Государство в государстве

Е. Разумный

Директор ЗАО «Совхоз имени Ленина» Павел Грудинин о специфике ведения сельхозбизнеса близ Москвы.

Говорить о рентабельности сельхозпроизводства сегодня, к сожалению, не приходится, ведь даже с учетом дотаций заниматься сельским хозяйством в России практически невыгодно. А получать прибыль от производства ягод и овощей — так вообще почти нереально. Однако совхозу имени Ленина в Московской области удалось выработать успешную стратегию, которая поз­воляет не только поддерживать и развивать сельхозпроизводство, но и нап­равлять колоссальные средства в социальную сферу. О том, как грамотно пользоваться близостью к Москве, в какие технологии вкладывать средства, и почему важно обеспечить работников всем необходимым, в беседе с редакцией «Агротехника и технологии» рассказал директор ЗАО «Совхоз имени Ленина» Павел Грудинин.

На сегодняшний день у нас в стране средняя рентабельность в сельском хозяйстве составляет около 5%. Все понимают, что это ничтожно. А если убрать дотации, то по всем отраслям получится и вовсе отрицательная величина, сос­тавляющая примерно -5% или -9%. Безусловно, сельхозпредприятие, пользуясь помощью государства, может добиться некоторой доходности, но ее, как правило, недостаточно для расширения производства. Чтобы у компании была возможность развиваться, необходима хотя бы 15-20-процентная рентабельность. Поэтому в нашей стране на эти цели предприятиям приходится брать кредиты, но и они доступны далеко не всем производителям. Даже то, что сроки возврата кредитов, например, для животноводов, увеличили до 15 лет, мало изменит ситуацию в целом: производство молока не приносит прибыль, соответственно, его доходов не хватит, чтобы вернуть тело кредита. Это своеобразная мина замедленного действия, которая сработает через какое-то время, и хотелось бы, чтобы власти начали это понимать.

В современных реалиях неплохую рентабельность могут показать, как правило, только те сельхозпредприятия, которые экономят на зарплатах сотрудников. Сейчас средняя месячная зарплата в АПК составляет около 12 тыс. руб. Поэтому неудивительно, что желающих работать на земле не так много. Для нас такой уровень оплаты труда просто смертелен: рядом Москва, никто на такие деньги не пойдет тем более. Поэтому наши акционеры всю прибыль вкладывают в технологии и работника — чтобы у него были стимулы не искать счастья на стороне. В нашем совхозе средняя зарплата в 2013 году была на уровне 54 тыс. руб.

Практически все специалисты обес­печены жильем, местами в детских садах и школе для детей, медицинским обслуживанием. А вот с рентабельностью все не так просто и гладко: в прошлом году в плюс вышло только производство земляники и молока, остальные направления показали отрицательную рентабельность. И так в нашей зоне земледелия из года в год: какие-то нап­равления дают прибыль, какие-то — убыток. Поэтому еще в 1990-х годах мы отказались от монопрофиля — садоводства — и стали многопрофильным хозяйством. Это одно из наших ноу-хау по выживанию, если хотите, хотя поговорке насчет яиц и одной корзины уже много лет. Нашим следующим и главным шагом на пути к эффективному производству было оформление земли в собственность.

Мы прошли весь тернистый процесс создания акционерного общества с собраниями до хрипоты, судами с рейдерами и соседями, вышестоящими властями. Третье слагаемое нашей формулы успеха, а точнее сказать, выживания — финансовая независимость предприятия. Мы принципиально не берем в долг у государства или банков, а развиваем непрофильные проекты и доходы от них направляем на модернизацию сельхозпроизводства.

Свято место

Сохранить сельхозпроизводство было бы сложнее, если бы совхоз располагался в не столь удачном месте. После того как мы разобрались и утвердились с нашими правами на землю и границами, появилась возможность продать непригодные для сельхозпроизводства участки. Например, продав техническую зону, прилегающую к МКАДу, под большой торгово-развлекательный центр, мы смогли инвестировать немалую сумму в капельный полив на полях земляники. К слову, на то, чтобы заложить гектар земляники на капельном поливе, требуется около 350-450 тыс. руб., у нас же под земляникой занято 30 га. А ведь именно благодаря внедрению данной технологии земляника стала рентабельной, и теперь мы являемся лидерами по производству этой ягоды в нашем регионе. В этом году от производства земляники мы получили 50 млн руб. прибыли.

Впрочем, для нас это небольшие деньги: один только детский парк, построенный на территории поселка, обошелся «Совхозу имени Ленина» в 40 млн руб. Также, пользуясь близостью к Москве, мы построили несколько лет назад современный склад и сдаем его в аренду. А учитывая высокие арендные ставки на нашей территории, можно не сомневаться, что он будет ежегодно приносить существенную прибыль: по нашим подсчетам, этой суммы должно хватить на выплату зарплаты всем работникам совхоза в течение года. Поэтому даже если у нас ничего не уродится, мы выстоим. Или такой пример: через нашу территорию газовики вели трубопровод в южном направлении. Пять лет мы пытались с ними договориться о приемлемой цене. После долгих переговоров и обоюдного желания найти компромисс совхозу удалось получить 73 млн руб., 10 млн из которых мы уже направили на приобретение маммографа для нашей сов­хозной поликлиники.

Еще одна статья доходов — строительство. Чтобы обеспечить своих сотрудников жильем, мы самостоятельно строим многоквартирные дома, а лишние квартиры продаем. Так, в 2008—2009 годах сумма, вырученная от продажи квартиры в нашем районе, в 2-2,5 раза превышала себестоимость ее строительства. Вырученные таким образом деньги вкладываем в развитие инфраструктуры: строительство храма, поликлиники, детского сада, школы, стадиона и т. д. И поскольку мы в первую очередь возводим объекты соцкультбыта, стоимость квадратного метра автоматически повышается. Кто-то скажет: ну, конечно, они ведь под боком столицы, вот от этого и все преимущества.

Во-первых, как я уже сказал, по зарплате и уровню жизни для нас близость Москвы — это ежедневный вызов, которому мы должны соответствовать. Во-вторых, в нашей зоне были десятки крупных племенных хозяйств, колхозов-миллионеров с героями соцтруда во главе. Почти все они разорились или перепрофилировались. Мы же не только сохранили сельхозпроизводство, мы его активно наращиваем.

Вместо государства

Во многих странах мира практикуется переправление доходов, полученных из других источников, в сельское хозяйство. Благодаря этому и получаются субсидии размером €350 на один гектар, как в Германии, или $74 млрд, как в США, которые они ежегодно вкладывают в свой АПК. Единственный общий бюджет у ЕС — на сельское хозяйство. Это безоговорочный приоритет их экономичес­кой политики на протяжении всей истории существования Европейского союза. Только такая поддержка государства позволяет сделать сельское хозяйство доходной отраслью.

Наш «Совхоз имени Ленина» работает по этому же принципу: мы берем деньги из других источников и инвестируем их в сельское хозяйство — в капельный полив, в новую ферму, в технику и технологии. Именно благодаря тому, что у нас есть эти «другие» доходы, мы имеем возможность заниматься сельским хозяйством. Например, несмотря на то, что в прошлом году у нас пропал картофель, мы его в этом сезоне снова посадили (хотя стоимость 1 кг посадочного материала картофеля была 40 руб.)

Мы — государство в государстве. Всем известно, что основная проблема сельского хозяйства в том, что оно в принципе неустойчиво, зависимо не только от колебаний рынка, но и от погоды, природных катаклизмов. Так, получив прибыль на зерне в этом году, можно последующие три года быть в убытке. При этом наше государство, декларируя свою поддержку АПК, не гарантирует справедливых закупочных цен, т. е. тех, что выше себестоимости производства. В США, к примеру, система выстроена так, что сельхозпроизводитель в любом случае не останется в убытке. Безусловно, аграрий может не получить огромной прибыли, но у него точно хватит средств, чтобы на следующий год возобновить свое производство. А мы вынуждены сами для себя создавать такие «подушки безопасности».

Поскольку текучки кадров у нас нет, большего количества квартир нам не требуется. Но если у кого-то из работников случится пополнение в семье, они, безусловно, смогут претендовать на дополнительную жилплощадь. Поэтому, несмотря на то, что на данный момент нуждающихся в жилье нет, мы готовы построить еще один дом и продать квартиры, получив хорошую прибыль, которую пустим на строительство бассейна.

Кроме того, мы можем позволить себе доплачивать за питание детей в школе (для всех детей, а не только работников совхоза), а также имеем возможность предоставить льготу на посещение детского сада, обеспечив все семьи нашего микрорайона местами в этом дошкольном учреждении. Можем построить еще одну школу, дороги, ежеквартально помогаем пенсионерам, предоставляя доплаты к пенсии. В общем, мы добросовестно выполняем все функции государства.

Рискованное земледелие

На данный момент в ЗАО «Совхоз имени Ленина» под сельхозпроизводством занято более 1000 га земли. Помимо кормов для своего цеха животноводства и известной всем земляники, мы выращиваем почти все произрастающие в нашей зоне ягоды: крыжовник, шиповник, малину, калину, смородину, а также черешню и жимолость. Развито и овощеводство открытого грунта: производим картофель, капусту, морковь, свеклу и лук-репку. У нас по-прежнему есть сады с яблоками и грушами самых лучших сортов. Однако в прошлом году из всех направлений производства, как я уже сказал, прибыль принесли только земляника и молоко.

Причина неустойчивой рентабельности в ягодном, плодовом производстве проста — средняя полоса России является зоной рискованного земледелия. В других странах промышленных садов на той широте, где мы находимся, нет. Конечно, земляника есть даже в Норвегии, но там выращивают совсем другие сорта и используют особые технологии. А наша средняя полоса не всегда пригодна даже для овощеводства.

Вот только один пример. Из-за повышенной влажности в прошлом году не удалось убрать с поля ни одного килограмма картофеля, в результате чего совхоз потерял 36 млн руб. С капустой и морковью ситуация обстояла чуть лучше: мы собрали половину урожая и по этим направлениям производства вышли «в ноль». При том что в другие годы эти культуры вместе с картофелем нас просто спасли от разорения.

Животноводство пока ежегодно приносит серьезные убытки. Радует только то, что они с каждым годом уменьшаются: еще совсем недавно было 10 млн, а стало — 6. Тем не менее, мы планируем расширение молочного направления. И вот почему. Даже очень высокий уровень надоев — на данный момент по молоку нам удалось достичь 9 тыс. литров на корову (раньше за это давали высшие награды страны) — доходность производства не обеспечивает. Все дело в уровне цен, который у нас, в отличие от развитой системы договоров в рамках ЕС или США, никто никак не регулирует. Считается, что договор о приемлемых ценах на новый урожай и сельхозпродукцию вступает в противоречие с антимонопольным законодательством. Поэтому производителя совсем нетрудно держать в ежовых рукавицах. У большинства молочных ферм один, максимум два места, куда можно сдать свое молоко. Там и заказывают музыку.

Мы же по молоку постепенно выходим в плюс. Каким образом? Мы купили и поставили в центре поселка молочный аппарат, и жители почти круглосуточно могут купить разливное свежее молоко по 40 рублей за литр. Партнерам-переработчикам мы вынуждены продавать его по 20 рублей за литр. Наше молоко хорошего европейского качес­тва, поэтому если молочных аппаратов поставим больше, это направление будет приносить прибыль. Ведь цены на молоко в магазинах растут, а качество этой продукции порой оставляет желать лучшего. Поэтому мы уже приступили к строительству новой животноводческой фермы, будем увеличивать поголовье. Хотя нужно заметить, какой бы ни была прибыль от реализации молока, этого все равно не хватит на модернизацию и строительство молочных ферм. Наши вложения в развитие молочного комплекса опять же будут из других источников.

Сначала — технологии

В овощеводстве мы отдали предпочтение английской технологии, поскольку она нам больше подходит. Эта технология еще и более выгодна с финансовой точки зрения, хотя требует больших затрат на покупку специального оборудования. Например, механизация процесса уборки капусты поз­волила нам сократить сроки работ почти в пять раз! Благодаря этому работникам теперь, во-первых, не надо бежать по полю с кочаном, чтобы положить его в транспортное средство, а во-вторых, применение специального транспортера «Карусель» на капус­те позволяет не травмировать кочан. Да и человеческих ресурсов требуется меньше: где раньше трудилось 300 человек, сейчас справляется всего 50-60. Все это удешевляет товар и делает его более качественным.

Многие считают, что садовая земляника — очень прибыльная культура. Это, безусловно, так. Однако она рентабельна лишь тогда, когда применяются новейшие технологии. И в первую очередь это касается полива. В нашем совхозе на землянике внедрена система капельного орошения, причем с каждой каплей воды растению поставляются также минеральные удобрения. Такой подход экономит и воду, и удобрения, ведь все необходимые элементы попадают сразу под корень растения.

Помимо этого, мы применили еще две технологические новинки. Раньше солому между рядами земляники мы раскладывали вручную (чтобы ягоды в дождливую погоду не пачкались и не гнили). Теперь же, чтобы застелить наши 100 га земляники, мы приобрели три немецкие машины для укладки соломы, каждая из которых механическим способом берет тюк соломы, который размельчается и укладывается в ряды. Плюс всю землянику на зиму мы закрываем акрилом, поскольку в нашей полосе часто бывают морозы, и ягода может вымерзнуть. А этот нетканый материал позволяет сохранить землянику даже в бесснежную зиму.

Безусловно, любая технология — дело индивидуальное. Например, существует технология закладки земляники под пленкой, которую продвигают некоторые производители и эксперты. А мы убеждены, что под пленкой отлично развиваются всевозможные заболевания, и если лето выдастся дождливым, все ягоды будут поражены болезнями. В этом случае единственное, что останется сделать, — уничтожить всю плантацию и высаживать кус­ты заново. Солома же хороша тем, что она пропускает все необходимые растению элементы, и ее можно обрабатывать. А корневую гниль под пленкой никак не достанешь, пока пленку не снимешь. Крайне важно также подобрать подходящий сорт земляники. Мы ездили в Голландию, где нам предложили сорта либо для супермаркета (то есть те, которые долго хранятся), либо «для еды» (которые мало хранятся, но отличаются более насыщенным вкусом и ароматом). Для нас выбор был очевиден: теперь в ЗАО «Совхоз имени Ленина» растет земляника, которая не лежит дольше одного дня, но зато она очень сладкая, вкусная и полезная.

Вообще, производство земляники — это высший пилотаж агрономии, ведь необходимо бороться с множеством паразитов и заболеваний. Кроме того, многие ядохимикаты, которые активно применяют на этой культуре наши западные коллеги, запрещены к ввозу и применению на территории России, тогда как сами ягоды, произведенные с их использованием за границей, импортируют спокойно, а нам надо выиграть в этой не совсем равной конкурентной борьбе.

Похоже обстоят дела и с яблоками: российские производители, лишенные возможности использовать некоторые средства защиты растений, не могут дать хорошую урожайность яблок. В то же время в страну ежегодно ввозится огромное количес­тво обработанной химией импортной продукции — около 1,2 млн т. А ведь чтобы вырастить конкурентоспособные яблоки, нужно вложить немалые средства. Например, у нас в «Совхозе имени Ленина» есть суперсовременный яблоневый сад на шпалерах с капельным поливом, который дает урожайность 40 т/га, в то время как обычный сад дает не более 6-8 т/га. Мы практикуем совершенно иную форму посадки, благодаря которой яблоки вырастают стандартными. Сейчас под яблонями у нас занято 6 га, но в конце этого года планируется расширение до 12 га. Хотя мы понимаем, какими бы совершенными ни были технологии, они не могут избавить от капризов погоды: если не будет снега, сад замерзнет, и никакой акрил не поможет. То, что мы реалисты и работаем в условиях жесточайшего прессинга на рынке, особенно со стороны зарубежных производителей, не мешает нам иметь опытное производство, на котором мы в содружестве со специалистами Тимирязевской Академии проводим сортоиспытания, а также проводим пробные, порой рискованные эксперименты.

Недавно, например, мы посадили 2 га голубики. И это несмотря на то, что кислотные почвы Подмосковья и нестабильная погода зимой не способствуют произрастанию данной культуры. Основная причина — нестабильные зимние температуры.

Еще один наш рисковый проект — жимолость — тоже страдает от аномальных погодных условий. Плюсовые температуры в декабре провоцируют жимолость на цветение, а потом мороз ее бьет, и она не выдерживает таких перепадов. В итоге в этом году урожая практически нет. Да и в принципе жимолость — крайне невыгодный проект: человек может собрать за день максимум 20 кг, рентабельности тут никакой, только если не продавать ее по 1 тыс. руб./кг.

Черешня в нашей зоне — тоже рискованное предприятие. Агроном жалуется, что дрозды собирают ее быстрее наших работников. И даже сетка, которой закрыты все ряды деревьев, не спасает: птицы забираются под нее и съедают все ягоды. Для чего мы этим занимаемся? Когда-то мне особенно врезалась в память фраза нашего известного, ныне покойного академика Чернякова: без внедрения результатов науки сельское хозяйство мертво. И пока у государства не хватает сил на аграрную науку, мы пробуем поддерживать ее сами.

Тонкости продаж

С недавнего времени продажей совхозной земляники у нас занимаются сами работники. Мы сделали и расставили по всей округе 60 палаток, в которых работают даже бухгалтеры, максимально исключив посредническое звено. Исключив оптовиков и напрямую выйдя к покупателю, мы почти вдвое увеличили доход. И хоть организовать прямую продажу было нелегко, мы развили эту сеть, благодаря чему рентабельность земляники повысилась.

В этом году нам наконец-то удалось проникнуть на рынок Москвы, предложить ее жителям свою свежую и натуральную ягоду. Правда, и тут пришлось голову поломать. По закону право торговать в нестационарных точках можно получить только на конкурсной основе. Нам в этом конкурсе участвовать смысла нет, ведь продавать землянику «Совхоз имени Ленина» может всего один месяц, а платить арендную плату нужно круглогодично. Нынешнее руководство города, тем не менее, помогло и закон не нарушить, и местную ягоду жителям предложить.

Оформили нас как рекламную акцию по продаже свежей ягоды. Эксперимент москвичи поддержали своими кошельками: с утра к подвозу продукции выстраивались очереди и к обеду торговля заканчивалась. На следующий год обещают в разы увеличить количество мест для совхоза, и мы, конечно, будем рады накормить всех вкусной и полезной ягодой. Лишь бы бумажные правила не помешали делу.

Надо сказать, в советское время все было значительно проще. Я в совхозе работаю с 12 лет. И помню, когда был простым грузчиком, можно было получить свою долю ягодой, взять в совхозе справку, что у тебя есть огород и спокойно ехать торговать на любой рынок Москвы. Показав эту справку и заплатив небольшую сумму за место, люди получали возможность продавать сельхозпродукцию.

А когда только застраивался ближний к совхозу район Орехово-Борисово и появились первые супермаркеты, бабушки, работавшие в совхозе, собирали ягоды и продавали их прямо у входа в магазин, и никто их не гонял. Сейчас правила ужесточили.

Кроме производства свежей продукции, мы занимаемся ее переработкой. У нас есть собственные линии по производству соков и узваров (более трех тысяч условных банок в год), засолке квашеной капусты (в год производится и продается около 400 т). Увеличивать перерабатывающие мощности не планируем: на данный момент производимого нами сырья достаточно для загрузки этих линий.

Разве что капусты можно было бы квасить больше — она пользуется большим спросом и нам ее выгоднее продавать переработанной. А вообще, качественного сырья в области с каждым годом все меньше, а увеличивать переработку за счет использования концентрата мы не хотим — ни к чему портить свой имидж.

Трудовая политика

До сих пор никто не придумал, как механизировать сбор земляники. Поэтому во всем мире сельхозпроизводители прибегают к помощи мигрантов. Например, в Германии землянику собирают поляки и румыны, в США — пуэрториканцы и мексиканцы, в Финляндии — русские студенты. А в Калифорнии вообще 95% работников АПК — это трудовые мигранты. Сбор земляники — тяжелый и малооплачиваемый труд, и везде гастарбайтеры готовы работать за меньшие деньги, собирая эту ягоду.

В ЗАО «Совхоз имени Ленина» предпринимаются попытки механизации сбора ягод, например, некоторые кустарниковые ягоды собирают специальным комбайном. Однако на таких нежных культурах, как земляника, ручной труд пока никто не отменял.

Трудовые мигранты на таком производстве — это неизбежность, убежден директор ЗАО «Совхоз имени Ленина» Павел Грудинин. Совхоз создает для них достойные условия для работы, обеспечивает работников общежитием.

Конечно, отношения мигрантов с местными всегда и везде натянутые, не отрицает руководитель, могут возникать проблемы.

Поэтому самая грамотная мера регулирования процесса трудовой миграции, считает он, — введение трудовых виз, чтобы прибывающий в Россию человек был привязан к тому предприятию, которое его пригласило, и в случае прекращения трудовых отношений с работодателем, иностранного работника могли бы отправить на Родину.

Совхоз несет ответственность за тех, кто в нем работает, подчеркивает директор. А трудятся здесь люди из разных стран. Так, недавно в совхоз прибыли трое беженцев из восточной Украины, их приняли на работу. Москва, между прочим, всегда питалась за счет близлежащих городов и деревень, рассуждает Грудинин, так что так называемое «отходничество» для этих мест — норма.