Журнал «Агроинвестор»
Дмитрий Юрьев о бюджете и его распределении
Замминистра сельского хозяйства о новых мерах господдержки, увеличении субсидий по кредитам, преимуществах проектного финансирования и интересе к нему агроотрасли, а также о том, почему даже в условиях ограниченного бюджета нельзя давать деньги только крупным производителям.
— Какой будет федеральная поддержка АПК в этом году?
— Изначально по паспорту госпрограммы развития сельского хозяйства в этом году было предусмотрено 187,9 млрд руб., но по аналогии с другими программами у нас была проведена оптимизация. Благодаря мораторию на сокращение поддержки агропроизводства, в частности статей, направленных на замещение импорта, финансирование уменьшилось всего примерно на 3 млрд руб., а не на 10% как в большинстве других отраслей. Снижение коснулось только обеспечивающей подпрограммы и, к сожалению, ФЦП «Устойчивое развитие сельских территорий», поскольку они напрямую не влияют на производство сельхозпродукции.
— При этом, несмотря на небольшое сокращение бюджета госпрограммы, отрасль получила дополнительные деньги по антикризисному плану.
— В госпрограмме на этот год у нас заложены дополнительные 20 млрд руб. на ускоренное замещение импорта. Плюс отрасль должна получить еще до 54 млрд руб. Всего в 2015 году на реализацию госпрограммы будет направлено до 236,8 млрд руб.
— На что пойдут дополнительные средства?
— Правительство выделило по 2 млрд руб. на докапитализацию Росагролизинга и заводам, производящим сельхозтехнику, чтобы они могли продавать ее со скидкой [Минсельхоз предложил в этом году увеличить скидки для аграриев с 15% до 25%, в середине апреля постановление было на согласовании — АИ]. Росагролизинг сможет дополнительно поставить аграриям около 4 тыс. сельхозмашин, его общая заявка в этом году — примерно 7 тыс. единиц техники. Часть заявок компания будет закрывать за счет своего внутреннего бюджета.
Благодаря предусмотренным антикризисным планом до 54 млрд руб. планируется восстановить ранее сокращенные статьи госпрограммы, прежде всего это компенсация прямых понесенных затрат при строительстве и модернизации объектов АПК. Кроме того, увеличим финансирование по инвестиционным кредитам, поскольку теперь из федерального бюджета возмещается 100% ставки рефинансирования ЦБ вместо 2/3. Прежде такая мера была предусмотрена только по инвесткредитам в мясном и молочном скотоводстве. Повышение компенсации по всем долгосрочным проектам было необходимо, чтобы нивелировать риски инвесторов, после того как банки в конце прошлого года в одностороннем порядке подняли на 2-3% ставки по уже заключенным инвестиционным договорам.
— Сколько денег предусмотрено на субсидирование инвесткредитов?
— Общий объем поддержки из федерального бюджета — 46,6 млрд руб., в том числе в растениеводстве — 9,4 млрд руб., в мясном скотоводстве — почти 4,6 млрд руб., в животноводстве — 23 млрд руб. (плюс 9 млрд руб. — нераспределенный резерв). Кроме того, во втором полугодии планируется дополнительное финансирование по инвестиционным кредитам, это связано с повышением компенсации до 100% ставки рефинансирования ЦБ. Всего предполагается добавить 45,9 млрд руб.
— По краткосрочным кредитам компенсация по ставкам тоже возросла. Как в итоге увеличились субсидии?
— Поскольку повышение банковских ставок серьезно повлияло на финансовое состояние сельхозпроизводителей, нужно было их поддержать. По коротким кредитам в этом году из федерального бюджета возмещается 14,68% ставки, с учетом регионального финансирования, которое варьируется от 1,6% до 2,7% ставки, при стоимости денег 18-25% в целом эффективная ставка для аграриев получается сопоставимой с уровнем прошлого года.
В соответствии с кассовым планом не все предусмотренные бюджетом деньги должны расходоваться и доводиться до аграриев в начале года, а лишь по подтверждению понесенных затрат. Поэтому мы сделали бюджетный маневр, перераспределив часть средств с других направлений госпрограммы на более востребованные короткие кредиты. Изначально на возмещение части ставок в растениеводстве было предусмотрено около 7 млрд руб., сейчас эта сумма увеличена до 18 млрд руб. В животноводстве объем субсидий вырос с 2 млрд руб. до более чем 9 млрд руб. Уже к середине февраля мы перечислили в регионы примерно 36 млрд руб. для поддержки операционной деятельности.
Плюс, поскольку скорректированная госпрограмма в прошлом году принималась в конце декабря, а бюджет — в октябре, дополнительные 20 млрд руб. на замещение импорта пока не распределены. Эти деньги можно будет расходовать только после внесения Минфином соответствующих поправок в коды бюджетной классификации, это сделают в мае. Тогда у нас появится возможность дополнительно финансировать из этой суммы переработчиков, на субсидирование коротких кредитов для них предусмотрено 7 млрд руб.
Поддержка эффективнее, чем в Европе
— В скорректированной госпрограмме появилась новая мера поддержки инвестпроектов — компенсация прямых понесенных затрат. Как она будет работать?
— На возмещение капитальных расходов в этом году предусмотрено 11 млрд руб. Изначально этот механизм рассматривался как альтернатива субсидированию инвестиционных кредитов, но с учетом макроэкономической ситуации и роста процентных ставок решили, что эта мера может сработать как антикризисная и будет достаточно привлекательной для инвесторов, если предоставлять ее совместно с субсидированием инвестиционной кредитной ставки. То есть компании смогут получать двойную поддержку. Это позволит снизить возросшую кредитную нагрузку — в основном стоимость долгосрочных кредитов сейчас превышает 20%. После введения комплекса инвестору возместят 20% прямых понесенных затрат, но из расчета не выше нормативных. Типовые нормы будут зафиксированы приказом Минсельхоза после того, как правительство утвердит правила предоставления этого вида поддержки. Рассчитываем, что это произойдет в мае.
— Проектные нормативы по затратам, которые доступны сейчас, рассчитывались до роста цен из-за девальвации рубля или уже после?
— Расчет сделан до удорожания, мы исходили из макроэкономики прошлого года. По ряду направлений, в частности молочному животноводству, мы планируем скорректировать расходы. Нормативы на возведение складских мощностей существенно не поменялись: там используются преимущественно отечественные материалы, хотя часть комплектующих импортные. Но большого пересмотра по затратам здесь все же не требуется. А вот, например, на строительство теплиц сейчас заложен норматив 90 млн руб./га, тогда как в сегодняшних условиях должно быть минимум 120 млн руб./га. Увы, исходя из бюджетного обеспечения мы не сможем поднять эту цифру. Но и возмещение из расчета 90 млн руб./га — это тоже хорошо, особенно учитывая, что изначально мы не предполагали дублирования господдержки, а сегодня инвестор сможет получить два вида помощи.
Если взять средний расчет по птице- или свинокомплексу, то за восемь лет обслуживания долга государство субсидирует компаниям 37-38% затрат. Если добавить еще 20%, то получается достаточно высокая компенсация, причем это без учета регионального финансирования. Для сравнения, в Европе инвесторам в целом возмещают около 40% понесенных затрат, то есть у нас получается даже эффективнее.
— Насколько объективны эти нормативы? То есть в прошлом году реально было построить 1 га теплиц за 90 млн руб.?
— Эти цифры — средние расходы на интенсивную технологию, которые Минсельхоз прорабатывал совместно с экспертным сообществом. Расчеты проверяли кредитные структуры, и им было интересно узнать, что ряд компаний, которые они финансируют, закладывают в свои бизнес-модели гораздо более высокую стоимость проектов, чем в среднем по России. Вообще мы обязаны вводить ограничения по капитальным затратам, поэтому сделали такую планку, учитывая лишь минимально необходимый набор технологического оборудования. Мы не можем перекладывать на госбюджет строительство инвесторами вертолетных площадок или еще каких-то объектов, не связанных с производственным циклом.
— По какому принципу будет проводиться отбор проектов для компенсации прямых затрат?
— Правила проходят согласования на общественных площадках, мы делали доклад в Госдуме, думаю, предстоит еще один. Параллельно готовим все приказы — правительство поручило внести на рассмотрение сразу всю нормативную базу общим пакетом, это будет сделано в ближайшее время.
Начнет действовать отдельная комиссия по аналогии с отбором значимых региональных программ, в которую войдут представители экспертного сообщества и госвласти; также предварительно проекты будет оценивать рабочая группа с участием отраслевых экспертов и банков. Инициаторами вынесения проектов на комиссию будут регионы, которые у себя станут отбирать их с точки зрения своих приоритетов. Им предстоит объективно оценить, за какое время смогут построить тот или иной комплекс — взятые обязательства по срокам запуска объектов срывать нельзя.
— А если по каким-то причинам компания все же не сможет запустить проект в срок, какие будут санкции?
— Такой инвестор лишится возмещения капитальных затрат и будет получать лишь субсидии по процентной ставке.
— Кроме того, что на компенсацию затрат могут рассчитывать только проекты, реализуемые в приоритетных отраслях, есть еще какие-то ограничения по участию в программе?
— Ее участниками могут стать предприятия АПК, уже имеющие успешный опыт операционной деятельности в этой отрасли. Строить оптово-распределительные центры могут и новые игроки, ранее не генерировавшие прибыль в агросекторе. Проектам будет необходимо пройти экспертизу в регионах, которые, в свою очередь, должны подтвердить свое финансирование. Изначально мы думали сделать его на уровне 30% к уровню консолидированной поддержки, но в последний момент решили снизить нагрузку на региональные бюджеты до 5%.
Если субъект планирует компенсировать свыше этих 5%, например как Московская область, то инвестор получит больший совокупный объем выплат. Подмосковье хочет возмещать 20% стоимости строительство теплиц, то есть в целом компаниям, реализовавшим проекты, вернут 40% капзатрат.
Также предполагается ввести некоторые критерии отбора, например, по теплицам обсуждается норматив возведения минимум 3 га, за исключением территорий опережающего развития — для Дальнего Востока и Байкальского региона параметры будут снижены. На Чукотке или Сахалине на возмещение прямых затрат смогут рассчитывать тепличные проекты от 1 га.
Будущее за проектным финансированием
— Недавно Минсельхоз опубликовал список из 464 инвестпроектов, реализация которых будет способствовать замещению импорта в приоритетных отраслях. Он будет дополняться?
— В этот перечень вошли проекты из числа девяти тысяч, отобранных комиссией в прошлом году. Покупка двух-трех тракторов или комбайнов тоже считается инвестпроектом, но здесь имеются в виду комплексные программы, то есть если это строительство свинокомплекса, то кроме него там будет создан и элеватор, и мощности для кормопроизводства, и убойный цех. Поскольку агроотрасль инерционна, эффект от сделанных сейчас инвестиций в основном будет заметен в 2017—2018 годах. Поэтому важно не останавливаться. Мы предполагаем проводить отбор новых проектов по мере их поступления и дополнять этот список. Сейчас в комиссию на отбор поступило уже более 500 проектов.
— В этом году порядок отбора инвестпроектов для субсидирования ставки по кредитам как-то изменится?
— Эта схема регламентирована уже много лет и не меняется: после привлечения кредитов проекты заявляются на комиссию. Единственное, три года назад, еще в госпрограмме 2008-2012, допускалось субсидирование пролонгированных кредитов, но затем мы убрали эту возможность, чтобы дисциплинировать заемщиков и не удлинять сроки запуска объектов. Сейчас Минсельхоз внес поправки в правила: инвесторы, которые продлят кредиты на один год, по-прежнему смогут получать субсидии.
— Кроме льготного кредитования сейчас у сельхозпроизводителей появилась возможность привлечь проектное финансирование с госгарантиями. Правда, на него не могут рассчитывать проекты дешевле 1 млрд руб., к тому же многие отраслевые эксперты и участники рынка считают, что это довольно сложный и забюрократизированный процесс.
— Трудности могут быть связаны с тем, что это новая система, Межведомственная комиссия по отбору только недавно начала работу, но вообще получить деньги вполне реально — пять компаний агросектора уже смогли это сделать. Причем нельзя сказать, что все они мегагиганты. Например, «ЭкоНива» - хорошее крупное предприятие, планирует построить животноводческий комплекс в Воронежской области за 1,27 млрд руб. Но этот проект не сравнить с планами «Русагро» инвестировать почти 16 млрд руб. в Приморье. Отобранные проекты еще не поступали к нам на комиссию, поскольку не были заключены договоры кредитования. Как только компании их представят, мы отберем их для субсидирования процентных ставок по кредитам.
Сам по себе инструмент проектного финансирования достаточно интересен для сельхозпроизводителей. Условия для инвесторов в разы лучше, чем классический кредит: меньше доля собственных средств, лучше условия по резервированию денег. Появление проектного финансирования с господдержкой — большой шаг, и, конечно, хотелось бы, чтобы на это направление было выделено больше средств. Пока до 2018 года предусмотрено 500 млрд руб. на все отрасли.
— Что нужно сделать агрокомпаниям, чтобы попытаться получить проектное финансирование с господдержкой?
— Инициаторами вынесения проекта на комиссию являются аккредитованные банки, сюда входит наша главная пятерка: Россельхозбанк, Сбербанк, Газпромбанк, ВТБ и Альфа-Банк. ВЭБ не попадает, поскольку у него свое особое льготное кредитование. Банки передают отобранные проекты в Минэкономразвития, а оно — на заключение профильным ведомствам в зависимости от их отраслевой принадлежности. Затем их рассматривает Межведомственная комиссия, и в случае одобрения проекты выходят на получение госгарантий и кредитование.
Правда, есть проблема: оказалось, что не все региональные отделения банков умеют правильно заполнять заявки на проектное финансирование. Многие регионы жалуются, что инвесторы обращаются с серьезными проектами, направленными на замещение импорта, но банк не может составить заявку и представить ее в главный офис в Москву. Мы работаем в этом направлении.
— Несмотря на эти трудности, как много сельхозпредприятий стремится получить деньги по программе проектного финансирования?
— Большинство заявленных на Межведомственную комиссию проектов — в агросекторе. По нашей информации, сейчас различные банки представили около 80 претендентов от АПК на получение проектного финансирования. Общая стоимость проектов, конечно, превышает возможности господдержки, поскольку достигает 800 млрд руб.
— В какие направления инвесторы готовы вкладывать такие большие деньги?
— Перечень проектов достаточно широкий: молочное животноводство, строительство теплиц, закладка садов, птице- и свиноводство, производство говядины… Это опытные инвесторы, которые умеют быстро строить и эффективно работать. Какие-то проекты пока на доработке, поскольку не хватает необходимых документов или нет разрешения на строительство, что является одним из критериев представления на комиссию. Многие губернаторы заинтересованы в том, чтобы ускорить процесс, потому что объем средств ограничен. Предусмотрено 30 млрд руб. госгарантий, на эти деньги можно привлечь 120 млрд руб. кредитов. Антикризисный план предполагает увеличение объема госгарантий в 2015—2017 годах еще на 30 млрд руб.
Высокий интерес сельхозпроизводителей к программе связан с тем, что в отрасли достаточно капиталоемкие проекты с длительным сроком окупаемости. Проектное финансирование предполагает ставку до 11,5% годовых, привлечь кредит в банке на таких условиях сейчас нереально. Учитывая федеральное субсидирование 8,25% плюс региональные выплаты, получается, что инвестор берет деньги под 1-2%. Это очень привлекательно, на таких условиях компании готовы инвестировать. Уточню, что эти проекты не могут претендовать на возмещение прямых понесенных затрат, поскольку получают очень дешевые кредиты.
Безусловно, перспективы развития сельского хозяйства за проектным финансированием. Если мы хотим прорыва в агросекторе, то кроме мер поддержки Минсельхоза нужно развивать инструменты, позволяющие привлекать деньги на рынке.
— На ваш взгляд, сколько еще инвесторов в сельское хозяйство смогут получить проектное финансирование в этом году?
— Все будет зависеть от оперативности работы инвесторов и банков. Кроме нас есть другие отрасли экономики, чьи проекты тоже претендуют на участие в этой программе. Не знаю, какие еще проекты отберет комиссия, но могу сказать, что если изначально у нас была договоренность о выделении квоты в 20% на сельское хозяйство, то потом, видя динамику поступления заявок по агропроектам, было принято решение не ограничивать финансирование отрасли. То есть будет отбираться столько сельхозпроектов, сколько позволит лимит, особенно если они ориентированы на замещение импорта продовольствия.
Важно помогать всем
— Планирует ли Минсельхоз разрабатывать какие-то новые меры поддержки сельхозпроизводителей?
— Мы только недавно подготовили новую редакцию госпрограммы, она достаточно сбалансирована и ориентирована на поддержку не только первичного производства, как это было в период нацпроекта, который дал старт развитию АПК. Сегодня мы предусматриваем финансовую помощь участникам всей товаропроводящей цепочки. Большое внимание уделили поддержке малого предпринимательства на селе. Недавно депутаты Госдумы утвердили поправки в федеральный бюджет, одобрив увеличение в два раза — примерно до 6 млрд руб. — финансирования начинающих фермеров и предоставления грантов для семейных молочных ферм. Эти деньги точно будут востребованы, потому что в регионах очень высокий спрос и потребность в таких проектах. Кроме того, теперь мы будем поддерживать и кооперативные хозяйства: если мы хотим повысить доходность малых предприятий, то нужно возрождать это направление.
Меры господдержки постоянно эволюционируют. Мы смотрим на кассовое исполнение бюджета, анализируем, почему по тем или иным направлениям идет низкое освоение, и совершенствуем поддержку. В частности, это можно сказать о сельхозстраховании: в прошлом году было востребовано 90% предусмотренных средств, в этом планируем, что будет освоено 100%.
— Но, например, изменение правил субсидирования на литр реализованного молока — в этом году производители получают одинаковые субсидии независимо от сортности — явно не улучшит положение тех, кто вкладывает в повышение качества продукции: они будут получать меньший объем поддержки.
— Конечно, хотелось бы мотивировать инвесторов, которые много лет работают над тем, чтобы производить молоко высшего сорта, но, учитывая сложившиеся в стране и отрасли обстоятельства, мы были вынуждены отказаться от дифференциации по сортности. Правильно это или нет, покажет время. Если мы хотим повышать эффективность расходования бюджетных средств, то все-таки нужно стремиться улучшать качество молока. Мы ведь находимся в общем экономическом пространстве, в ВТО. И если случится так, что мир будет открыт, то мы не сможем конкурировать с зарубежной продукцией, поскольку наши стандарты молока на порядок ниже, чем в Европе, США и ряде других стран. У нас к высшему сорту относится молоко с бакобсемененностью до 100 тыс./см?, к первому — до 500 тыс./см?. В Европе и США товарным считается молоко, уровень бакобсемененности которого не превышает 50-100 тыс./см?.
— Вы отметили увеличение поддержки малым предприятиям и фермерам, однако отраслевые эксперты и участники рынка нередко говорят, что лучше было бы увеличить поддержку крупных агрохолдингов, которые могут быстрее и эффективнее нарастить производство и заместить импорт.
— С давних пор существует крупное индустриальное производство и сельский уклад жизни. Стратегически важно развивать сельские территории, привлекать в село молодежь, но это невозможно делать, не поддерживая малые хозяйства. Так или иначе, все агрохолдинги ориентированы на повышение производительности труда, применение интенсивных технологий, при этом число рабочих у них сокращается. Хотя могут быть и социально ориентированные проекты, например, в мясном скотоводстве, когда фермеру передаются телята на откорм, которыми он занимается, а потом сдает на убой. Но все направления так замкнуть нельзя.
И потом, основной объем картофеля и многих овощей производится не индустриальными, а малыми хозяйствами, ЛПХ, поэтому обязательно должна присутствовать кооперация как альтернатива крупным агрохолдингам. Такая форма развита и в Европе: например, финский гигант Valio — это кооператив малых производителей. Их заводы построены на общие деньги, там эта система действует очень эффективно.
— Задолженность сельхозпроизводителей перед банками достигает 2 трлн руб., причем растет доля плохих долгов. Как правительство и Минсельхоз планируют решать эту проблему?
— В целом кредитная задолженность характеризует объем инвестиций в отрасли. Если посмотреть на выручку агросектора, то она превышает показатели предыдущего года на 14% и в целом показывает положительную динамику, растет рентабельность и финансовая устойчивость сельхозорганизаций. При этом объем просроченной задолженности — 160,9 млрд руб. Мы постоянно занимаемся этим вопросом. Есть проблемы, связанные с периодом запуска нацпроекта, когда многие компании взяли дешевые кредиты, но в итоге столкнулись с трудностями, заложенное имущество частично попало к кредиторам. Совместно с Россельхозбанком мы отрабатываем подходы по выделению токсичных активов, поскольку они обременяют его баланс.
У нас есть программа финансового оздоровления сельхозпредприятий, оказавшихся в сложном положении, и, хотя она идет непросто, пока ее не планируется пересматривать. Доводить компании до банкротства мы считаем неправильным, во многом именно поэтому был сделан бюджетный маневр в пользу поддержки по оборотным кредитам, чтобы предприятия могли продолжать операционную деятельность, генерировать прибыль и из нее рассчитываться по взятым обязательствам.
— Не раз приходилось слышать мнение экспертов и представителей агробизнеса, что, возможно, лучше было бы все же банкротить проблемные предприятия, передавать активы более эффективным игрокам, а не тратить на их вытягивание ограниченные бюджетные средства.
— Если смотреть с позиции экономики, а не государства, то да, можно банкротить и выводить их с рынка. Но ведь есть и социальная составляющая: где-то этот совхоз — градообразующий, единственный работодатель. Поэтому такие решения нужно принимать очень аккуратно. Вообще, нужен индивидуальный подход: если предприятие работает, но, например, несколько лет подряд попадало в засуху или столкнулось с какими-то объективно неблагоприятными макроэкономическими условиями, и нельзя сказать, что проблема в неэффективном менеджменте, то ни в коем случае нельзя передавать такой актив другому владельцу. Все-таки должна быть и защита права собственности — это один из факторов инвестиционного климата. Инвестору важно знать, что если ты попал в тяжелые условия, то тебя не бросают сразу, а дают время и возможность восстановиться.
Во многом работа с проблемными заемщиками — это забота не только банков и федеральной власти, но и регионов. Они должны максимально задействовать свои резервы поддержки, предоставления гарантий, особенно если речь о регионально значимых объектах.
— Есть ли хотя бы примерное понимание, какой будет господдержка отрасли в следующем году?
— На 2016 год мы запросили дополнительно около 90 млрд руб., эта цифра зафиксирована в паспорте программы, как и все планы по производству. Всего сейчас предусмотрено свыше 258 млрд руб. Но отдельный вопрос — бюджетный процесс. Мы будем отстаивать господдержку отрасли, но возможна какая-то оптимизация. В любом случае, по уже взятым перед инвесторами обязательствам ухудшения поддержки не может быть, они должны выполняться в первую очередь. В остальном — зависит от того, как будет складываться бюджет, но это уже вопрос к Минфину.
Дмитрий Юрьев
Родился 26 марта 1981 года в Новосибирске. В 2003-м окончил Новосибирский государственный аграрный университет, получив профессию инженера-механика (механизация сельского хозяйства), поступил в аспирантуру. В 2006 году получил степень магистра экономики в МГУ им. М.В. Ломоносова, а также заочно окончил Сибирскую академию государственной службы по специальности «Юриспруденция».
1999-2007 — работал в различных коммерческих организациях, например, в новосибирской компании «Агрокомцентр», которая поставляла запчасти, сельхозтехнику, ГСМ и другие средства производства для АПК.
2007-2010 — специалист-эксперт Департамента анализа эффективности деятельности органов исполнительной власти, затем консультант, советник Департамента социально-экономической политики Экспертного управления президента России.
2010-2012 — главный советник, заместитель начальника Департамента экономической политики того же управления.
С июня 2012 — заместитель министра сельского хозяйства. Курирует финансово-экономический блок.
