Журнал «Агроинвестор»
Экономический кризис
«Безвыходное положение», «обвал», «катастрофа». Дальше — непечатные выражения. Каждый, кто работает на аграрном рынке, называет кризис своими словами. Сельхозпроизводители заметили его не сразу, тем более что начало совпало со снижением цен на зерно. Сквозь глобальную распродажу на сырьевых рынках плохо просматривались кризисные явления. Стартовавшее в сентябре падение фондовых индексов ММВБ и РТС по понятным причинам мало кого тревожило. Финансовые власти называли Россию «островком стабильности», до ноября вообще избегая слова «кризис» в официальных выступлениях. Поэтому одни и вправду думали, что у нас «временные трудности», и главное — продать зерно подороже. Другие догадывались о сути событий, но думали, что пронесет.
Не пронесло. Кризис начался как раз с финансов — критически важной сферы для АПК, где доля кредитов в оборотных средствах превышает 50%. Реальный сектор почувствовал его в октябре. Ставки банков поднялись до 16-20 и более процентов. Даже РСХБ с сентября увеличил их минимум до 17%. В целом заемные средства стали дороже для участников рынка не менее чем на 5%, нежели в июне-июле. Банки требовали двойного обеспечения, не переводили средства по уже одобренным кредитам и отказывались одобрять новые заявки. «Приходите позже», — с октября говорили аграриям даже в получивших правительственную поддержку банках с госучастием. Причем под «позже» имелось в виду минимум начало этого года. Почти лишенные финансирования в период сева озимых, крестьяне реализовывали зерно ниже себестоимости, чтобы получить хоть какие-то оборотные средства и погасить текущие обязательства. Тем самым они обрекли себя на отсутствие «оборотки» весной, когда распродавать многим будет уже нечего. У птице- и свиноводов из-за нехватки в экономике денег образовались большие складские остатки. Чтобы избавиться от них, они тоже часто были вынуждены снижать цены почти до себестоимости.
В ноябре стало известно о первых дефолтах крупных компаний по облигациям. Но это только те, кто на виду: в дефолтном состоянии уже больше 30% предприятий агросектора, говорил в ноябре на конференции «Агроинвестора» топ-менеджер крупного инвестхолдинга. Стоит ли говорить, что теперь их не меньше. Удивляться нечему: воодушевленные повышением цен на сельхозсырье в 2007 году, компании АПК запланировали крупные инвестиции и набрали долгов. По оценке «Тройки диалог», соотношение долг/EBITDA у многих агрокомпаний, особенно средних по размерам и непубличных, превышает 3. У таких игроков мало возможностей привлекать инвестиции в собственный капитал, поэтому для быстрого роста они наращивали кредиты.
Государство спасает агропром как может. Оно обещает субсидировать 100% ставки рефинансирования ЦБ, за последние полгода увеличившейся с 11% до 13%. Ранее возмещали 2/3. РСХБ получил 25 млрд руб. субординированного кредита, а государственные и коммерческие банки — указание выделить кредитные квоты сельхозкомпаниям. Маржа банкиров не должна быть больше 5%, предупреждает первый вице-премьер Виктор Зубков. Власти впервые за постсоветские годы вводят прямое субсидирование аграриев и экспортеров зерна (см. стр. 11 и 28), закупают зерновые по 5,5 тыс. руб./т — на десятки процентов выше рыночной цены. Заодно отечественного производителя ограждают от конкуренции: квоты на свинину и птицу срезаны в общей сложности на 500 тыс. т. А главное, кредитование агропроизводителей с 2009 года увеличат до 866 млрд руб., отчитался Зубков перед президентом Медведевым месяц назад. Долгосрочные кредиты будут давать минимум на 15 лет, погашать их разрешат через 5 лет после выдачи.
Меры правильные. Но вот когда эта поддержка дойдет до игроков рынка? Те же экспортеры ждут ее только к весне. Многие агрокомпании в декабре не получили даже текущих субсидий и дотаций. О том, что гос-поддержка пришла, в ноябре объявили несколько компаний из секторов свино- и птицеводства. Нет сомнения, у них сильный административный ресурс. Но такие лоббистские возможности есть не у всех. Между тем от своевременного предоставления господдержки может зависеть выживание, например, игроков второго эшелона; им она нужна еще больше, чем лидерам из первой десятки.
Что будет дальше? Власти осторожны в прогнозах. В Минсельхозе ждут более чем 10%-ного снижения рентабельности агрокомпаний. Аналитики откровеннее. Вследствие кризиса обанкротятся 20-50% предприятий АПК, показал в ноябре-декабре консенсус-опрос «Агроинвестора». Прогнозировать длительность кризиса не берется никто. Кредитование наладится в первые месяцы нового года, считают сельхозпроизводители. Но последствия после прохождения острой стадии кризиса будут ощущаться еще два-три года, не исключают эксперты. У лидеров агропрома достаточный запас прочности, чтобы пережить трудности без критических потерь. Насколько повезет остальным, мы все скоро увидим.
