк Зеелиг, поясняя, что для последних, ввиду финансовых ограничений или в целях формирования гибкого парка техники, оптимальным решением становятся компактные машины. В результате, как отмечает Зеелиг, все модели находят себе применение. «Поэтому трудно говорить о том, насколько быстро «устаревают» выведенные на рынок модели, уместнее рассуждать о том, насколько быстро новые технологии распространяются и принимаются рынком», — полагает он.
По словам Алексея Савинова, менеджера по тракторам высокой мощности и альтернативным видам топлива CNH Industrial в международном регионе AMEA (Азия, Ближний Восток, Африка), обновления, связанные с новыми функциями, повышением качества, простотой управления и обслуживания, каждая модель техники получает ежегодно. А вот капитальное обновление модельного ряда происходит примерно раз в 4-5 лет.
Ежегодно выпускает новинки и компания Ростсельмаш. Как отмечает Андрей Рябов, в 2021 году на рынке будут представлены три машины и широкий спектр электронных систем. Среди новинок, которые планируется запустить в опытно-промышленное производство, — новый зерноуборочный комбайн, следующее поколение самоходной косилки KSU 2, серия тракторов 3000 DT. «Инвестиционная программа до 2024 года предполагает запуск 26 новых моделей и модификаций самоходной техники, прицепного и навесного оборудования. При этом процесс обновления машин не останавливается на их серийном выпуске. Мы постоянно совершенствуем технику для того, чтобы сделать её более эффективной», — делится Андрей Рябов.
«Если мы говорим о модификациях, то изменения могут происходить непрерывно, ведь, как известно, нет предела совершенству», — соглашается директор по маркетингу компании «Амазоне» Олег Скобов, уточняя, что если речь идёт о принципиальных конструкционных решениях, то некоторые успешные машины могут быть востребованы десятилетиями.

Старое на новое

Одним из ключевых факторов, влияющих на темпы обновления парка техники российскими аграриями, является наличие финансовых ресурсов, соглашается Дирк Зеелиг, указывая, впрочем, на положительную тенденцию в этом вопросе.

Он утверждает, что сегодня российские фермеры стремятся использовать любые финансовые возможности именно для приобретения современны­х машин и оборудования. «Мы это видел­и по прошедшему 2020 году. Хороший урожай в сочетании с высокими ценами привёл к росту продаж зерноуборочных комбайнов TUCANO на 20%, а на 2021 год мы увеличили производственную программу на 40% по сравнению с первоначальными планами, также предусматривавшими рост продаж», - приводит подтверждение своих слов Дирк Зеелиг. 

Одновременно он признаёт, что тенденция к эксплуатации техники «до последнего» со стороны аграриев присутствует, и повышенная нагрузка на каждую единицу — тоже. Так, по данным Дирка Зеелига, в России трактор CLAAS за сезон нарабатывает от 1,5 до 2 тыс. моточасов, что примерно в 3 раза выше среднеевропейских показателей. Вместе с тем, он уверен, что это временное явление, которое будет сходить на нет по мере дальнейшего обновления парка сельхозмашин. «Ведь каждая новая машина способствует росту рентабельности и, соответственно, ускорению процесса модернизации», — заявляет генеральный директор «КЛААС Восток».

По мнению Алексея Савинова, экс­плу­атировать технику «до последнего» в России даже не привычка, а вынужденная мера, поэтому при обновлении парка аграрии отдают предпочтение надёжным и давно зарекомендовавшим себя поставщикам. Он также не сомневается, что готовность аграриев обновлять парк техники в первую очередь связана с финансированием и субсидированием. «В нашей стране пока не так развит trade in, как, например, в США, а ведь именно он вместе с государственной программой по обновлению машинного парка помогает фермерам менять технику примерно после 5 лет эксплуатации», — говорит Савинов.

Как отмечает Андрей Рябов, на решение российских аграриев о покупке техники влияет несколько факторов.  «Прежде всего, это цены на сельхозпродукцию, затем, объём собранного урожая и, наконец, господдержка аграриев», — перечисляет он. Если формируются благоприятные условия по этим факторам, тогда, по словам Рябова, у сельхозтоваропроизводителей появляется интерес к обновлению основных фондов, то есть, приобретению новых машин.  

В целом же, по наблюдениям Андрея Рябова, в стране наметились позитивные тренды в обновлении парка техники. Так, он приводит прогноз Минсельхоза РФ, согласно которому количество выбывшей и приобретённой сельхозтехники в России по итогам 2020 г. впервые за многие годы сравняется. Тем не менее, добавляет специалист, российским аграриям по-прежнему не хватает современной высокопроизводительной «цифровизированной» техники. По данным Минсельхоза РФ, в стране доля зерноуборочных комбайнов старше 10 лет составляет 44%, кормоуборочных — 42%. Наиболее «возрастной» группой остаются тракторы — 58% парка старше 10 лет.

«Сокращение числа аграриев и рост концентрации бизнеса, а также снижение численности занятых в сельском хозяйстве вкупе с ростом нагрузки на имеющийся парк машин предъявляют более высокие требования к сельхозтехнике в разрезе производительности и, соответственно, технологичности», — констатирует Андрей Рябов. При этом он отмечает, что аграриям не хватает не только техники, но и современных технологий, которые имеют для АПК серьёзное значение, поэтому фермеры начинают активно переходить к использованию «цифры». 

Однако председатель правления «АСХОД» Александр Алтынов с ним не согласен. По его мнению, в РФ очень небольшое число аграриев готово использовать все возможности, которые предоставляют производители сельхозмашин. «Как правило, спрос на наиболее производительные и продвинутые модели есть только со стороны крупных агрохолдингов», — утверждает специалист. 

Объясняя причины такого положения вещей, Александр Алтынов отмечает, что Россия довольно поздно вступила в эру новых технологий, связанную с процессами автоматизации и цифровизации. «Задача основной массы российских хозяйств состоит в том, чтобы просто посеять и потом собрать урожай, пока он не сгнил. Тогда как на западе главным приоритетом фермеров является получение максимального урожая в правильные агросроки, что возможно за счёт современных решений и повышения автоматизации производства, — говорит он. — Кроме того, высококонкурентный рынок заставляет интересоваться дополнительными опциями, которые предлагают поставщики техники».

Ещё один важный момент, как считает Алтынов, заключается в том, что если западный фермер приобретает технику, которой сам же и будет пользоваться, то в РФ собственник предприятия вынужден оглядываться на качество подготовки механизаторов. К тому же, продолжает председатель правления «АСХОД», во многих отечественных хозяйствах техникой управляют механизаторы старой формации в возрасте от 60 лет и более, которые могут быть далеки от мира современных технологий. 

«Таким образом, уровень технологической и агрономической культуры в России пока низкий. Вот почему новые решения, которые предлагают лидеры сельхозмашиностроения, не всегда  уходят в поле», — считает Александр Алтынов. Получается, что производители, конкурируя между собой, оснащают машины всё новыми опциями и «наворотами», которые российским аграриям могут быть и не нужны. 

«Сегодня, в основном, востребованы машины в самой простой базовой комплектации. Но количество должно рано или поздно перейти в качество, при условии, что в АПК появятся молодые, образованные, прогрессивно мыслящие кадры», — уверен Алтынов.

Глас полей

В ГК «Сибагро» новые машины закупаются ежегодно, по мере необходимости. «Принимается во внимание износостойкость той техники, что уже имеется, и те задачи, которые стоят перед нами на конкретном предприятии», — рассказал Сергей Мамонов, директор департамента растениеводства «Сибагро». 

По его словам, в 2020 году «Сибагро» (компания располагает семью расте­ниеводческими площадками по всей Сибири, а земельный фонд составляет более 200 тыс. га) закупила для шести своих предприятий 60 единиц техники и оборудования общей стоимостью 450 млн руб. В их числе — зерноуборочные комбайны, тяжёлые и лёгкие тракторы, посевные комплексы, различные бороны, опрыскиватели, протравливатели семян и прочее. 

«Благодаря этим вложениям по сравнению с 2019 годом мы увеличили уборочную площадь под зерновые и технические культуры на 11%, валовый сбор урожая по зерновым культурам — на 15,1%, а по сое — на 34,2%», — рассказывает специалист, добавляя, что также было введено в оборот более 8,5 тыс. га залежных земель. Это, утверждает он, позволит в 2021 году увеличить количество посевных площадей под уборку на 24,6% (по сравнению с 2020-м).

При этом, как объяснил Сергей Мамонов, компанию, в первую очередь, интересуют те решения, которые позволяют в полной мере реализовать запланированную технологию возделывания с\х культур. По словам директора департамента растениеводства «Сибагро», она включает в себя системный комплексный подход: подготовку и посадку семян высокоинтенсивных сортов, комплексную систему питания и защиты растений, использование техники мирового уровня, которая позволяет реализовать все технологические операции с требуемой производительностью и качеством. «Поэтому нам интересна новейшая высокопроизводительная, качественная техника с высокими эксплуатационными характеристиками и максимальным функционалом», — подчёркивает Сергей Мамонов. 

В целом, по его мнению, аграриям наиболее интересны те IT-решения, которые позволяют снизить себестоимость продукции растениеводства, а также получить наиболее быструю окупаемость от их использования. «В первую очередь, нам в этом помогают электронные карты полей с функцией кадастровой аналитики, мониторинг полей при помощи снимков NDVI, использование автопилотирования на технике и ряд других прикладных IT-решений», — поделился Мамонов. С его точки зрения, предложения производителей, как правило, соответствуют требованиям аграриев, хотя многое зависит от масштабов работы, а также той технологии, которой придерживается компания. В связи с этим трудно подобрать технику, которая будет устраивать всех. Тем не менее, признаёт Мамонов, главным ограничивающим фактором в приобретении высокотехнологичной техники зачастую является цена. По его мнению, оптимальным соотношением цены и качества обладает техника компании Ростсельмаш. 

С такой позицией согласен Салис Каракотов, генеральный директор компании «Щёлково Агрохим» (производство средств защиты растений, селекция и семеноводство, научные исследования). «Есть такое выражение: лекарство не должно стоить дороже пациента. В нашем случае это означает, что цена новой техники не должна быть настолько высокой, чтобы вся прибыль хозяйства была направлена только на погашение её стоимости», — рассуждает специалист.  

В качестве примера он предлагает рассмотреть свеклоуборочный комбайн, который стоит 40 млн руб. и за сезон убирает самое большее 1 тыс. га. Получается, подсчитывает Каракотов, что такая машина должна окупаться не менее 15 лет, между тем, уже через 5 лет этот комбайн начинает требовать ежегодного вложения средств в обслуживание, ремонт и замену деталей, обращает внимание специалист. «В итоге срокам окупаемости конца не видно», — отмечает Салис Каракотов, подчёркивая, что для небольших хозяйств процесс обновления техники превращается в бесконечные мытарства в попытках окупить затраты.

Безусловно, новая техника нужна аграриям, не отрицает Каракотов. Но предложение должно делаться с учётом климатических особенностей российских регионов, исходя из средней доходности одного гектара и понимания, сколько в ближайшие 10-15 лет хозяйства смогут зарабатывать, считает он. Так, приобретать технику John Deere для уборки урожая в засушливом Оренбурге, по мнению Каракотова, экономически нецелесообразно. «Комбайн John Deere, который стоит $400 тыс. (или около 30 млн рублей) в этом регионе никогда не окупится. А вот в Краснодарском крае, где урожайность на порядок выше, наверное, имеет смысл использовать подобную дорогостоящую технику», — полагает он.

Следуя этой логике, рассказывает Салис Каракотов, «Щёлково Агрохим», имея 130 тыс. га в Оренбургской области, выбирает трактор «Кировец» в премиум комплектации и комбайн «Акрос» 585-й модели, который стоит в 3 раза дешевле, чем комбайны John Deere.

По его данным, самые простые из современных технологий, такие как система подруливания и система навигации, применяются в российском сельском хозяйстве достаточно активно. К роботизированным же решениям, в частности, беспилотной технике, которая завоевала популярность в мире, у нас пока относятся настороженно. И рассмат­ривая её, надо опять же исходить из стоимости и сроков окупаемости, советует Каракотов. «На мой взгляд, роботизированные решения для земледелия (в том числе, технологии машинного зрения, дроны) пригодны для картированных полей небольших фермерских хозяйств и совершенно не подходят для больших площадей сельхозземель», — уверен специалист.

Кроме того, он обращает внимание ещё на одну проблему, задаваясь вопросом, что будут делать люди с развитием систем автоматизации и роботизации, когда машина сможет заменить человека почти на всех этапах? «Уже сейчас надо думать, какие интеллектуальные задачи ставить перед людьми», — говорит Салис Каракотов, добавляя, что на всех занятий всё равно не хватит, поэтому, скорее всего, развитие автоматизации и роботизации приведёт к массовой безработице в сфере АПК.

«Россия — страна с пасторальной историей, и во многом зависит от состояния села. Современная техника должна облегчать работу фермеров, но при этом не отнимать её», — подчёркивает он.

Вместе с тем, как отмечает директор по маркетингу компании «Амазоне» Олег Скобов, сегодня все чаще встречаются «бережливые фермеры». Именно они, по мнению специалиста «Амазоне», готовы платить за инновации и «начинку» машин. Такие аграрии много внимания уделяют деталям и глубоко изучают технологии выращивания, говорит специалист. 

Что же касается инноваций, то, с его точки зрения, сельское хозяйство безвозвратно встало на путь, предполагающий постоянное внедрение передовых разработок, потому что именно в этой сфере новые разработки будут окупаться. «Например, если мы говорим о распределителе минеральных удобрений, умная машина может за сезон сэкономить сумму в несколько раз превышающую стоимость самого агрегата», — не сомневается Олег Скобов.