Агропром стоит 70 триллионов

Легион-Медиа

Отрасль оценили по изменениям за десять лет и будущим доходам

Группа ФБК провела исследование «Сколько стоит Россия», проанализировав, что поменялось с 2003 года — в том числе в сельском хозяйстве. АПК стал инвестиционно привлекательным и догнал по уровню поддержки развитые страны. Однако сектор по-прежнему неконкурентоспособен, риски почти неуправляемы, рынки — волатильны, гарантий доходности нет, а зарабатывать бизнес может только на позитивной конъюнктуре.

Для динамичной экономической жизни России десять лет — достаточно большой срок, поэтому в сельском хозяйстве вполне ожидаемо произошли заметные изменения, говорит старший эксперт Института стратегического анализа аудиторско-консалтинговой группы ФБК Ольга Точилкина.

Ключевые события

Россия стала экспортером зерна, поставки которого на мировой рынок стартовали в 2002 году. По словам президента Российского зернового союза Аркадия Злочевского, это был результат невмешательства правительства в рынок. «Мы завоевали его благодаря демпингу: была возможность предлагать очень низкие цены, от которых покупатели не могли отказаться, — рассказывает он. — Разница между внутренними и мировыми составляла $50-100/т, поэтому экспортеры очень хорошо зарабатывали». За первый сезон экспорта Россия продала за рубеж 17 млн т зерна, при этом экспортные возможности портов в стране составляли всего порядка 5 млн т в год: были задействованы перевалочные мощности соседних стран, в частности, Украины и Прибалтики. За прошедшие десять лет экспортные мощности увеличились с 5 млн т до 30 млн т в год.

В структуре АПК тоже произошли изменения: с 53,8% в 2002 году до 41,1% в 2013-м снизилась доля продукции, производимой хозяйствами населения. Производство в сельхозорганизациях выросло с 42,3% до 48,7%, в КФХ — с 3,9% до 10,2%. Рост фермерского сектора и появление хозяйств семейного типа — результат господдержки малого и среднего бизнеса, считает член научно-экспертного совета при комитете Госдумы по аграрным вопросам Данил Фербиков. «В жестких условиях рынка малые формы хозяйствования оказались более гибкими и легче приспосабливались к изменениям, чем крупные структуры зачастую с непрозрачной и громоздкой системой менеджмента», — поясняет он.

Самым главным событием для отрасли за прошедшие десять лет вице-президент инвесткомпании «Атон» Иван Николаев называет решение правительства поддержать сельхозпроизводство крупными бюджетными инвестициями. Агрогосполитика начала меняться в 2003 году: рынки стали защищать импортными квотами и пошлинами, стартовало субсидирование процентных ставок по кредитам, затем — нацпроект (2006-2007 гг.) и первая госпрограмма (2008-2012 гг.). Благодаря этому у нас появилось современное производство мяса птицы и свинины — строительство новых комплексов было прорывом. «До 2003 года мы импортировали до 70%, а теперь ввозим менее трети от потребления этих продуктов», — сравнивает эксперт.

Если сравнить, например, объемы производства мяса птицы десять лет назад и сейчас, станет очевидно, как изменилась отрасль. Сейчас мы практически полностью обеспечиваем себя мясом птицы и свининой, тогда как десять лет назад в структуре потребления преобладал импорт, соглашается гендиректор компании «Русское зерно» Алексей Верхотуров.

Учитывая рост потребления, можно говорить, что сельхозпроизводство выросло раза в три, продолжает Николаев. Например, спрос на мясо бройлера уже более чем на 90% обеспечивается внутренним производством, добавляет Фербиков.

Исследование ФБК подтверждает, что производство скота и птицы росло наиболее динамично, прибавив с 2002 по 2012 годы 72,3%. А молочный сектор стал одним из самых проблемных. В 2013 году производство молока было на 8,4% ниже 2002 года, а стадо КРС за десять лет сократилось на 22,3%.

Политика госрегулирования российского сахарного рынка за прошедшие десять лет стала либеральнее: в 2004 году тарифное квотирование импорта сырца заменили переменными пошлинами. Это позволило импортерам не замораживать значительные оборотные средства, покупая квоты, размер которых к тому же не всегда соответствовал потребностям рынка. Стратегия государства была направлена на замещение сахара из ввозного сырца свекловичным, и увеличение его доли в товарных ресурсах до 80%. Для этого, в частности, с 2010 по 2012 годы субсидировались кредиты на модернизацию сахарных заводов.

Стали субсидировать

Основные успехи агрополитики прошедших десяти лет связаны с финансовым оздоровлением отрасли, восстановлением агрострахования, формированием системы кредитно-финансового обслуживания АПК, перечисляет Точилкина из ФБК. Россия догнала другие страны по уровню господдержки сельского хозяйства. Если с 1999 по 2001 годы она составляла в среднем 5,3% от стоимости продукции, то в 2010—2012-м — 21,3%. «Более того, если взять общий уровень поддержки в 2002—2012 годы (1,23% ВВП), то получится, что Россия даже обогнала страны ЕС (0,94%), добавляет Точилкина.

Десять лет назад уровень господдержки был существенно ниже, подтверждает Злочевский. Общий годовой бюджет Минсельхоза тогда не превышал 30 млрд руб., тогда как в этом году только на госпрограмму планируется выделить 147 млрд руб. «При этом сельхозпроизводители не могли занимать средства на финансовых рынках, поэтому отрасли приходилось выживать в очень сложных условиях», — говорит он. За десять лет все радикально изменилось: АПК получил возможность пользоваться заемными деньгами. Однако по этой же причине сектор оказался сильно закредитованным: его задолженность приближается к 3 трлн руб.

Вместе с тем без льготных кредитов добиться такого развития агросектора было бы невозможно, уверен Николаев. Высокая рентабельность позволяла окупать вложения не за 10-15, а за 4-6 лет, поэтому инвесторы охотно приходили в отрасль. «Инвесторы понимали, что могут вкладывать деньги в агробизнес, а банкиры видели, что те могут вернуть их, поскольку эффективная ставка была на уровне 4-6% годовых в рублях, — добавляет Верхотуров. — При рыночной ставке 14% создать столько новых крупных проектов было бы невозможно».

Сама по себе закредитованность — это не так уж и плохо, продолжает Николаев. «Негатив в том, что кредиты давали всем, кто относится к сельскому хозяйству: финансировали в том числе старые, заведомо убыточные предприятия и бизнесы с низкой операционной эффективностью — все они на эти деньги просто выживали, а не зарабатывали», — говорит он. Сейчас долги этих проблемных заемщиков давят на отрасль и тормозят ее развитие, добавляет эксперт.

Злочевскому логика государства понятна: если бы не было дешевых кредитов, мы бы не получили «вала инвестиций». Но, по его мнению, лучше было бы субсидировать не процентную ставку, а стоимость затрат исходя из плановых показателей проектов. «Можно было заранее объявить, какую часть затрат компенсирует государство на каждом этапе реализации, — говорит Злочевский. — Даже если инвестор потратил бы больше денег, чем планировал, это не влияло бы на размер субсидии, но снижало бы стоимость проектов, повышая конкурентоспособность предприятий». Часть проектов кредитовались и субсидировались, но так и не были запущены, напоминает он.

Субсидирование кредитов все-таки дало ощутимые результаты, настаивает Фербиков, но, по его мнению, многие из них сошли на нет из-за мирового финансового кризиса в 2008 году. Существенное влияние на конкурентоспособность российского АПК как на внутреннем, так и внешнем рынке оказало и вступление в ВТО. «Например, начиная с сентября 2012 года, цена на продукцию свиноводства в течение нескольких месяцев рухнула более чем на 50% с одновременным ростом себестоимости свыше чем на 30%, — приводит он пример. — Производство свинины стало приносить убыток 20-30% с каждого рубля полученной выручки».

Ведущий аналитик инвесткомпании Wild Bear Capital Виктор Неустроев уверен, что вступление России в ВТО стало ключевым событием для сельского хозяйства за прошедшие десять лет, но, по его словам, пока оно влияет незначительно. «Снижение господдержки будет растянуто на годы, таможенные пошлины также сократились несущественно, — поясняет он. — В долгосрочной перспективе членство страны в ВТО должно позитивно сказаться на АПК — российские предприятия станут конкурентоспособнее».

Согласно исследованию ФБК, финансовые результаты сельхозпроизводителей существенно улучшились за десять лет: по итогам 2012 года убыточных компаний было 24,9%, а в 2003-м — вдвое больше. «Хотя общая рентабельность сельского хозяйства остается невысокой (12%), она уже не настолько низка, как десять лет назад (1%), — сравнивает Точилкина. — Животноводство перестало быть убыточным: его рентабельность выросла с минус 2,9% до 10,6%».

Относительно 1990-х годов убыточных предприятий в сфере АПК, безусловно, стало меньше, подтверждает Фербиков. Но, говоря о рентабельности отрасли, нужно иметь в виду, что производственный цикл длится почти год и все это время требует затрат. Инвестиции значительно опережают по времени выход и реализацию продукции, а при сравнительно высоких темпах инфляции вложения в производство ко времени реализации продукции заметно обесцениваются. «Инфляция и время обесценивают получаемую выручку и вместо бухгалтерской прибыли, отраженной в отчетах, предприятия реально получают убыток, — рассуждает он. — Усугубляет проблему рентабельности сельхозпредприятий и диспаритет цен на сельхозпродукцию, средства производства и энергоресурсы».

Но на доходность и конкурентоспособность отрасли негативно влияет постоянный рост цен на производственные ресурсы, указывает вице-президент агрохолдинга «Мираторг» Александр Никитин. «Регулярно дорожают газ, электроэнергия, ГСМ, удобрения, стройматериалы, повышаются тарифы на железнодорожные перевозки и т. д., — перечисляет топ-менеджер. — Все это лишает нас преимуществ и снижает рентабельность».

Земельный рынок

Доля сельскохозяйственных угодий в распоряжении сельхозорганизаций снизилась с 77,3% на начало 2003 года до 62,7% к началу 2013-го. При этом с 8,7% до 13% выросли доли земель, обрабатываемых фермерами, и с 13,9% до 24,3% — населением, говорится в исследовании ФБК. Агроземли в последние десять лет сократились на 700 тыс. га — до 220,2 млн га на начало 2013 года. Из них используемых стало на 3,5 млн га меньше — 191,1 млн га, пашня сократилась на 2,4% до 115,5 млн га. При этом изменилась политика государства — землю разрешили иметь в частной собственности. Десять лет назад этого рынка не было в принципе. Принятие в 2003 году закона «Об обороте земель сельхозназначения» стало поворотным моментом для отрасли, говорит управляющий директор аудиторско-консалтинговой группы BEFL Владислав Новоселов. По мнению Николаева из «Атона», это очень хорошо повлияло на инвестиционный климат: «Не каждый готов вкладывать в улучшение плодородия почвы или ирригацию, если земля арендована».

Сокращение сельхозземель и пашни Новоселов объясняет недофинансированием растениеводства: это видно по уменьшению количества агротехники, объема вносимых удобрений, снижению качества семян. «Другая причина — неэффективность сельского хозяйства в конкретных регионах, — добавляет Новоселов. — Например, в Белгородской и Липецкой областях или Краснодарском крае необрабатываемой земли почти нет. А в северных областях центральной России доля неиспользуемой может превышать 50%». Если в национальной экономике и отрасли не будет сильных потрясений, то земли в обороте станет немного больше, ожидает он.

Стоимость земли быстро росла до 2008-2009 годов: отдельные сделки в центре заключались более чем по $1 тыс./га, но в кризис рынок замер, говорит Новоселов. Например, в Черноземье сделки совершались в диапазоне $400-700/га. Надежды на восстановление не оправдались: во-первых, после кризиса изменились инвестиционные настроения, а во-вторых, инвестиции в сельское хозяйство в большинстве случаев не только не позволили заработать, но и привели к потерям капитала. «Позитивные настроения середины 2000-х годов сменились настороженностью и даже негативным отношениям к агроотрасли со стороны рынка капитала, — сожалеет он. — Массовый приход иностранных инвесторов не состоялся, а успешные российские компании просто не могут “переварить” весь рынок: все, чей земельный банк превышает 100 тыс. га, контролируют не больше 5% сельхозугодий России». При этом недостаточный спрос сдерживает цены на рынке.

В среднесрочной перспективе Новоселов не прогнозирует значительного роста цен на землю, а с учетом снижения курса рубля сейчас наблюдается даже падение цен в долларах США. «Есть отдельные участки, за которые потенциальные покупатели готовы платить выше рынка, но это инвестиционная стоимость, а не рыночная, — оговаривает он. — Сегодня рынком правит покупатель, предложений на продажу достаточно. Но надо признать, что качество большинства предлагаемых активов, в том числе и в части юридической чистоты сельхозземли, оставляет желать лучшего».

Привлекательность вложений

Недостатком госполитики прошедших лет Точилкина считает неравномерное и недостаточное финансирование отдельных направлений и регионов. «Снижение рентабельности растениеводства за десять лет с 22,9% до 15,3%, а также сокращение стада КРС — прямое следствие этого», — утверждает она. Цель технической модернизации сельского хозяйства за эти годы не была достигнута, а меры, предусмотренные в госпрограмме развития сельского хозяйства на 2013-2020 годы, явно недостаточны, чтобы достигнуть ее в ближайшем будущем, уверена Точилкина.

Нацпроектом и госпрограммой поддержали только отдельные сектора — например, птице- и свиноводство, но не сопутствующие направления (как производство кормов), говорит Злочевский: «Создать индустрию кормления, как на Западе, нам за эти годы не удалось. А ведь именно она — главный драйвер животноводства». И вообще бизнес получил стимул для наращивания производства, но не повышения его эффективности, продолжает глава РЗС. Поэтому животноводство не стало драйвером растениеводства: нового спроса на зерно нет — наоборот, он снизился из-за перемещения поголовья из ЛПХ в современные промышленные комплексы. Правда, вырос экспорт зерна, но конкуренция на внешних рынках уже достаточно жесткая, внутренние цены зависят от мировых, поэтому расширять поставки невозможно прежними темпами, добавляет президент РЗС.

Валовый сбор зерна в 2013 году был всего на 5,5% выше уровня 2002 года, говорится в исследовании ФБК (или на 6,8% с учетом окончательных данных Росстата, опубликованных после выхода исследования). Итог по всей зерновой группе — худший в растениеводстве за десять лет. Самый заметный рост в этот период показали кукуруза, сахарная свекла и подсолнечник. Урожай кукурузы вырос более чем в семь раз, а ее доля в общем объеме зерновых увеличилась с 1,8% до 11,7%. Сахарной свеклы стали собирать больше в 2,4 раза, подсолнечника — в 2,8 раза.

Николаев считает, что животноводство все-таки дало растениеводству импульс для развития. «В секторе произошли позитивные изменения: появилась более современная и эффективная техника, начали внедряться новые технологии, строиться элеваторы и т. д.», — перечисляет он. По словам Злочевского, основным стимулом для вложений у нас является конъюнктура рынка, а она волатильна: «Шикарная конъюнктура, которая сложилась в 2008 году, сыграла с инвесторами злую шутку: они много вложили в технику и технологии, рассчитывая вернуть деньги за два-три года. В 2009 году инвестиции дали результат — в стране собрали 108 млн т зерна, но цена на него обрушилась в три с лишним раза. Теперь компании так не рискуют и крайне осторожны с инвестициями в модернизацию производств».

Всплеск активности в аграрном секторе пришелся на начало 2000-х годов, напоминает Фербиков: с 2004 по 2011 годы было инвестировано более 3 трлн руб. Инвестиции в сельское хозяйство после «первой волны» мирового экономического кризиса снизилась и до сих пор не восстановились в полном объеме, отмечает Точилкина из ФБК. В 2012 году их рост составил всего 0,4%.

По оценке Алексея Верхотурова из «Русского зерна», наиболее привлекательный инвестиционный климат в отрасли был в 2005—2007 годы. К 2013 году стало сложнее получать кредиты, возникли трудности с субсидированием процентной ставки, но условия игры, по его ощущениям, стали более правильными. Банки тщательнее отбирают заемщиков, сформированы инвестиционные комитеты, а в отрасли сложился институт независимых консультантов и экспертов, объясняет Верхотуров.

Инвестиционная привлекательность сельского хозяйства за прошедшие десять лет определенно выросла, т. к. поднялись цены на основные виды сельхозпродукции, соглашается Неустроев из Wild Bear Capital. Хотя тенденция последних полутора лет, по его словам, не способствует росту капиталовложений в отрасль. «Кредиты стали менее доступны, что отпугивает инвесторов, а, не имея возможности привлечь заемные средства, компании ограничены в действиях», — комментирует он. Фербиков соглашается, что благодаря росту мировых цен на продовольствие и протекционистской политике государства АПК выглядит достаточно привлекательным для инвесторов, но все же они вкладывают средства с большой осторожностью.

Во-первых, поясняет он, нет достаточных гарантий по возврату инвестиций: две недели засухи могут перечеркнуть самый безупречный бизнес-план. Во-вторых, зачастую сами аграрии не могут разработать обоснованный инвестпроект и подготовить для него сопутствующую документацию. В-третьих, возврат и эффективность вложений напрямую зависят от использования новейших технологий, а здесь у нашего АПК большие проблемы. К тому же аграрный бизнес довольно непрозрачен, в нем есть и коррупционная составляющая, все это, естественно, тормозит приток капитала в отрасль, делает вывод Фербиков.

Тем не менее сельское хозяйство остается привлекательным для инвесторов, уверен Неустроев. «На российскую агропродукцию есть стабильный спрос на мировом рынке, а значит, компании могут использовать ослабление рубля в свою пользу, сокращая издержки», — говорит аналитик. По мнению Точилкиной, сейчас к инвестиционно привлекательным секторам сельского хозяйства можно отнести те, которые демонстрируют наиболее впечатляющую динамику: выращивание подсолнечника, кукурузы и сахарной свеклы, а также мясное производство. Фербиков считает перспективными растениеводство и переработку сельхозсырья. Также он советует мясоперерабатывающим предприятиям развивать собственные животноводческие комплексы. Неустроев называет интересными для бизнеса животноводство и производство пшеницы. Спрос на российское зерно на мировом рынке достаточно высок в основном благодаря низким ценам, кроме того, можно увеличить внутренний спрос на зерновые. «Что касается животноводства, то Россия в числе мировых лидеров по импорту говядины и свинины. При надлежащем ведении хозяйства российские предприятия вполне могут вытеснить импортную продукцию с отечественного рынка», — уверен Неустроев. Свиноводство еще долго будет привлекательным для инвестиций, а еще большой потенциал у говядины, молока и глубокой переработки, дополняет Никитин из «Мираторга».

Доходность — главное

Стоимость сельского хозяйства России за последние десять лет снизилась в два раза — до 70,6 трлн руб. в ценах 2012 года, делают вывод авторы исследования. Этот показатель, поясняет Точилкина, рассчитывается по методу дисконтирования будущей валовой добавленной стоимости, а она считается на основе реальных и прогнозных темпов роста отрасли. «Снижение стоимости вдвое связано с тем, что в ее оценке по доходному методу важны прогнозные темпы роста сельского хозяйства. А они, исходя из прогноза долгосрочного социально-экономического развития России до 2030 года, значительно скромнее, чем оценки 10-летней давности», — говорит она. Темпы развития АПК продолжат замедляться и дальше, считает Точилкина. Из оценок Минсельхоза и Минэкономразвития следует, что сельское хозяйство в 2014—2016 годах будет расти по 2-3%, а затем темпы снизятся в среднем до 1,4%.

Неустроев соглашается с выводом экспертов. «Инфляция растет более высокими темпами, чем экономика, в том числе сельское хозяйство. Поэтому, сопоставив текущий объем продукции с тем, что было десять лет назад, в приведенных ценах получаем снижение», — комментирует он. Фербиков тоже соглашается, что стоимость сельского хозяйства снизилась, но обращает внимание, что отрасль непрозрачна. Поэтому сделать точные и обоснованные подсчеты довольно сложно — можно только констатировать тенденции.

Индекс инвестиций в основные средства с 2009 года в АПК ниже, чем по экономике, хотя до этого он был опережающим, указывает Злочевский из зернового союза. Проблема в том, что государство так и не научилось управлять отраслевыми рисками, хотя это его функция, поясняет эксперт: «Власти ставят задачу наращивать валовые объемы, но не подкрепляют ее стимулированием продаж произведенной продукции». По его мнению, гарантия сбыта позволила бы повысить конкурентоспособность и стала драйвером отрасли. Если ничего не менять, то сельское хозяйство продолжит выживать на сезонной рыночной конъюнктуре, а государство — периодически его спасать. Но экономике нельзя все время сидеть на господдержке — в какой-то момент правительство просто не сможет удержать такую экономику, беспокоится Злочевский.

Государству и инвесторам нужно бояться неэффективного расходования средств, важно аккуратно оценивать проекты и вкладывать деньги только в то, что приносит доход: сейчас не та ситуация как пять лет назад, закрывать дыры в экономике деньгами неправильно, считает Николаев из «Атона».

Несмотря ни на что, он думает, что в среднесрочной перспективе средства должны пойти в модернизацию производства и развитие технологий, поскольку это вопрос операционной эффективности бизнеса. Нужно развивать производство ресурсов для сельского хозяйства, в частности, агротехники и семян. В животноводстве, по его мнению, перспективны вложения в создание племенных центров. Есть смысл инвестировать в мелиорацию, инфраструктуру и логистику.

Санкции не влияют

По мнению Николаева из инвесткомпании «Атон», украинский кризис способен повлиять на российский инвестиционный климат двумя способами: через цену на нефть и санкции в отношении российских банков. В любом случае, привлечь иностранных инвесторов в течение какого-то времени будет сложнее, долги тоже наверняка подорожают. «С другой стороны, непрекращающийся рост населения планеты и потребления продуктов питания не оставляет нашему сельскому хозяйству шанса не расти, а значит, инвесторы все же будут», — рассуждает эксперт. Никитин из «Мираторга» считает, что санкции не должны повлиять на сельское хозяйство. «От наших энергоносителей Европа вряд ли откажется, а если кто-то не захочет поставлять то же мясо — мы будем только рады», — говорит он. А вообще желающие экспортировать в Россию мясо поставщики «стоят к нам в очереди», указывает топ-менеджер, так что санкции лишают прибылей в первую очередь их.

Путь лидеров за десять лет

«Мираторг» начинал бизнес как импортер и дистрибутор мяса и продуктов питания. Примерно десять лет назад компания начала создавать производственный вертикально интегрированный холдинг с выращиванием свиней и агроземлями. «Стратегия развития была эволюционной, — рассказывает Никитин. — Начали со свинокомплексов, потом осознали, что нужно производить корма, затем занялись зернопроизводстовом, решили инвестировать в убой и переработку». За это время «Мираторг» стал лидером рынка свинины в России, по объемам производства оставив конкурентов далеко позади.

Холдинг «Русское зерно» («Русгрейн»), созданный экс-президентом биржи РТС Иваном Тырышкиным, десять лет назад был преимущественно трейдерской компанией, которая занималась торговлей зерном и его хранением. Когда маржа снизилась из-за прихода крупных иностранных игроков и роста местных компаний, а риски повысились, стратегию изменили. «Мы занялись сельхозпроизводством, поскольку маржа здесь была выше, а развитие сектора можно было прогнозировать, — вспоминает Верхотуров. — В итоге мы стали крупным игроком на рынке мяса птицы и яйца. Зерном не торгуем, поскольку сами являемся его потребителем (около 600 тыс. т в год)». За десять лет выручка компании выросла в 9-10 раз. В прошлом году «Русское зерно» продало украинскому «Мироновскому хлебопродукту» растениеводческий кластер, чтобы сосредоточиться на бройлерном птицеводстве.

«Сюкден» развивалась в двух направлениях. Рост производства свекловичного сахара был органичным и происходил за счет увеличения переработки собственного и закупаемого сырья. При этом постепенно снижался импорт сахара-сырца. «Компания сделала ставку на модернизацию и увеличение мощностей имеющихся трех заводов, а не на приобретение новых, — комментирует финдиректор “Сюкден” в России Глеб Тихомиров. — В результате обширной инвестиционной программы Добринский сахарный завод (Липецкая область) стал крупнейшим предприятием сектора. Суммарный объем производства свекловичного сахара на трех заводах группы за десять лет увеличился в три раза до 300 тыс. т». В реализации белого сахара компания сделала акцент на работу с индустриальными потребителями, снижая свое присутствие на оптовом рынке.