Журнал «Агроинвестор»
Николай Лычев, главный редактор журнала «Агроинвестор» о том, что самообеспечение — не стратегия. Это утопия и фейк
В XXI веке российский АПК продолжает жить и поддерживаться в архаичной парадигме, ключевые идеи которой — самообеспечение, бюджетная поддержка, регулирование и импортозамещение. Последнее только недавно начали пытаться разворачивать в сторону поддержки экспорта, но пока больше на уровне отдельных мер. При этом конкуренты нашей страны, от либерального по сути ЕС до коммунистического по форме Китая, наоборот, дерегулируют агросектор и сокращают операционное вмешательство в рынок. Они переориентируют деньги, ресурсы и интеллект на активизацию международной торговли, которая открывает новые рынки для бизнеса и способствует укреплению его позиций. Все больше смещают акцент с прямой, субсидиарной, поддержки на развитие современных технологий и формирование у производителей стабильной устойчивой доходности. А Китай еще и агрессивно инвестирует в приобретение перспективных нишевых (как производитель сельхозхимии Makteshim Agan) и глобальных (Syngenta, Smithfield, Nidera
Россия тем временем страдает от своеобразного дуализма. Четверть века назад она стала частью экономически свободного рыночного мира и остается ей. Но все еще управляется советской элитой и советскими методами, включая административное вмешательство в рынки, за каждое из которых платит потребитель (контрсанкции 2014 года и зерновое эмбарго 2010-го). Другие характерные примеры этих методов в аграрной сфере — упорная ориентация на валовое производство вместо экономической доступности и качества продовольствия, а также все еще не изжитая концепция регионального самообеспечения. Она была оправданной в 1990-е годы, когда разрушились хозяйственные связи и каждый выживал как мог. Она оставалась терпимой в 2000-е: экономика восстанавливалась, а рынок рос просто, то есть органически. Но в последние лет десять данная идея контрпродуктивна и экономически вредна. Удельно-феодальное стремление глав регионов самим производить чуть ли не все агротовары снижает отраслевую и территориальную мобильность населения, консервирует нежизнеспособные предприятия и производства. Мотивирует создание трудо- и ресурсоемких, а не капитало- и технологически емких хозяйств и предприятий. Приводит к дискриминации «не своей» продукции, а также к инвестированию средств налогоплательщиков в заведомо убыточные истории вроде выращивания пшеницы в Вологодской области и постройки теплиц в северной нефтеносной Тюмени. Не говоря уже об искусственном снижении конкуренции и коррупциогенности такого подхода. Самообеспечение и производные от него административные барьеры — это узаконенный разрыв единого экономического пространства. И тоже следствие отсутствия стратегического подхода — к примеру, схем общефедерального размещения производительных сил для разных видов деятельности и отраслей.
Самообеспечение продовольствием страны в целом — экономическая утопия, фейк. Ведь маттехресурсы (МТР) для производства аграрных товаров в большинстве — импортные, а качественных товаров — импортные в подавляющем большинстве. Ситуация с технологиями еще хуже: те из них, которые доступны не ученым, а потребителям, почти полностью «на той стороне». Этот критический для агроэкономики фактор никак не учтен на уровне программных и финансовых документов: его просто игнорируют. Второй за последние восемь лет многомиллиардный кассовый разрыв в агропрограмме — в том числе следствие этого игнорирования: пока проекты реализуются, валютные МТР взлетают в цене. Инфляция импортных костов на полевые работы никак не учтена в федеральном бюджете, из-за чего Минсельхоз в этом году уже со второго квартала вынужден просить внеплановых денег на краткосрочное кредитование.
Госпрограмма, когда-то правильно задуманная как единый farm bill, стратегически не состоялась. Сейчас в нее сведены отдельные направления, которых много, но жесткие приоритеты не обозначены, а часть направлений перепоручена финансово обескровленным регионам. Главное, нет единой ведущей стратегической идеи, только — по большому счету — рост «вала». Саму программу в зависимости от тактических задач и текущих возможностей можно недофинансировать, можно за полгода полностью переупаковать и т. д. «Стратегия изменилась», — не раз весомо роняли при мне солидные люди в высоких кабинетах, объясняя очередные изменения. Извините, но если вы меняете стратегию один раз, потом — другой, то стратегии у вас нет. Есть направления и мероприятия. Все, что вы можете, — маневрировать наличными ресурсами, решая локальные задачи. И они, нужно сказать, решаются, но все эти решения — в ручном режиме. Результаты тоже нельзя назвать системными, кроме, пожалуй, экспорта зерновых. Экспорт мяса тоже растет, но что будет через год-два, если укрепится рубль или хотя бы прекратится девальвация? Кто поддержит доходность торговых операций или хотя бы не даст бизнесу уйти в минус? Растут производство, продажи и экспорт агротехники, однако сроки действия «программы 1432» непонятны, а ее бюджет каждый год переутверждается заново, суммы тоже все время разнятся. Не станет этой программы, и что? Не обратится ли рост в стагнацию или падение?
У государства хорошо с тактикой, но со стратегией — проблемы. Власть внутри себя не имеет единого образа будущего, признал недавно первый вице-премьер Игорь Шувалов: «А я не могу вам сказать, что все мы одинаково понимаем, какое будет завтра будущее. […] нельзя сказать, что мы объединены какими-то общими представлениями о завтрашнем дне». Непонимание единого вектора развития страны и ее экономики, включая АПК, — одна из главных причин того, что всевозможные стратегии и доктрины у нас пишутся, принимаются и внедряются, но почти не работают. Одни устаревают на стадии принятия (пример — утвержденный при Николае Федорове драфт агропрограммы), другие — как «Стратегия-2020» — выполняются по отдельным направлениям и разными исполнителями и уже поэтому не являются стратегиями. Какие-то таргеты достигаются бухгалтерски-формально; именно так был «удвоен» ВВП. А чего стоит утвержденный еще в 2013 году плановый бюджет федеральной агропрограммы на год нынешний, если по факту сумма поддержки в 2017 году ниже чуть на треть?
Отрасли нужен стратегический разворот, нужна долгосрочная, понятная и неизменяемая по ключевым моментам аграрная стратегия. Иначе не будет устойчивого развития, без которого не вырываются в лидеры и не побеждают в конкурентной борьбе.
