Журнал «Агроинвестор»
В прошлом году эксперты впервые за долгие годы стали называть молочное животноводство одной из самых инвестиционно привлекательных отраслей. Но накануне 2018-го обнаружилась серьезная проблема: увеличение объемов фальсифицированной продукции на фоне падающего спроса и роста поставок дешевого сухого молока из-за рубежа привело к формированию излишков продукции и снижению рентабельности сектора
О том, что в России может возникнуть профицит молока, Национальный союз производителей молока («Союзмолоко») предупреждал еще прошлой весной. Объем производства в стране пусть понемногу, но динамично растет, но спрос на молочную продукцию продолжает падать. К тому же практически исчерпан «санкционный эффект», говорит исполнительный директор организации Артем Белов. Падение спроса, в свою очередь, «закольцовано» с распространением фальсификата, добавляет исполнительный директор Союза животноводов Урала Елена Стафеева: население беднеет и стремится покупать более дешевые товары, а производители в ответ на запрос потребителей максимально удешевляют свою продукцию с помощью недорогого сухого молока или пальмового масла. Появление все большего количества низкокачественных фальсифицированных продуктов заставляет покупателя чаще отказываться от молочной продукции, отсюда — еще большее снижение потребления. По данным «Союзмолока», доля фальсификата на молочном рынке колеблется в пределах 5-6%. Однако, по самым пессимистическим оценкам, в отдельных категориях молочных продуктов (например, в сырах) она может достигать 50%. Министр сельского хозяйства Александр Ткачев недавно оценивал объем «серого» импорта и фальсифицированной российской продукции в 3 млн т.
Склады пополнились
В 2017 году в России произведено 21,2 млн т товарного молока, что на 3% больше, чем годом ранее, следует из данных «Союзмолока». Оценка Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) — 21,4 млн т, или на 700 тыс. т больше, чем в 2016-м. Вместе с тем производство многих видов молочных продуктов в 2017 году снижалось. Так, около 3% потеряли питьевое молоко (-174 тыс. т), кефир (-31 тыс. т) и сметана (-19 тыс. т). Вырос только выпуск сухого молока (+11,1% по обезжиренному и +15,5% цельному и частично обезжиренному), а также сыра и сырных продуктов (на 6,3%). Производство сливочного масла тоже прибавило 7,2%, но, обращает внимание Белов, большая его часть заложена на хранение. Поскольку спрос на молочную продукцию стагнирует, а валовой надой продолжает увеличиваться, вся прибавка производства либо «сушится», либо из нее изготавливается продукция длительного хранения.
По оценке ИКАР, весь прирост, полученный по сырому молоку в прошлом году, ушел в запасы продукции. В целом за год они увеличились на 800 тыс. т до 1,3 млн т (в пересчете на сырое молоко). Так, на хранение отправлена половина прибавки производства сливочного масла, а запасы сухого молока увеличились в 2,5 раза — больше, чем составил рост выпуска продукта. «На складах молокоперерабатывающих предприятий выросли запасы большинства видов молочной продукции, — подтверждает Белов. — Например, питьевого молока — почти на 20%, сыров и сырных продуктов — на 35,3%, сливочного масла — на 83%, творога и творожных продуктов — на 58,4%». Снизились только запасы кисломолочной продукции — на 11%.
В то же время, согласно информации «Союзмолока», импорт молочной продукции в целом в 2017 году не увеличился, а даже снизился на 0,9%. В Россию завезли 7,2 млн т, что, впрочем, в денежном выражении ($2,6 млрд) оказалось на 22,3% выше уровня 2016 года. Однако существенно выросли поставки сырных продуктов (+49,3%), кисломолочной продукции (+32,5%), творога (+12,5%). По мнению Стафеевой, именно возросший ввоз стал причиной резкого ухудшения ситуации в молочной отрасли. «Действительно, на рынке образовался профицит молока-сырья, это все признают. Но надо разобраться, почему он возник, профицит появился резко и внезапно, — комментирует она. — Причина точно не в снижении покупательной способности — оно происходит плавно, не могли же люди все в одночасье потерять работу или у всех вдруг срезали зарплату, и они стали меньше есть?». По данным эксперта, в конце прошлого года на рынок поступило большое количество дешевого сухого обезжиренного и цельного молока. А, когда появляется такое сырье, у переработчиков возникает желание заменить дорогое цельное молоко.
О возросшем импорте сухого молока говорит и член совета директоров «Мелеузовского молочно-консервного комбината» (Башкортостан, производит сухое молоко, сливочное масло) Андрей Яровой. Из-за укрепления рубля дешевая зарубежная продукция стала активно поступать на российский рынок летом прошлого года, знает он. «Одновременно с Турцией, Ираном, Уругваем, Новой Зеландией, Аргентиной, Коста-Рикой и даже Колумбией к нам продолжали завозить и белорусское сухое молоко, — утверждает топ-менеджер. — А периодическое введение ограничений в отношении отдельных белорусских предприятий привело к тому, что импорт в Россию сухого молока из соседней страны не только не прекратился, а стал осуществляться по еще более низким ценам внутреннего белорусского рынка». К концу года остатки сухого молока в России «стали заметными для всех». Дополнительный объем дала и прибавка российского производства сырого молока: пытаясь выровнять ситуацию, отечественные консервные предприятия насушили с лета процентов на 25 молока больше, чем в 2016-м. К концу года складские остатки по сухому молоку превысили 30 тыс. т по всей стране (без учета ввоза). Сколько поступило импорта, отмечает Яровой, точно посчитать невозможно, поскольку в статистике не учитывается транзитный объем, который «случайно» остался в России. Все это в итоге и привело к падению спроса на сырое молоко этой зимой.
В феврале 2018 года Россельхознадзор грозил ограничениями на поставки сырья из Белоруссии. Но братской стране удалось перевести этот диалог в политическую плоскость: несмотря на то, что ограничения предполагается вводить на сухое молоко и сырое, идущее наливом (то есть на то, что непосредственно бьет по производству молочной продукции), Белоруссия заявила о запрете всей «молочки» и тем самым добилась отсрочки введения ограничений. «За это время удалось перевезти в Россию в авральном режиме десятки тысяч тонн сухого молока, теперь мы будем распродавать продукцию, наверное, до конца лета, — недоволен Яровой. — При тех складских остатках, которые есть на сегодняшний момент, мы получим, скорее всего, очень низкие цены на сырое молоко к июню — около 14 руб./л».
Во что вылилось
Для того, чтобы молочное животноводство оставалось инвестиционно привлекательным, цена на сырое молоко должна составлять 24-25 руб./л. Примерно на таких уровнях в среднем сельхозпроизводители продавали свое молоко в прошлом году. Импортное сухое молоко в начале марта заходило в страну по 16 руб./кг (в пересчете на сырое молоко), знает Андрей Яровой. При этом российские консервные предприятия, закупившие прошлым летом сырое молоко на переработку, теперь не могут продать произведенное из него сухое. «Мы приобретали сырье по 22-24 руб./л, заложили стоимость переработки и оказались неконкурентоспособными с новозеландской Fonterra, уругвайской Conaprole (компании-поставщики молпродукции на российский рынок), а также ключевыми предприятиями Белоруссии, которые свою цену равняют по стоимости импорта из дальнего зарубежья», — сетует бизнесмен.
В начале марта комбинат практически стоял. Если летом предприятие принимало по 500 т сырого молока в день (и производило 50-55 т сухого), то в начале весны завод закупал только 30 т. Из этих объемов компания выпускает цельномолочную продукцию для социальных поставок в школы, а также мелкие магазины. У комбината появились огромные складские запасы — около 2 тыс. т сухого молока, тогда как обычно в это время их вовсе не было. «Если сейчас мы будем покупать даже по той цене, которая сложилась на данный момент (в Башкортостане молоко в начале марта стоило 17 руб./л без НДС и транспортных расходов), то ни с белорусами, ни с другим импортом мы конкурировать не сможем», — уверен Яровой. Выживать предприятию позволяют долгосрочные контракты со стратегическими партнерами — иностранными производителями. Например, компания поставляет свое сухое молоко швейцарскому производителю шоколадной продукции Barry Callebaut.
По данным «Союзмолока», до конца 2017 года цены складывались типично для этого времени: с окончанием периода «большого молока» они росли и к декабрю составили 25 руб./л (без НДС), то есть на 4,6% больше, чем в декабре 2016-го. Однако уже в начале 2018-го цены неожиданно начали падать, хотя обычно в это время увеличиваются. За январь-февраль молоко подешевело в среднем почти на 5%, следует из данных мониторинга Минсельхоза. К 1 марта оно стоило около 23,5 руб./л против 24,7 руб./л в конце декабря 2017-го. Минимальная цена была зафиксирована в самом конце февраля, когда она опускалась до 23,4 руб.
По сравнению с прошлой зимой компания «Подгорнов и к» (Вологодская область, 1,93 тыс. дойных коров) продает свое молоко переработчикам примерно на 1,5-2 руб. дешевле, рассказывает гендиректор предприятия Полиэкт Подгорнов. Цены упали с начала этого года, когда хозяйство перезаключало договора с молзаводами. В результате компания потеряла около 1,5 млн руб. прибыли, подсчитал руководитель.
«Дела плохие», — вздыхает директор ПЗ «Родина» (Вологодская область, 2,1 тыс. голов КРС) Геннадий Шиловский. С 1 января стоимость молока упала на 15%. В начале марта молкомбинаты принимали его по 23 руб./л, а в прошлом году в это же время — по 27 руб./л. При этом себестоимость производства молока составляет 23,5 руб./л, обращает внимание он.
Цены на сырое молоко снижаются каждую неделю, в начале марта за него давали лишь 18,5 руб./л, тогда как в то же время в 2017-м — 23 руб./л, жалуется гендиректор хозяйства «Березниковское» (Нижегородская область) Сергей Бардин. «За 15 лет работы в молочном животноводстве не помню, чтобы цены падали зимой, — говорит он. — Работаем сейчас в убыток или максимум с нулевой рентабельностью».
«РАВ Агро-Про» (Воронежская область, 2,4 тыс. дойных коров) отчасти повезло: компания контрактовалась до конца января 2018 года, поэтому снижение цен почувствовала не сразу, рассказывает ее гендиректор Владимир Демуцки. Но с февраля по март молоко подешевело на 1,5 руб./л, и наблюдается тенденция к дальнейшему падению. Вместе с тем топ-менеджер рад уже тому, что компания сохранила объемы своих продаж. «У нас всегда задача выйти по результатам года на хороший ноль. В прошлом году мы получили чуть лучше, чем ноль. При нынешних ценах получить ноль будет сложно», — добавляет он.
Запасы растут не только в России
По словам Артема Белова из «Союзмолока», большие запасы сложились также в Белоруссии и в Европейском союзе. В последнем они накапливаются с момента введения контрсанкций со стороны нашей страны и уже составляют порядка 400 тыс. т только по сухому обезжиренному молоку. «Это очень большие объемы», — подчеркивает эксперт.
Кто не пострадал
В то же время сложившаяся ситуация никак не затронула несколько категорий производителей: тех, кто перерабатывает свое сырье сам, и тех, кто производит сырое молоко высшего качества. Так, гендиректор подмосковной компании «Братья Чебурашкины. Семейная ферма» (позиционирует себя как производитель молока высшего качества, является также переработчиком) Владислав Чебурашкин утверждает, что спрос на продукты предприятия только растет и рисков снижения цен он не видит.
«Русмолко» (СП с сингапурской Olam International, Пензенская область) в 2017 году произвело 75 тыс. т молока, 98% из которого высшего сорта. Именно поэтому непростая ситуация, в которой оказалась отрасль, пока не затрагивает компанию напрямую: дефицит качественного сырья в стране пока никто не отменял, акцентирует гендиректор Суманта Кумар Де. У предприятия заключены долгосрочные контакты с крупными заводами-переработчиками. При этом примерно половина затрат в структуре себестоимости молока является для компании фиксированной — это корма, произведенные на собственных предприятиях. Между тем «Русмолко» все же беспокоят «намечающиеся негативные тенденции». «Если пару лет назад за нашим молоком стояла очередь из крупных переработчиков, то сейчас мы вынуждены подстраховываться и заранее ищем покупателей для объемов, произведенных сверх уже действующих контрактов», — говорит топ-менеджер.
Полностью перерабатывает свое молоко «Зеленоградское» (Московская область, 1,1 тыс. голов дойного стада), рассказывает гендиректор компании Юрий Валецкий. «Это для нас является спасением», — радуется он. Что касается спроса, руководитель отмечает лишь небольшое снижение, которое связано с началом Великого поста.
Свои сырье и переработка у группы «Деревенский молочный завод» (Кемеровская область). По словам гендиректора компании Александра Сухинина, определенный объем сырья (до 50 т в сутки) предприятие закупает на переработку у частного сектора, и сейчас на это молоко действительно снижены цены — с 20 руб./л в январе до 18 руб./л в марте. При этом в прошлом году в январе цена составляла 18 руб./л, а в марте опускалась до 15 руб./л, обращает внимание топ-менеджер. Но для частного сектора, утверждает он, это обычная практика, так как в этом сегменте производство очень подвержено сезонности: отел традиционно начинается в марте, что способствует заметному росту объемов и снижению закупочной цены.
Немного другая ситуация у группы компаний «Дамате». Совладелец и гендиректор компании Рашид Хайров поясняет, что группа является одновременно производителем молока-сырья (компании принадлежит крупнейший в Сибири животноводческий комплекс «Тюменские молочные фермы») и производителем молочной продукции (в состав группы входит молочный комбинат «Пензенский»). Однако эти предприятия никак не связаны между собой с производственной точки зрения и работают как самостоятельные участники рынка. «Тюменские молочные фермы» (4,6 тыс. дойных коров, проектная мощность — 44,7 тыс. т молока в год) находится в более предсказуемой ситуации, чем большинство молочных хозяйств, утверждает Хайров. «Еще на этапе реализации этого проекта мы подписали соглашение с одним из крупнейших производителей молочной продукции Danone, согласно которому переработчик обязуется приобретать все молоко, произведенное на нашем комплексе, — рассказывает он. — Длинный контракт и понятная формула цены на продукцию — это сегодня большое преимущество для нас». Что касается молочного комбината, ни повышения запасов сверх предусмотренных, ни снижения объема продаж в группе не наблюдают. «Как переработчик молока, работающий исключительно на молочном сырье без использования растительных жиров, мы имеем большой опыт работы в условиях постоянно меняющегося рынка и умеем соблюдать баланс между закупкой молока-сырья и реализацией готовой продукции, — заверяет топ-менеджер. — Мы всегда рассчитываем объемы поставок молока под объемы реализации и придерживаемся этих планов».
Агрохолдинг «Кабош» (Псковская область) закупает на стороне только 10% сырого молока — 30-40 т в день. И поскольку приобретает он его для производства твердых сыров, речь идет только о молоке высшей категории, а на него цена не падает, говорит президент компании Дмитрий Матвеев. «Упала цена для тех поставщиков, кто производит сырье невысокого качества. Из него можно сделать молоко, сметану, творог, но не сыр», — поясняет он. На свою продукцию — сыры итальянской группы — компания, наоборот, наблюдает «серьезный запрос» как со стороны торговых сетей, так и потребителей. Тогда как на массовые сыры — российский, пошехонский и т. п. — по причине использования в их производстве различного рода немолочных жиров и, соответственно, резкого ухудшения качества спрос «убит», считает Матвеев.
Владелец компании по производству рассольных сыров «Умалат» Алексей Мартыненко также отмечает рост продаж своей продукции. Не в тренде предприятие и по запасам сырья. «Поскольку мы производим свежие сыры, запасы здесь всегда не более чем одно-двухдневные», — объясняет он. Впрочем, Мартыненко отмечает небольшое снижение закупочных цен, но связывает его скорее с уменьшением себестоимости производства сырого молока (из-за падения стоимости зерна) и незначительными сезонными колебаниями. К марту цены на сырое молоко снизились по сравнению с декабрем 2017 года примерно на 7-10%, то есть вернулись к уровням сентября прошлого года.
Также Мартыненко не наблюдает и профицита сырого молока на рынке. «Половину сезона нам сложно заключать договора на поставку, потому что все молоко расписано, — рассказывает он. — Другую половину сезона нам приходится отказывать хозяйствам, потому что мы не можем переработать больше. Сейчас как раз такой период».
Инвестировать нельзя вырезать
Если ситуация на рынке не изменится, то молочное животноводство, и так не очень популярное среди инвесторов из-за длинных сроков окупаемости, может потерять остатки своей привлекательности, опасается Хайров. Это отбросит Россию назад на несколько лет и вернет молочную отрасль в ситуацию тотального дефицита сырого молока.
Елена Стафеева вспоминает: хозяйство «Пламя» (Свердловская область), в котором она является председателем, за свои 50 лет «чего только не пережило». И эту ситуацию, надеется она, тоже переживет: перепрофилировать хозяйство невозможно, поэтому компания будет снижать затраты и оптимизировать все процессы. Другое дело говорить об инвесторе, который думает, куда бы вложить свои средства. «Желающих инвестировать в молочное животноводство станет меньше, заработать в этом секторе и так трудно: это очень большие инвестиции с длительными сроками окупаемости. А если еще есть кредиты, то этот бизнес становится совсем непривлекательным», — говорит Стафеева.
Положение должно выправиться, верит Подгорнов. Ведь в стране сохраняется дефицит молока, и руководство страны обещает помочь. Пока не планирует менять свои планы «Родина»: поголовье коров в этом году увеличится с 1,4 тыс. до 1,6 тыс. Собирается расширять дойное стадо и «Зеленоградское» — с 1,1 тыс. до 1,3 тыс. голов, делится Валецкий. «Животноводство — как мартеновская печь: остановить производство невозможно, заставить коров доиться меньше нельзя, и резать коров не будешь», — добавляет Бардин.
Между тем Андрей Яровой отмечает, что в стране уже не раз наблюдался рост складских запасов, и каждый раз это приводило к сокращению поголовья и, соответственно, производства сырого молока. Так, в 1997 году валовой надой упал с 35,7 млн т до 34 млн т, в 2004-м — с 32 млн т до 31 млн т, в 2012—2013-х коров порезали ровно на 1 млн т молока, который до этого нарастили. В 2009 году, когда закупочные цены на сырое молоко упали с 17 руб./л до 5 руб./л, тысячи коров пошли под нож и сотни ферм обанкротились, вспоминает зампредседателя Комитета Госдумы по аграрным вопросам Айрат Хайруллин. Если не остановить снижение цен на сырое молоко сейчас, то банкротства молочных ферм не избежать и в этот раз, уверен он. Яровой соглашается и добавляет, что закупочная цена сырья в 16-17 руб./л аграриев не устроит, поскольку в этом случае их бизнес получается убыточным.
Планы «Мелеузовского молочно-консервного комбината» пока не то что скорректированы, они все остановлены и заморожены. Например, предприятие вложило €1 млн в цех по производству сливочного масла, проект находится на завершающейся стадии. Но сейчас уже не совсем понятна его целесообразность. У компании также в планах проект по детскому питанию с объемом инвестиций порядка 800 млн руб. Но в данный момент, несмотря на поддержку со стороны властей Башкортостана, компания сомневается, стоит ли его осуществлять. «Ведь мы эту продукцию можем не продать, поскольку на рынке есть аналогичная импортная продукция по более привлекательным ценам», — поясняет Яровой.
По прогнозу ИКАР, в случае реализации неблагоприятного сценария молоко-сырье к июню может подешеветь в среднем до 20,8 руб., что будет почти на 3 руб. ниже, чем в то же время годом ранее.
Что делать
Однако негативные прогнозы могут и не оправдаться, не исключает гендиректор ИКАР Дмитрий Рылько. Минсельхоз уже начал осуществлять «энергичные меры» по стабилизации рынка. В частности, есть вероятность проведения интервенций на молочном рынке и частичного закрытия поставок из Белоруссии и через нее. Это поможет несколько исправить ситуацию, считает эксперт.
Многие предприятия Белоруссии в части сухого молока очень часто демонстрируют нестабильное качество, говорит Андрей Яровой. Есть вопросы также относительно качества сухого молока из Новой Зеландии и Уругвая. Топ-менеджер напоминает, как в 2013 году Danone столкнулся с большими проблемами из-за молока Fonterra, инфицированного ботулизмом и попавшего в продукты детского питания компании. Но Россия как в случае с Fonterra, так и в случае с Белоруссией непоследовательна в своих действиях. Между тем только жесткий контроль и введение ограничений на поставки за обнаружение некачественной продукции без оглядки на политическую ситуацию поможет существенно сократить поток зарубежного сухого молока, категоричен Яровой.
Защитить российских сельхозпроизводителей от альтернативного сырья позволит также квотирование поставок, добавляет бизнесмен. «Несмотря на снижение ввозной пошлины на сухое молоко с 25 до 15% после вступления России в ВТО, нам позволено вводить временные квоты на ввоз этой продукции на полгода-год, что как минимум даст возможность разобраться в ситуации внутри страны», — говорит он. Снять остроту проблемы и стабилизировать рынок смогли бы интервенции. По оценкам Ярового, закупить нужно хотя бы 15 тыс. т. В комплексе с двумя другими мерами это даст нужный эффект, считает предприниматель.
Артем Белов признает, что одними ограничениями в отношении Белоруссии ситуацию не исправить. Нужен комплекс мер. Так, если убрать с прилавков фальсификат (порядка 5-6%), это будет способствовать росту платежеспособного спроса. Необходимо ввести тотальный контроль и проводить жесткую политику штрафов в сфере социальных закупок, где подавляющее большинство «молочки» является фальсифицированной. Кроме этого, продолжает эксперт, на территории ЕАЭС нужно выстроить понятную систему балансов спроса и предложения по основным видам продукции, в том числе и по молоку. Чтобы, с одной стороны, давать возможность белорусам продавать свое молоко, когда это им критически важно, и в то же время сохранить российским производителям приемлемый уровень доходности. И, безусловно, государству придется задуматься о механизме стимулирования спроса и потребления, особенно в ситуации падения доходов населения. «Нам нужны программы внутренней продовольственной помощи, которые сформировали бы потребление базовых молочных продуктов», — поясняет эксперт.
В борьбе с фальсификатом Елена Стафеева предлагает брать пример с той же Белоруссии, где с 15 января производство сырных продуктов полностью запрещено. «Убрать с рынка фальсификат, разобраться с торговыми наценками государству по силам, — уверена она. — Однако пока государство только декларирует, а реальных мер никаких не принимает».
Во-первых, следует ограничить ввоз сырья из-за рубежа и сломать демпинговую модель, которую используют на молочном рынке некоторые страны-поставщики, предлагает Хайров. Во-вторых, нужно ввести ответственность вплоть до уголовной за производство и реализацию фальсифицированной продукции под видом молочной. В-третьих, необходимо разработать программу стимулирования потребления молока через популяризацию «молочки» и ее полезных свойств, считает он. Кроме того, по его мнению, важным механизмом регулирования ценообразования и снижения напряженности на внутреннем рынке должно стать реальное, а не декларативное расширение экспорта молочных продуктов. По оценке «Союзмолока», сейчас объемы их вывоза в стоимостном выражении составляют примерно в $300 млн. Однако потенциал в разы больше, уверен Белов.
В любом случае государству желательно скорректировать политику в молочном секторе по отношению к своим сельхозпроизводителям, полагает Дмитрий Рылько. «Общая стратегия на сохранение и наращивание поголовья не совсем оправдана. Не нужно гнаться за объемами. Задача — помогать только тем, кто обеспечивает низкую себестоимость при приемлемом качестве производства», — заключает он.
