Журнал «Агротехника и технологии»
За последний год во Франции прокатилась эпидемия самоубийств: из-за невыносимо тяжелых финансовых условий покончили с собой 400 фермеров. Доходы европейских аграриев продолжают падать: по статистике в 2010 году прибыль производителей молока снизилась на 32%, фруктов — на 54%, злаковых — на 51%. При этом в магазинах цены на сельхозпродукцию неуклонно растут. Но если нестабильность даже в Европе, что же тогда происходит в российском аграрном секторе, гораздо хуже дотируемом государством? Учимся ли мы на чужих ошибках или настойчиво пытаемся плодить собственные?
Надо быть объективным. За последние время государству удалось весьма значительно активизировать развитие сельского хозяйства страны. В апрельском отчете Правительства Госдуме РФ озвучены немалые суммы, вложенные в агропром. Так, в прошлом году объем помощи селу из бюджетов всех уровней составил порядка 300 млрд руб. и еще более 776 млрд руб. сельхозпредприятия привлекли в виде кредитов (из них 453 млрд руб. — на льготных условиях, по ставкам, субсидируемым государством). С учетом инвестиций 2006-2008 годов объем вливаний в сельское хозяйство с начала ввода в действие нацпроекта просто огромен. Однако преувеличивать, как и недооценивать, значение господдержки как таковой нельзя. Если суммы, выделяемые на агросектор так высоки, то почему же, например, подотрасль молочного животноводства так медленно и неуверенно выбирается из провала, начавшегося в 1995 году?
Рукотворный кризис
Молочная отрасль весьма специфична, и к ней должно быть особо внимательное отношение. Здесь средством производства является живое существо — корова, которую надо холить, лелеять, лечить, кормить, то есть создавать комфортные условия существования. Корова — и средство, и соработник, и трудовой ресурс в производстве товарной продукции, сырого натурального молока. Естественно, содержание этих животных сопряжено с огромными трудностями и постоянными затратами. Не зря в СССР эта ветвь сельского хозяйства управлялась Министерством мясной и молочной промышленности. В то время у фермеров не возникало трудностей ни с реализацией товара, ни с ценообразованием. Сегодня же, несмотря на огромные вложения средств, молочные фермы ежегодно «лихорадит». Нет устойчивости. Закупочные цены на молоко то падают, то чуть-чуть поднимаются, но все равно остаются ниже себестоимости производства 1 л молока. От этого страдают все. И те фермеры, у которых низкая себестоимость (полностью самортизированные фонды), а стало быть, плохое качество молока и невысокая цена. И те, у кого высокая себестоимость (из-за роста амортизационных отчислений в связи с вводом современных зданий и сооружений и технологического оборудования), хорошее качество молока, но недостаточно большая цена на литр молока. Ведь, как известно, среднерыночная цена формируется с учетом разброса цен в сильных и слабых хозяйствах и манипуляций с импортным сухим молоком.
Во многом это происходит благодаря ежегодному увеличению затрат на производство. Взять, например, 2006 год. Не успели еще фермеры согласовать бизнес-планы и получить субсидированные государством в рамках нацпроекта «Развитие АПК» кредиты на модернизацию и техническое перевооружение хозяйств, как цены на электроэнергию, топливо, бетон, услуги, оборудование и многое другое подскочили на десятки процентов по сравнению с 2005 годом. В итоге порядка 40% полученных льготных кредитных средств были «съедены» ростом цен.
Такая же ситуация повторилась и в 2007-м, и в 2008 году. Все участники молочного производства, включая естественные монополии с государственным участием, почувствовали «запах» бюджетных денег и подняли цены на свои услуги, тем самым спровоцировав дефицит средств у фермеров. Из-за роста затрат на строительство фермеры стали возводить производственные мощности с большим отставанием от бизнес-плана. А ведь эти объекты и есть основной источник возврата полученных кредитов. В итоге, чтобы сократить финансовый разрыв и не увязнуть в вечном строительстве, аграрии были вынуждены дополнительно брать более «дорогие» коммерческие кредиты с высокой процентной ставкой и жесткими условиями возврата.
Пожалуй, это стало главным раздражающим, тормозящим и убийственным фактором для фермеров. Было такое ощущение, что машину под названием нацпроект «Развитие АПК» ведут одновременно два человека с диаметрально противоположными целями. Один жмет на газ (инвестирует, субсидирует, гарантирует, одобряет, согласовывает, оказывает моральную и организационную поддержку), а другой — на тормоз (повышает цены на топливо, энергию, оборудование, корма, бетон, услуги, медикаменты, кредиты, страхование и сокращает или держит цены на молоко ниже уровня себестоимости его производства).
Медленный рост
Новый «рукотворный» кризис, спровоцированный бессистемным подходом к реализации нацпроекта начал развиваться с момента его запуска. Несмотря на скачкообразный рост вливаний средств в отрасль, показатели роста производства молока оказались более чем скромными. Поголовье молочного стада уменьшилось. Хотя обычно после глубоких провалов динамика роста бывает более впечатляющей.
Так, прирост производства молока в хозяйствах всех категорий в Российской Федерации за два года реализации национального проекта в 2006—2007 годах составил всего 3,31% и достиг 32 180 600 т в 2007 году или примерно 82% к уровню производства молока в 1995-м, когда кривая производства стремительно шла вниз.
Поголовье коров за эти два года в хозяйствах всех категорий России уменьшилось на 2,04% и составило 9 351 900 голов. Но это не признак интенсификации молочного производства. Это самое настоящее падение показателя, ведь региональные власти субсидировали фермерам производство каждого литра молока при условии неснижения поголовья молочного стада. Правда в 2008 году впервые средний надой на корову составил около 4 тыс. кг/год, что все равно намного ниже среднего показателя в Евросоюзе — 8,5 тыс. кг. В том же году прирост производства молока в России составил порядка 2%.
Тем не менее, многие молочно-животноводческие комплексы, вошедшие в национальный проект, обеспечили значительный рост производственных показателей и заложили новый технологический фундамент молочной отрасли. Например, во владимирском хозяйстве «Рождество», в котором я работал, только за период с 2006 по середину 2008 года за счет реализации инвестиционной программы в рамках национального проекта производство молока выросло в 4,65 раза (до 50 т сырья высшего качества в отдельные дни в 4 квартале 2007 года). Поголовье в хозяйстве увеличилось в 1,53 раза и составило 3325 голов, в том числе численность дойного стада возросла в 2,2 раза и достигла 1883 головы. Годовой надой на одну корову повысился в 2,1 раза и составил в 2007 году 7 508 кг. Конечно же, таких показателей без затрат, а следовательно и роста себестоимости, не достичь.
Таких предприятий, как «Рождество», в стране единицы. А ведь для того, чтобы удовлетворить нормативную потребность населения в молоке, необходимо дополнительно производить еще порядка 17 млн т молока в год. В 2009 году его произведено 32,25 млн т (82,2% от уровня производства молока 1995 года, когда кривая производства стремительно шла вниз), в то время как необходимый объем в соответствии с нормой среднедушевого потребления молока уже с учетом уменьшения численности населения в России составляет порядка 49 млн т/год.
Таким образом, дефицит производства молока относительно норматива потребления составляет 34%. Для справки, среднее потребление молока и молочных продуктов в России в 2008 году составляло 250 кг (по некоторым данным 230 кг) на душу населения или 66 (60,5) % от нормы. При этом медицинская норма составляет 380 кг. Для примера, в Скандинавии на душу населения потребляется 500 кг молочных продуктов в год, во Франции — 440, в Германии — 400.
Тяжелый 2009-й
В 2009 году не все российские фермеры смогли сохранить свой бизнес. По оценке правления «Союзмолоко», по итогам прошлого лета почти 99% производителей молока работали в убыток: только за одно первое полугодие они были вынуждены сократить поголовье скота на 200 тыс. В первую очередь это связано с низкими закупочными ценами, которые порой оказываются в три раза меньше розничных цен на молоко в магазине.
В итоге поголовье коров в 2009 году уменьшилось: по России — на 3%, по Центральному Федеральному Округу — на 5,3%. Производство же молока во всех типах хозяйств увеличилось на 1,7% (в ЦФО — на 0,1%). Хотя в целом 29 регионов страны допустили снижение производства сырого молока.
А вот надои на одну корову молочного стада выросли: по России — в целом на 6,6% (по ЦФО — на 6,1%). По прогнозам аналитиков, к концу 2010 года объем производства молока может достигнуть 33 млн т, что примерно на 1,7% больше, чем в 2009-м.
Между тем, по мнению ряда экспертов, в России нет достаточной сырьевой базы для развития производства молочных продуктов, в том числе сыра, которое требует 10 кг молока для производства 1 кг продукта (не говоря уже об иных продуктах с использованием натурального молока). Может, например, случиться так, что пока производители российского сыра будут разворачивать полномасштабное производство, способное заместить импорт, нынешняя несправедливая ценовая конъюнктура (в 2009 году в период «большого молока» закупочные цены за 1 кг молока снижались до 5-6 руб.), формируемая переработчиками молока и торговыми сетями, задушит многие фермерские хозяйства, не дав им выбраться из долгов перед банками. И придется начинать все сначала. Резать коров, менять собственников ферм через процедуру банкротства, закупать скот и снова налаживать производство молока.
Вертикальный бизнес
Известно, что борьба фермеров за цену на натуральное молоко уже стала «притчей во языцех». Аграрии считают, что переработчики намеренно занижают закупочную стоимость, а переработчики, в свою очередь, убеждены, что не должны компенсировать крестьянам высокую себестоимость молока, что задача производителя сырья — уметь минимизировать свои затраты.
В этом споре не учтен один очень серьезный момент. В цепочке «ферма — транспорт — переработчик — магазин» молочной ферме как основному производителю продукции должна принадлежать контрольная доля — 50-60% от стоимости молока на полке магазина и не процентом меньше. Заводы же и магазины могут получать свою прибыль от оборота большого количества товаров, в том числе от элитной продукции с высокой добавленной стоимостью. Сегодня же завод и магазин получают 70% и более от этой стоимости, не вложив ни копейки в развитие молочных ферм для наращивания объемов производства, в которых сами же заинтересованы. Фермеры несут расходы исключительно сами, в результате чего государство получает критику за то, что не может употребить власть, чтобы ограничить ценовые аппетиты ритейлеров и переработчиков.
Глубина противоречий между фермерами и переработчиками достигла такого уровня, что некоторые руководители агрохолдингов от размышлений о создании вертикально интегрированного автономного молочного бизнеса перешли к его организации.
Первым шагом на этом пути может стать решение не продавать сырье на крупные молокозаводы, а самостоятельно реализовывать молоко населению, например, развозя его в автобочках. При этом за один литр крестьяне могут получать как минимум 20 руб. Второй параллельный шаг к созданию вертикального бизнеса — это проектирование и строительство малотоннажных молокозаводов и приобретение автомагазинов.
К примеру, Игорь Бабаев, президент «Национальной агропромышленной компании» (НАПКО), создатель ЗАО «Бабаевское молоко», чтобы спасти свой агробизнес от банкротства, решил возводить комплексы на 1,2 тыс. коров дойного стада и небольшие молокозаводы и через автомагазины продавать продукт непосредственно населению по минимальной цене 20 руб./л.
Несомненно, конечный потребитель предпочтет покупать молоко у фермера из автобочки за 20-25 руб./л, нежели у переработчика в магазине за 35 руб. и выше. В итоге, если аграрии начнут самостоятельно перерабатывать сырое молоко, переработчики в скором времени потеряют источник сырья. Недальновидная политика получения на волне нацпроекта максимальной прибыли за счет минимизации затрат на молоко, жесткой ценовой политики в отношении фермеров может привести переработчиков к кризису их производств.
А ведь был способ, и не один, сохранить отношения ферм и переработчиков. Обмен активами, соинвестирование, строительство собственных комплексов вблизи перерабатывающих предприятий или покупка готовых, испытывающих временные трудности, современных молочно-животноводческих комплексов, возведенных на субсидированные государством кредиты
Чтобы быть объективными, следует заметить, что если процесс размежевания примет большие масштабы, то у торговцев из бочек и автомагазинов могут возникнуть проблемы, связанные с контролем качества молока, выполнением санитарно-эпидемиологических требований и общественной безопасностью. К тому же фермеры не смогут предложить потребителю широкий ассортимент молочной продукции, который имеется у крупных переработчиков.
Мы все крайне заинтересованы в процветании как молочных ферм, так и перерабатывающих заводов. Но государство, вложив огромные госсредства в субсидии и простимулировав тем самым огромные частные инвестиции, должно снять ценовой тормоз с дальнейшего развития молочной отрасли, не допустить, чтобы вслед за слабыми, старыми молочными фермами, обанкротились вновь созданные в рамках нацпроекта высокотехнологичные современные молочно-животноводческие комплексы.
Модернизация управления
Сегодня средства массовых коммуникаций могут позволить, например, Национальному союзу производителей молока «Союзмолоко» вкупе с Союзом переработчиков молока, другими участниками цепочки от фермы до потребителя, а также отделами животноводства Минсельхоза РФ и регионов создать виртуальное министерство молочной промышленности, но с вполне четкими функциональными задачами. Можно прогнозировать, планировать, учитывать, контролировать и анализировать деятельность отрасли, ее дальнейшее размещение и развитие, экологическую безопасность, консультировать фермеров по разнообразным актуальным вопросам, вырабатывать ценовую политику и рекомендации государству по поддержке тех или иных участников молочного производства, гармонизации отношений между ними в целях сохранения устойчивости молочной отрасли и нормативного обеспечения населения молоком и молочными продуктами.
Например, кооперация производителей молока Израиля организовала работу именно таким образом. Организация пользуется большим авторитетом. Она содержит свои лаборатории и научных консультантов, борется за справедливые цены на молоко и молочные продукты и является третейским судьей между фермером и заводами по вопросам качества молока, к тому же сама себе зарабатывает деньги на содержание, а не только пробавляется взносами ферм, являющимися, по сути дела, дополнительным внутрицеховым налогом. Если совместными усилиями поставить перед собой сверхзадачу не только достигнуть уровня производства молока 1995 года или уровня, соответствующего нормативным потребностям России, но и ориентировать отрасль на экспорт молочной продукции, то спрос на молоко будет таков, что закупочная цена 20 руб./л и выше никому не покажется заоблачной. «Кризис устойчивости» вполне преодолим. Главное, чтобы система управления целевым бюджетным ресурсом не ограничивалась фискальной задачей контроля расходования госсредств, а принимала оперативные решения по существу возникающих проблем в молочной отрасли в режиме реального времени.
Алексей Аманов
Активный участник реализации национального проекта «Развитие АПК» в 2006—2008 годах, возглавлял строительство 2 очереди крупного современного высокотехнологичного молочно-животноводческого комплекса «Рождество».
Рост себестоимости
Рост себестоимости
Высокая себестоимость — это прежде всего следствие перехода к строительству современных высокотехнологичных молочно-животноводческих комплексов с соответствующим ростом амортизационных затрат. Основная мировая тенденция последних десятилетий — создание социально и экологически ориентированных высокотехнологичных и высокоэффективных производств во всех сферах человеческой деятельности.
Например, молочно-животноводческий комплекс «Рождество» был создан и совершенствуется в рамках нацпроекта и госпрограммы по развитию АПК в четком соответствии с этой мировой тенденцией. В этом хозяйстве открытое содержание скота, автоматизированное, трехразовое (в день) доение, электронный учет состояния животных (каждая корова имеет свой электронный чип), механизированные уборка навоза, приготовление и раздача кормов, утилизация твердой фракции навоза для приготовления мягкой подстилки для животных, а жидкой — по мобильным трубопроводам для удобрения на кормовые поля, утилизация отбракованных животных на мясо в убойно-санитарном пункте, а биологических отходов — в крематоре и, наконец, селекционная работа.
Если бы на комплексе была создана биогазовая установка для производства тепла и энергии, то он стал бы совершенным современным заводом по производству молока, работающим по замкнутому циклу. Но закупочные цены на молоко, относительно высокая себестоимость, недостаточно высокая прибыль и все еще прохладное отношение чиновников всех уровней к утилизации биоотходов — важнейшей санитарно-эпидемиологической проблемы всего животноводства в целом — не позволили «Рождеству» приступить к решению этой актуальной задачи на современном цивилизованном технико-технологическом уровне.
Работа по правилам дорого стоит. Для выполнения экологических требований в хозяйство были инвестированы десятки миллионов рублей, в том числе и за счет субсидированных кредитов. Из-за этого себестоимость производимого молока в хозяйстве составила порядка 15 руб./л. Понятно, что по мере возврата кредитов и уменьшения сумм выплаты процентов, доходность и прибыль вновь созданных современных молочных предприятий будет расти. А если государство поможет им целевыми субсидиями на производство молока, чтобы стабилизировать отрасль, сохранить флагманов и созданную за последние 4 года современную технологическую базу, они просто обречены на успех.
Конечно, можно работать и с минимальной себестоимостью, но только будет ли это успешно. Так, в апреле РИА «Новости» сообщили, что во дворе частного дома в Азовском районе Ростовской области четыре человека задохнулись в сливной яме 2×2,5 м, спустившись в нее, чтобы спасти провалившегося теленка. Наверное, в этом хозяйстве себестоимость в цифрах была минимальной, а фактическая — четыре бесценных человеческих жизни.
