Журнал «Агротехника и технологии»
Селекция во все времена была и остаётся важнейшим стратегическим направлением сельского хозяйства, ведь от её успехов зависит вопрос продовольственной безопасности государства. Казалось бы, формально господдержка селекции в России есть. В частности, существует федеральный проект создания крупных селекционносеменоводческих центров, заложена система грантов для селекционных коллективов. Однако сами селекционеры эту поддержку ощущают слабо. Как они выживают, на что направлены усилия отрасли, каких свершений достигла отечественная селекция за последние годы? Своими соображениями о будущем селекции в нашей стране с журналом «Агротехника и технологии» поделились эксперты и участники рынка
Как известно, селекция без практики существовать не может. Ещё относительно недавно селекционеры, работавшие в многочисленных институтах Российской академии сельскохозяйственных наук, располагали достаточно серьёзно оснащёнными, по тем временам, лабораториями и имели огромные площади опытных и производственных полей. Прошло время, в октябре 2013 года Россельхозакадемия как самостоятельная структура перестала существовать и стала называться Отделением сельскохозяйственных наук РАН. С этих пор научные учреждения начали стремительно терять свои земли и опытные хозяйства. Безусловно, учёные продолжают работать, однако заниматься коммерческим семеноводством, в большинстве своём, уже не могут: для этого нет ни посевных площадей, ни достаточного количества сотрудников.
Сложившаяся ситуация привела к тому, что в российских хозяйствах стали преобладать сорта иностранной селекции. Соотношение наличия отечественных и зарубежных сортов по полевым и овощным культурам максимально различается. Более того, даже внутри этих категорий разница может быть огромной. Так, коммерческих отечественных сортов пшеницы, кукурузы и даже сои на российских полях возделывается множество. В то же время, российская сахарная свёкла сегодня занимает менее одного процента. Овощные культуры тоже почти полностью представлены иностранными сортами. Причин тому множество, говорят учёные, и первая среди них — слабая взаимосвязь отечественной аграрной науки и практики.
Спасительный расчёт
«Представьте себе, что наша страна производит 120 млн тонн зерна и бобовых культур, условно говоря, со средней ценой $200, — приводит пример Салис Каракотов, генеральный директор компании «Щёлково Агрохим». — Следовательно, мы производим продукции на миллиарды долларов, в том числе, экспортируем зерновых и бобовых культур на $25 млрд. Если из этих $25 млрд хотя бы 0,5 млрд направить на роялти оригинаторам сортов, то есть меньше 0,2%, это обеспечит развитие селекционной науки. Однако говорить об этом, увы, не приходится. Таких цифр нет даже близко, потому что сельхозпроизводители массово избегают оплаты роялти. В результате наука продолжает бедствовать даже по части селекции зерновых. С другими же важными культурами (соей, подсолнечником и сахарной свёклой) дело обстоит ещё хуже. А между прочим, это культуры, по которым у нас значительная зависимость от импорта».
Восстановить утраченное
Сегодня отечественное семеноводство в большей степени сосредоточено в коммерческих структурах. «Это неизбежно, — говорит Салис Каракотов, генеральный директор компании «Щёлково Агрохим». — Тем не менее, наши знаменитые научные организации должны продолжать создавать пшеницу, кукурузу, сою и другие культуры, реализовывать элиты и суперэлиты и получать от этого роялти». Салис Каракотов уверен: государственное семеноводство невосстановимо, тем более что огромные земельные активы, принадлежавшие Россельхозакадемии и образовывавшие семеноводческий массив, утрачены: миллионы гектаров уже давно переданы в коммерческие структуры. Оставшиеся «крохи» трепетно собирает команда Министерства науки и образования. Эти земли, по мнению специалиста, должны быть заняты элитным семеноводством. При этом в плотной связке с крупными селекционными научными организациями нужно работать уполномоченным и в некотором роде привилегированным частным семеноводческим компаниям, которые точно будут знать, сколько семян они смогут размножить, произвести и продать. На такие структуры необходимо возложить как коммерческое размножение, так и ответную уплату роялти, считает Каракотов. И тогда в своё время они станут основными размножителями семян.
В том, что учёные не должны самостоятельно продавать свои сорта, не сомневается также Елена Алекперова, генеральный директор аналитической компании «Агростат». Этим нужно заниматься коммерческим предприятиям, которые будут внедрять и продавать эти сорта, говорит она. Например, такие структуры есть у некоторых отечественных кукурузных компаний. К слову, у иностранцев в этой сфере работают специализированные отделы маркетинга, обращает внимание Алекперова. Поэтому нам просто необходимо перенять ценный опыт. Как вариант, подобные независимые маркетинговые структуры, сотрудники которых будут знать, как просто и доходчиво доносить до аграриев информацию о преимуществах сортов и гибридов, можно сформировать при селекционных учреждениях. Частным же селекционно-семеноводческим компаниям, считает руководитель «Агростата», нужно не мешать, и возможно, давать также государственную «подпитку», чтобы те имели возможность внедрять собственные достижения.
Условия перехода
Виктор Сёмкин, заместитель генерального директора агрокомбината «Московский»
Аграрии могут перейти на выращивание отечественных сортов при условии их соответствия лучшим стандартам — тем, которым сегодня отвечают зарубежные. Мы, например, с удовольствием в этом случае перешли бы на «наши», потому что a priori российские сорта дешевле. Привезённые из-за границы семена в любом случае будут дороже, к тому же, покупатель, делая выбор в пользу импорта, в любом случае попадает в валютную зависимость. Например, сейчас курс рубля всё время падает. И вроде бы сегодня ты закладывал на покупку семян одну сумму, а завтра она оказалась совсем другой.
Но всё же, в нашей селекции наметилась тенденция к улучшению. Почему мы берём сорта «Гавриша» и экспериментируем с ними? Потому что они уже добились определённого результата, их отдельными сортами даже можно гордиться. Вот если бы ещё в областях салата, зеленных культур, баклажанов, черри и перца произошёл бы прорыв, было бы вообще здорово.
Роялти как излишество
Вопрос уплаты роялти, лицензионных платежей за «использование» труда учёных, работавших над созданием сортов и гибридов, в отечественной селекции стоит чрезвычайно остро. Возник он, когда страна вошла в рыночные отношения и когда в бюджете перестали закладывать «избыточное» финансирование на те отрасли, которые могли бы обеспечить себя сами. Кстати, опыт множества стран мира показывает, что успешное развитие селекции возможно только тогда, когда учёные располагают собственными средствами, получаемыми за счёт сбора роялти, а не от государства. Однако вся история отечественной селекции сформировала в «ментальности» российских аграриев уверенность в том, что за селекционные достижения они не должны платить ничего, и вполне достаточно денег, которые идут на покупку самих семян, а семена эти в хозяйствах могут размножать бесконечно.
Теперь сектор массового семеноводства начинают занимать коммерческие компании. Безусловно, это происходит согласованно с оригинаторами, но при этом оригинаторы имеют право получать массовые роялти, чтобы развивать семеноводство дальше, рассуждает Салис Каракотов. По его словам, в нашей стране понятие «роялти» является несколько абсурдным. Те, кто должен выплачивать эти отчисления, воспринимают роялти как излишество, потому что у нас нет культуры взаимоотношений коммерческих и научных организаций. Такой подход необходимо исправлять на уровне национальной психологии, уверен специалист. «Мы должны понимать, что всё то, что мы сегодня отправляем на экспорт — зерно, кукурузу, сою и даже сахар — это заслуги тех научных и бедствующих ныне организаций, которые имеют право получать огромные роялти». «Щёлково Агрохим», уточняет генеральный директор, безупречно придерживается этого правила: только что компания получила расчёт на 7 млн роялти в адрес ФГБНУ «Федеральный научный центр зернобобовых и крупяных культур» Орловской области. Кроме того, «Щёлково Агрохим» платит роялти в ГНУ Московский научно-исследовательский институт сельского хозяйства «Немчиновка», откуда берёт на размножение семена элитных репродукций от оригинатора академика Сандухадзе.
Государство, желая помочь «становлению на ноги» сельхозпроизводителей, ввело для них фермерскую льготу — возможность первые два года не платить роялти, если хозяйством используются сорта отечественной селекции. Но популярной эта мера не стала. Генеральный директор аналитической компании «Агростат» Елена Алекперова рассказала «Агротехнике и технологиям», что согласно недавно проведённому этой компанией опросу, в котором участвовали 400 крупных российских растениеводческих компаний, всего около 14% аграриев знают о том, что такое фермерская льгота (показатель незначительно отличается по разным культурам). Те же, кто осведомлён о фермерской льготе, игнорируют её и не платят роялти ни первые два года, ни последующие годы, и в любом случае, относятся к этой теме несерьёзно. «К сожалению, об этой льготе знают и используют её только семеноводческие хозяйства, — констатирует Елена Алекперова. — А наши не семенные компании считают, что если покупают семена, то в эту стоимость уже включена оплата за труд селекционеров. Согласно такой логике, эти семена можно эксплуатировать пять лет, и оставаться никому не должным».
Введение фермерской льготы оказалось настолько бессмысленным, что в прошлом году Национальный союз селекционеров и семеноводов даже выдвинул инициативу о её отмене. Инициатива была поддержана законодателями, но изменение закона «О семеноводстве» всё ещё находится на стадии рассмотрения.
Получается, что научным учреждениям сегодня трудно получить за селекционные достижения достойное вознаграждение, они довольствуются лишь мизерными бюджетными отчислениями на содержание и оснащение лабораторий, а также оплату труда лаборантов и техников, от которых сегодня, между прочим, зависит будущее российской селекции, обращает внимание генеральный директор «Агростата». Например, от «низового звена» первичного семеноводства во многом зависит качество семян и соответствие результатов заявленным характеристикам высеваемого сорта. Однако говорить о качестве, когда «на нижних этажах селекции» в институтах низкая оплата труда и, вследствие этого, большая текучесть кадров, вряд ли возможно, признаёт эксперт, добавляя, что качество может появиться только там, где техники заинтересованы в своей работе. Поэтому как бы хорошо ни была развита научная часть отечественной селекции, при отсутствии практических наработок она не имеет силы. Вследствие этого огромная доля рынка семян продолжает захватываться иностранными коммерческими гигантами, которые располагают современными лабораториями и обеспечивают сотрудникам достаточно высокие зарплаты. И, что очень важно, у этих компаний существуют развитые маркетинговые отделы, которые «продвигают» свои сорта среди аграриев. Во многом именно поэтому на российских полях и в теплицах подавляющее большинство выращиваемых сортов — иностранной селекции.
Наука и практика: есть ли связь?
Отечественная селекционная наука сегодня имеет очень слабые связи с реальным овощеводством, сетует директор селекционно-семеноводческой компании «ПОИСК» Николай Клименко. По его словам, это относится как к слабой конкурентоспособности отечественных разработок, так и к практическому отсутствию реальной научной технологической поддержки. По сравнению с нашими, иностранные селекционные компании ушли далеко вперёд и задают тон, взаимодействуя с овощеводами и корректируя селекцию под требования рынка, сожалеет Николай Клименко. Мировая практика сегодня такова, объясняет специалист, что частные компании не только занимаются селекцией и семеноводством, но также сами реализуют семена, а стало быть, их главное конкурентное преимущество, созданное на стадии селекции, они доводят до рыночного результата. «Таков закон: у кого лучше сорта и гибриды, тот и лидер рынка, а вот селекционная кухня у иностранцев засекречена.
У нас в стране открытая для всех государственная система пытается сама создавать сорта и гибриды, выращивать товарные семена и продавать их. Но как может научная организация конкурировать на свободном рынке с частными компаниями по всем вопросам семеноводческого цикла? — задаётся вопросом директор «ПОИСКА». — Ведь производство товарных семян, их доработка, продвижение гибридов на рынок, продажа семян, технологическое сопровождение не в компетенции научной организации». Результат такого подхода печален, констатирует Клименко: сегодня отечественные сорта и гибриды семи основных овощных культур частной селекции занимают лишь около 14% посевных площадей в товарном овощеводстве, а государственной селекции — только около 2,5%, причём, последние — это, в основном сорта, созданные 30- 50 лет назад.
Конец пшеницы или начало её новой эры?
Дмитрий Хомяков, заведующий кафедрой агроинформатики факультета почвоведения МГУ имени М. В. Ломоносова
Лауреатом Нобелевской премии мира в 2020 году «за усилия по борьбе с голодом, вклад в улучшение условий для мира в регионах, затронутых конфликтами, и за выполнение роли движущей силы, которая предотвращает использование голода в качестве оружия войны…» стала гуманитарная организация ООН под названием «Всемирная продовольственная программа» (World Food Programme).
Эксперты отмечают, что каждый девятый человек в мире недоедает и голодает, а каждый четвёртый (!) испытывает трудности с обеспечением едой должного объёма и качества, и эти проблемы являются главной угрозой здоровья людей во всём мире, опережая по опасности такие страшные заболевания как COVID-19, СПИД, малярия и туберкулёз.
Россия уверенно заявляет о полной реализации положений национальной доктрины продовольственной безопасности и готова завоёвывать мировые рынки, экспортируя продукцию сельского хозяйства и сырьё. Сейчас каждая восьмая тонна закупаемого иностранными государствами зерна — российская, а по пшенице — уже каждая пятая. Не удивительно, что США считают Россию главным конкурентом на этом рынке.
Наукоёмкие эффективные современные агротехнологии — это, прежде всего, семена. Затем — строжайшее выполнение всех агроприёмов, позволяющих реализовать генетический потенциал семян при благоприятных агрометеорологических условиях. Надо заметить, что различие между декларируемыми потенциальными возможностями сортов и гибридов отечественной селекции и реальными урожаями в производстве, по данным самого Минсельхоза, составляют 2,5-5 и более раз.
Государственный реестр селекционных достижений, допущенных к использованию, подготовленный по состоянию на02.02.2020 года, содержит 22342 допущенных к использованию сортов растений. Роды и виды объединены в группы культур по направлению использования, в отдельный раздел сведены зарегистрированные родительские компоненты гибридов. Однако достижений отечественной селекции в этом отечественном реестре не так уж много. Так, из приведённых сортов и гибридов кукурузы 71% — иностранной селекции. Схожая ситуация и по другим культурам: сахарная свёкла — 86%, подсолнечник — 66%, соя — 35%; картофель — 48%, овощи — 29%. При этом доля иностранных высеянных семян с 2018 года изменилась не сильно. Два года назад по кукурузе она составляла 49%, по сахарной свёкле — почти 100%, по подсолнечнику — 62%, по сое — 34%, по картофелю — 44%, по овощам — 73%.
Вместо традиционных вопросов «Кто виноват?» и «Что делать?» спросим «Почему?». Эти проблемы пристально анализировались и горячо обсуждались на ряде мероприятий в рамках «Золотой осени-2020». Как ни прискорбно, но биотехнологическая революция для АПК 4.0 (генетика чистых линий и сложных гибридов, культура тканей и молекулярная биология) прошла практически без российского участия. Наука живёт в условиях недостатка инвестиций, а отечественные школы, занимающиеся селекцией и семеноводством, в значительной степени, утрачены. И это далеко не полный перечень отставаний, ведь исследования и практическая реализация технологии получения ГМО в нашей стране практически запрещены. Да и сам этот термин — почти ругательство.
Нобелевскую премию 2020 года по химии присудили за реализацию идеи, известной как «генетические ножницы» или CRISPR/Cas9. Метод CRISPR/Cas9 произвёл революцию в молекулярных науках, открыл новые возможности для селекции растений, внёс свой вклад в развитие инноваций, позволяющих лечить рак и унаследованные болезни. Лауреатами стали француженка Эммануэль Шарпантье и американка Дженнифер Дудна.
В эти же дни стало известно, что аргентинская биотехнологическая компания Bioceres получила разрешение национальных регуляторов на выращивание ГМ-пшеницы. Таким образом, Аргентина стала первой в мире страной, решившейся на этот шаг.
Всё началось в середине 1990-х годов, когда команда учёного Ракеля Чана идентифицировала ген (HB4), который позволил существенно повысить продуктивность и засухоустойчивость подсолнечника. В 2003 году Bioceres достигла соглашения с Conicet (правительственной комиссией по науке и технике) для коммерческого использования этой технологии. В 2007 году ген HB4 был перенесён в другие культуры, такие как соя, кукуруза и пшеница.
Ранее аргентинские регуляторы одобрили выращивание ГМ-сои и кукурузы, они распространены и широко возделываются в этой стране (а также в других странах), а зерно этих культур используется в животноводстве в качестве корма. Что же касается ГМ-пшеницы, то она изучалась 10 лет. Исследования показали, что урожаи такой пшеницы были в среднем на 20-25% выше контрольных (обычных сортов), более того, новая пшеница устойчива к засухам, которые участились и охватывают всё большие площади вследствие глобального изменения климата.
ГМ-пшеницу планируется поставлять в Бразилию, являющуюся ключевым рынком для аргентинских фермеров, выращивающих эту культуру. Помимо этого, ожидается её экспорт в другие страны Латинской Америки (Уругвай, Парагвай), а также в США. И, вероятно, это только начало….
Слова Николая Клименко косвенно подтверждает представитель крупной иностранной компании, много лет продающей семена на российском рынке. Как отмечает Борис Вороничев, эксперт службы агрономической поддержки компании Corteva Agriscience, вклад селекционной науки в повышение продуктивности культур в настоящее время оценивается на уровне 50-70% и имеет устойчивую тенденцию к дальнейшему росту. Это, говорит специалист, главная причина, побуждающая учёных-селекционеров и аграриев к активному взаимодействию. По этой причине его компания ежегодно проводит мероприятия на базе предприятий-партнёров, организует сравнительные испытания и закладывает демонстрационные питомники новинок своей селекции в основных почвенно-климатических зонах России, а также выпускает большими тиражами справочную литературу по актуальным вопросам технологий возделывания кукурузы, подсолнечника и рапса и оказывает серьёзную консультационную поддержку земледельцам, в том числе, в интернет-пространстве.
Действительно, семеноводческие компании, особенно зарубежные, — достаточно активная составляющая рынка, поскольку они живут и зарабатывают, привлекая новых клиентов и удерживая старых. Предложение новых сортов идёт именно от них. Аграрии, в свою очередь, участвуют в семинарах, выставках и вебинарах, где обсуждаются новые сорта и технологии и предоставляется полезная информация. «Если брать зеленную составляющую, — рассказывает Виктор Сёмкин, — то мы каждый год вводим какие-то новинки и предлагаем их покупателям. Но в томатно-огуречной сфере меньше такой динамики, потому что для внедрения новых сортов требуются определённые условия. Кроме того, существуют нюансы, связанные с технологией, и мы рассматриваем, что нам подходит, а что нет. Например, есть высокоэффективные сорта томата, но они разработаны для ультрасовременных или высоких шестиметровых теплиц. Для низких же теплиц предлагается всё меньше селекционных достижений».
Однако, как бы часто агрокомбинат «Московский» ни обращался к зарубежным сортам, если возникает возможность помочь отечественным селекционерам, руководство всегда идёт навстречу. «Нас регулярно просят предоставить экспериментальную площадку под новые отечественные сорта, и мы даём такую возможность», — делится Виктор Сёмкин.
Но, безусловно, чисто научных экспериментов для завоевания рынка недостаточно. К сожалению, зачастую аграрии просто не знают о существовании многих сортов отечественной селекции, комментирует Елена Алекперова. Осведомлённость же по культурам, которые, в большей мере представлены зарубежными сортами, закономерно выше. Причина в том, что иностранные компании умеют продавать свои селекционные достижения, и это главная разница между российскими селекционерами и зарубежными, говорит эксперт. «У нас учёный считается эффективным, если имеет 150 публикаций, а если у него 150 сортов, выращивающихся на миллионе гектаров, но при этом мало публикаций, он автоматически превращается в неэффективного учёного. Иными словами, причина пробуксовки отечественной селекции в том, что у нас отсутствует оценка труда селекционеров», — заключает генеральный директор «Агростата».
Успехи селекции за последние 10 лет
Направления селекции компании «Сингента» целиком зависят от развития рынка, говорит Сергей Миков, технический эксперт по кукурузе компании «Сингента». Так, например, «Сингента» вывела целый пул гибридов кукурузы с заданными свойствами — например, устойчивых к стрессу и в то же время отлично раскрывающих потенциал при лояльных погодных условиях. Из первоначального материала были выделены линии разного вегетационного периода, которые и позволили создать гибриды разных групп ФАО.
Салис Каракотов считает, что самое выдающееся селекционное достижение — появление в России впервые за последние 20 лет сразу 13 новых гибридов сахарной свёклы. Помимо этого, каждый год в разных регионах страны появляется с десяток новых сортов пшеницы. Это сорта, которые интенсивнее дышат углекислым газом, усиливая фотосинтез и улучшая усвоение минерального питания. В селекции подсолнечника Россия в своё время далеко отстала, продолжает руководитель «Щёлково Агрохим». «Наиболее остро это отставание проявилось 12 лет назад, когда внезапно на наших полях появились гибриды подсолнечника ClearField, устойчивые к гербицидам имидазолинового ряда. Но год назад появился первый подобный отечественный гибрид. Следом в мире были разработаны гибриды подсолнечника системы Экспресс, устойчивые к гербициду сульфонилмочевине. Тут наш ответ иностранным «партнёрам» ещё не состоялся», — сожалеет Каракотов.
Реальный успех по селекции 18 овощных культур есть у компании «ПОИСК». Как рассказал Николай Клименко, стараниями его сотрудников создано 815 сортов и гибридов, около сотни из них используется в товарном овощеводстве. Эти сорта составляют примерно 10% товарных посевов, а это 50% площадей, занятых отечественными сортами и гибридами.
По словам Бориса Вороничева, одно из главных достижений Corteva Agriscience — улучшение селекции кукурузы. Компании удалось добиться высокой и стабильной по годам урожайности зерна, до 140-150 ц/га, раннеспелости, толерантности к засухе и биотическим стрессорам, включая гельминтоспориоз и пыльную головню, а также технологичности — выровненности расположения початков над поверхностью почвы и прочности стебля. Среди успехов, достигнутых в селекции подсолнечника, Вороничев называет высокий уровень урожайности, до 55-60 ц/га товарной продукции, раннеспелость, толерантность к наиболее распространённым рассам заразихи, слабую поражаемость ложной мучнистой росой, автофертильность, устойчивость к трибенурон-метилу. Кроме того, здесь достигнута высокая общая масличность (до 55%) и уникальный жирнокислотный состав масла, близкий к оливковому, добавляет специалист.
