Журнал «Агроинвестор»
Из-за вируса АЧС Россия потеряла 37 млрд руб.
Африканская чума свиней (АЧС) фиксируется в России с 2007 года. Заболевание не получается взять под контроль: очаги продолжают возникать даже на закрытых промышленных комплексах. За три месяца этого года было 18 вспышек, на 25% уменьшивших потенциальный годовой прирост производства свинины.
По данным Россельхознадзора, в текущем году африканская чума свиней (АЧС) в начале апреля была зарегистрирована в девяти регионах страны: Калужской, Московской, Брянской, Смоленской, Ярославской, Орловской, Воронежской, Курской и Волгоградской областях. Во многих из них вспышки бывали и ранее, но сейчас появились новые. Всего же с момента проникновения АЧС на территорию страны в 2007 году заболевание возникало в 37 регионах, за это время было уничтожено примерно 2 млн свиней. Прямые и косвенные потери от АЧС оцениваются в 37 млрд руб. Теперь вирус постепенно двигается дальше — вглубь соседних государств: Украины, Белоруссии, Польши, стран Балтии.
Самый большой риск
Если в первые годы АЧС распространялась преимущественно в южных регионах европейской части страны, то в 2012—2013 годах сформировалась еще и северная эндемичная зона в Тверской и окружающих ее областях, говорит руководитель исполкома Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин. В отличие от южной зоны, в северной существенное эпизоотическое значение имеют дикие кабаны из-за высокой плотности их популяции. Также в 2014 году преимущественно среди кабанов выявляли АЧС в странах ЕС, где их плотность может быть на порядок выше, чем в Тверской области. Учитывая географию распространения заболевания, можно говорить о наметившейся тенденции к слиянию северной и южной эндемичных зон в единый ареал распространения АЧС в западной части России.
В прошлом году АЧС впервые была выявлена в прежде благополучных Брянской, Калужской и Орловской областях. Кроме того, заболевание было зафиксировано на крупных предприятиях закрытого типа с собственной переработкой. После обнаружения вируса были случаи вывоза продукции с фрагментами его генома в благополучные по инфекции регионы. Начало 2015-го ознаменовалось повторной вспышкой на предприятии группы «Черкизово», которая, по оценкам эксперта, потеряла около 50 тыс. свиней, и распространением зараженной продукции по стране.
В целом ситуация по АЧС в этом году существенно не изменилась и по-прежнему остается неблагополучной, как и в конце 2014-го. По данным Россельхознадзора на 27 марта, в 2015 году было выявлено 18 случаев АЧС — по девять среди диких кабанов и домашних свиней. Это уже привело к потере 50 тыс. т мяса, что на 25% уменьшит потенциальный годовой прирост производства в секторе.
Увеличение случаев проникновений вируса на крупные свинокомплексы — значительная проблема, не меньшая, чем рост популяции диких кабанов, которые являются основными переносчиками заболевания, отмечает гендиректор Национального сою-за свиноводов Юрий Ковалев. Только за 2014 год в общей сложности пришлось сжечь около 250 тыс. свиней на промышленных комплексах в Псковской, Орловской, Тульской и Воронежской областях.
Распространение заболевания — это не только потеря прибыли за недополученную продукцию, затраты на компенсацию населению за отчуждение свиней, на усиление мер безопасности и уничтожение зараженных животных, но и удар по будущим инвестициям в отрасль. Кроме того, страдает значительная часть населения, живущего за счет свиноводства, обращает внимание помощник руководителя Россельхознадзора Алексей Алексеенко. Ковалев соглашается, что АЧС является серьезным риском для инвесторов, но не считает его заградительным. «Ситуация сильно разнится по регионам. Зараженные АЧС неблагоприятны для новых проектов, хотя отдельные инвесторы, даже уже работающие там, строят планы по расширению», — комментирует он.
Президент Мясного совета Единого экономического пространства Мушег Мамиконян уверен, что АЧС — главный риск для промышленного свиноводства. Он рекомендует выбирать для новых вложений регионы, где нет вируса и куда ему будет труднее добраться — например, Дальний Восток. Для инвесторов вероятность заноса АЧС куда опаснее последствий снижения потребления мяса или возможного увеличения импорта после снятия эмбарго, солидарен Юшин. «Это самый большой риск, причем на данном этапе становится все сложнее от него застраховаться, потому что страховые и перестраховочные компании предпочитают не иметь с ним дела», — знает он.
Рискованное предприятие
Давно разработанные и применяемые повсеместно меры защиты от АЧС не могут полностью гарантировать безопасность даже самых современных предприятий. Первый занос АЧС на свинокомплекс «Черкизово» в конце прошлого года предположительно произошел из дикой природы. «Прямо перед новогодними каникулами у нас случилась вспышка на комплексе «Орелсельпром», откуда по технологическому циклу часть поросят перевозилась на откорм в Воронежскую область, — рассказывает представитель компании Александр Костиков. — Пока инфекция не была обнаружена, произошел ее перенос на другую площадку».
Ветеринары компании заметили, что резко увеличился падеж, отправили анализы во Всероссийский НИИ ветеринарной вирусологии и микробиологии (ВНИИВВиМ), где был подтвержден диагноз АЧС. «Мы были вынуждены уничтожить более 50 тыс. животных», — уточняет Костиков. Свиньи с комплекса «Агроресурс-Воронеж» реализовывались в регионы России, рассказывает руководитель отдела животноводства и ветеринарии Национальной мясной ассоциации Евгений Лапинский.
В итоге произошло распространение инфицированной АЧС свинины и продукции из нее. «Ситуация могла обернуться массой новых вспышек, но оперативно проведенные ветеринарными службами мероприятия помогли этого избежать», — добавляет эксперт.
Отследить, кто из сотрудников, возможно, пошел на охоту или нарушил запрет на содержание домашних свиней, нельзя, говорит Костиков. «Сейчас мы серьезно усилили все меры безопасности, но в регионах, где большая доля ЛПХ, нельзя быть уверенным, что риск возникновения АЧС полностью ликвидирован, — сетует он. — Невозможно к каждому работнику на 24 часа в сутки приставить надсмотрщика».
На данный момент два комплекса «Черкизово» на несколько месяцев закрыты, проводится полная санитарная обработка. Выпадение из оборота двух площадок отразится на объеме производства свинины по итогам года. По оценке компании, он будет на 10-15 тыс. т ниже, чем планировалось. «О прямом убытке в данном случае мы не говорим, так как свиньи были застрахованы, — поясняет Костиков. — Речь идет о недополученной прибыли, которую можно будет подсчитать ближе к концу года в зависимости от цен на свинину».
Племенное хозяйство «Лазаревское» (Тульская область) пережило вспышку АЧС в 2014 году. Карантин, наложенный в январе, был снят в мае прошлого года. Предприятие лишилось всех 57 тыс. свиней, поэтому его мясокомбинат временно приостанавливал работу. Ущерб от АЧС на свинокомплексе составил 370 млн руб. Сейчас комплекс активно восстанавливается и реконструируется. К концу этого года ожидаются первые опоросы, а в следующем хозяйство заработает в полную силу, хотя и не в прежних объемах: здесь планируют держать 40 тыс. свиней — столько нужно для обеспечения потребностей собственной мясопереработки. Пока мясокомбинат закупает сырье в соседних регионах.
«Когда у нас произошло это несчастье, существенно помогли региональные власти и подразделения Минсельхоза, — рассказывает гендиректор компании Федор Романовский. — Сейчас в стране такие условия, что трудно застраховаться от таких заболеваний, как АЧС. Каждое предприятие самостоятельно оценивает риски, всеми силами стараясь изолироваться, закрыться от внешней угрозы».
Усилили меры безопасности
Вирус АЧС настолько опасен, что не только личные подсобные хозяйства, которые часто занимаются разведением свиней в промышленных объемах, но при этом вообще не имеют защиты, но и наиболее защищенные современные комплексы не могут в полной мере противостоять ему. Об этом говорит рост количества вспышек на них, аргументирует директор по производству «Агроэко» Евгений Найденов. Предприятие компании было поражено вирусом в 2013 году, когда АЧС была активна в Воронежской области. Тогда менее чем за три недели в регионе только официально было зафиксировано 34 вспышки. «Очаг на одной из наших площадок стал последним в этом списке — благодаря масштабным карантинным мерам удалось локализовать вирус и прекратить его дальнейшее распространение в регионе», — рассказывает Найденов. Потери холдинга, затраты на карантинные и защитные меры исчисляются сотнями миллионов рублей.
Сейчас пострадавший участок уже возобновил работу. Теперь в «Агроэко» усилили подход к биобезопасности. Сверх мер, предусмотренных правилами присвоения высшего, IV-го зоосанитарного статуса свиноводческих хозяйств, на комплексах компании применяются дополнительные методы защиты. «В ходе их разработки мы изучали опыт хирургических операционных блоков в больницах», — делится Найденов. Система обеспечения биобезопасности включает организационные (регламенты, информационная работа с персоналом, обучение, аттестация и контроль) и технологические мероприятия. На комплексах предусмотрены двойные санитарные пропускники — при проходе в чистую зону сотрудники дважды меняют одежду и принимают душ; рабочая одежда ежедневно стирается и проходит необходимую дезинфекционную обработку, так же, как и рабочая обувь.
Также используются двойные мойки и дезинфекция автотранспорта и проверка их качества люминометрами; озонирование воды; кварцевание помещений; видеонаблюдение. Все свинокомплексы оборудованы собственными крематорами, где происходит утилизация 100% технологического падежа, — это полностью исключает риск заноса инфекции через утильзаводы. В прошлом году инвестиции в эти мероприятия составили примерно 150 млн руб.
Свиноводческое подразделение группы «Продо» «Омский бекон» находится в Сибири, куда АЧС еще не добралась.
В регионах выявления вируса у компании расположены лишь птицефабрики. «Но, безусловно, ситуация с АЧС не может не беспокоить, это реальная угроза свиноводству, — акцентирует директор по качеству компании Ризван Джанарсланов. — АЧС в короткое время может серьезно сократить численность свиней, а при выявлении возбудителя заболевания в мясопереработке есть риск получить запрет или ограничение на реализацию продукции». Поэтому в «Продо» принят годовой оперативный план по недопущению заноса вируса на предприятия.
В частности, усилены меры ветеринарно-санитарного контроля, запрещен ввоз сырья и продукции из неблагополучных регионов. Все сотрудники обеспечены дополнительными комплектами спецодежды и средств защиты. Свинокомплексы работают в закрытом режиме, исключающем доступ посторонних без специального разрешения.
Для каждой поставки сырья на Калачинский мясокомбинат компании сотрудники берут разрешение в Главном управлении ветеринарии, рассказывает Джанарсланов. При оформлении разрешений уточняется регион поставщика на благополучность по заразным заболеваниям, в том числе АЧС. При этом на предприятие поступает сырье только от производителей, входящих в структуру холдинга. «Строгие стандарты ветеринарной безопасности, ответственное отношение к ним со стороны сотрудников, взаимодействие с государственными ветеринарными службами — все это позволяет минимизировать риск занесения АЧС на наши комплексы», — резюмирует Джанарсланов.
Усилил меры биобезопасности и «Мираторг». «Угрозу АЧС нельзя недооценивать: последствия заражения — это огромные производственные и финансовые потери, — комментирует представитель компании Дмитрий Сергеев. — Распространение заболевания приводит к закрытию рынка, введению ограничений на перемещение продуктов свиноводства даже внутри страны, не говоря об экспорте». Кроме того, проникновение вируса на свиноводческие площадки приводит к негативным последствиям для всех секторов вертикально интегрированной цепочки производства мяса.
Закрытие свиноферм ведет к снижению спроса на комбикорм, а падение производства живых свиней оставляет без сырья мясоперерабатывающие заводы. По статистике, один работник свинокомплекса создает шесть рабочих мест в смежных отраслях, поэтому несложно подсчитать масштабы роста безработицы, если в регионе, который специализируется на свиноводстве, возникает АЧС, рассуждает Сергеев.
Борьба с ЛПХ и кабанами
«Новых мер по борьбе с АЧС не придумано, должно с успехом хватать имеющихся, — уверен Алексей Алексеенко. — У России в этом деле обширный опыт: впервые вспышка АЧС была зарегистрирована в СССР еще в 1978 году, тогда вирус одолели быстро и эффективно, потому что существовала единая ветеринарная служба, но в результате административной реформы 2004 года она была раздроблена». Теперь во всех регионах страны свои ветслужбы, есть федеральная служба, плюс подразделения в силовых ведомствах.
«Но такая громоздкая структура неспособна противостоять АЧС, мы можем только сдерживать ее дальнейшее распространение, — подчеркивает Алексеенко. — Нужно возвращаться к старой системе, и тогда весь комплекс мер, предусмотренных законодательством и имеющихся в арсенале стран, успешно победивших АЧС, будет применяться с лучшим результатом».
Юшин считает, что основная причина неэффективности борьбы с АЧС в недостаточной работе региональных властей с этой проблемой. Например, медленно снижается популяция диких кабанов. Алексеенко напоминает, что в Россию, Польшу, Белоруссию и страны Балтии АЧС пришла именно с ними. Испания и Португалия в свое время смогли уменьшить их численность, чтобы спасти свое свиноводство. Сокращение идет до тех пор, пока у животных не отпадет надобность в миграции. «Таким образом и мы могли бы избавиться от постоянного природного резервуара с носителями АЧС», — думает Юшин. «Нам все еще мешают разногласия между ведомствами, например, Минприроды и Минсельхозом, — уточняет Ковалев. — Проблемы возникают там, где сталкиваются полномочия заповедников регионального и федерального значений». Но сокращение популяции кабанов все равно не панацея, добавляет он.
Не менее важен человеческий фактор, из-за которого чаще всего вирус проникает даже на предприятия с высоким уровнем биологической безопасности.
В России по-прежнему отсутствуют понятные и строгие правила содержания свиней в ЛПХ и на промышленных комплексах, напоминает Юшин. Например, не решены вопросы с ограничением численности животных. «Внешне сейчас ситуация выглядит не так устрашающе, как в 2013 и 2014 годах, когда мы наблюдали быстрое распространение вируса по многим регионам, но стабильности не будет, пока мы не разберемся с ЛПХ», — уверен он.
Для решения проблемы нужно дать альтернативные возможности ведения бизнеса и субсидированные ставки по кредитам малым хозяйствам, предлагает Мушег Мамиконян. Например, они могут заниматься разведением крупного или мелкого рогатого скота, что более безопасно с биологической точки зрения. Эксперт отмечает, что до индустриализации именно эти направления были традиционными для сельского населения. Дополнительных средств бюджета на развитие альтернативных форм хозяйствования не потребуется, вполне возможно перераспределить имеющиеся деньги, считает он. Если этого не сделать и просто пытаться запретить или ограничить содержание свиней, то возникнет социальная напряженность. «Жалобы фермеров на попытки крупных предприятий искусственно выдавить их с рынка необоснованны: в нашей стране 10-20 свиней — это явно не тот масштаб, который изначально может конкурировать с промышленным сектором, — продолжает он. — При этом небольшим хозяйствам нерентабельно тратиться на соблюдение каких-либо правил содержания животных, и в этом опасность для отрасли».
Ковалев приводит в пример опыт Испании, где, как и в России, на равных развивались ЛПХ и индустриальный сектор. Только уход от личных хозяйств к промышленному производству свинины с высокой степенью биологической безопасности позволил стране избавиться от АЧС. «Мы тоже должны к этому стремиться, — настаивает он. — Отдельные регионы уже справляются с АЧС. В частности, наиболее эффективна Белгородская область — как раз за счет того, что там почти не держат свиней в ЛПХ, а ответственность бизнеса увеличена». Правда, это не гарантирует, что не произойдет заноса из соседних регионов, оговаривает он.
Нужны правила содержания
Национальный союз свиноводов предлагает наделить Минсельхоз правом выпускать ветеринарные правила содержания свиней, в том числе в личных подсобных хозяйствах. Сегодня ни региональные, ни федеральные власти не могут обвинить предприятие в использовании неправильных кормов или контактах с больными животными. Если разработать четкие правила, то сразу станет понятно, кто реально способен заниматься свиноводством, предполагает Ковалев. Также он отмечает недопустимо низкие штрафы за нарушение ветеринарных и санитарных требований: производителям легче их платить (и это при условии, что нарушения вообще будут замечены), чем соблюдать законы и проводить мероприятия, обеспечивающие биологическую безопасность.
Правовой нигилизм людей — не менее негативный фактор, чем отсуствие борьбы с АЧС в дикой природе, солидарен Юшин. «Возможно, мы будем вынуждены жить в условиях заболевания все ближайшее десятилетие, учитывая большую территорию страны и географические особенности распространения вируса, — предостерегает он. — А все потому, что с продукцией вирус уже перемещается на тысячи километров из-за преступной халатности и нарушений криминального характера со стороны бизнесменов». При этом свиноводческие предприятия продолжают тратить сотни миллионов рублей на собственную защиту.
Два года назад правительство создало Комиссию по предупреждению распространения и ликвидации африканской чумы свиней на территории страны. «С ее появлением работа активизировалась, хотя многое пока дается нелегко. Тем не менее правительство осознало губительность вируса для продовольственной безопасности и отечественного свиноводства», — заключает Юшин.
